Затонувшая Венеция - Страница 4

Среди белых бурунов, чуть справа по курсу, был виден пропуск в неровном ряду рифов.

Колокольня! Карло пришлось отвернуться, чтобы довернуть руль, но когда он оглянулся снова, она осталась там же где и была. Колокольня, стоящая как мёртвый маяк. Он возблагодарил господа. Течением его сносило на пару сотен метров севернее. Каждая волна немного приподнимала лодку, а значит у него была возможность чуть повернуть руль, когда он соскальзывал с неё, отчего лодка понемногу сдвигалась южнее. Перед новой волной руль приходилось выравнивать, он сдвигал руль обратно. Раз за разом он повторял эту деликатную процедуру, порой чуть не переворачивая лодку от нетерпения. К счастью обходилось. Ему оставалось лишь использовать по возможности каждую волну. И молиться, что этого хватит.

Лидо приближался, казалось, он начинается прямо за колокольней. Как он помнил, одна колокольня была на севере Лидо, ещё одна у Пеллестрины, гораздо южнее, он не знал, какая из них эта, но сейчас это было неважно. Сейчас просто радовался, что его предки построили эти белые махины. В промежутке между двумя волнами он скользнул под палубу и нашел там багор и моток веревки. Ему надо было не проплыть в нескольких метрах от колокольни, не имея возможности зацепиться и одновременно не врезаться в неё, иначе ему было не выжить. Чем ближе становилась колокольня, тем сложнее казалась ему эта задача, в какой-то момент он запретил себе думать о последствиях ошибки и сосредоточился на волнах.

Последняя волна была самой большой. Когда она встала перед ним, Карло на миг вновь показалось, что сейчас его ей сметет. Колокольня возвышалась перед ним темной громадой. Волны с ужасающих грохотом разбивались об нее, чуть дальше, Карло было хорошо видно, вода перехлестывала через рифы насколько хватало глаз в стороны, вгоняя Карло в дрожь. Волны были так высоки, что с гребня, казалось, можно было запрыгнуть в окно колокольни. Он довернул руль в последний раз, глубоко выдохнул и, покрепче взяв багор, потянулся вперед. Волна подтолкнула его к каменной башне и почти размазала по ней. Карло что есть сил держался за багор, лодка вошла в относительно спокойную воду позади колокольни, он стоял и держался багром за подоконник над ним. Он поймал его и теперь не отпускал.

Башня укрыла его. Вода валами проходила под дном лодки, ещё страшная, но уже не опасная. Он, не отпуская багор, одной рукой обернул трос вокруг крепления для паруса на корме и привязал его к концу багра.

Лодка держалась спокойно, поэтому он рискнул, отпустил багор и привязал второй конец троса к уключине. Когда очередная пенная волна подняла его лодку, он сделал ещё один рискованный ход, поднялся с сидения, вцепился в толстый и неудобный каменный подоконник и повис на нём на пальцах. Отчаянным усилием он подтянулся и сумел зацепиться одной рукой за подоконник с внутренней стороны, затем влез весь. Примерно в метре под ним был каменный пол. Он втянул багор внутрь, бросил его на пол и вытравил слабину в канате.

Он выглянул из окна. Лодка раскачивалась на волнах. Ну, она конечно может утонуть, но это от него не зависит. Как бы то ни было, он в безопасности. Понимая, что все, что он мог сделать, он сделал, Карло глубоко выдохнул. Да, все что мог! Вспоминая, как проносился мимо башни, не далее чем в двух метрах, насквозь мокрый от волн — он все сделал блестяще! Он едва ли кто-то смог бы это повторить даже после тщательной репетиции. Счастье просто разрывало его изнутри

— Господи, я жив! Ура!! Ура!!!

— Ктоооо здеееееесь? — раздался откуда-то с верхнего этажа высокий грубый голос. — Ктоооо здеееееесь?

Карло замер. Он прижался к стене и двинулся наверх. Он видел какое-то мерцание этажом выше, там было чуть менее темно. Скорее удивленный, чем испуганный (хотя и испуганный тоже), Карло смотрел на это чудо во все глаза.

— Ктооо здееесь?

Он вернулся к окну, отвязал багор, привязал веревку к камню неподалеку и ещё раз проверил ложку на всякий случай. С обеих сторон колокольни через Лидо переваливали пленные валы. Выставив багор перед собой, Карло начал медленно подниматься по лестнице. После всего что с ним случилось он был готов порвать в клочки любого призрака.

Мрак разгоняла одинокая свеча, едва освещавшая заполненную мусором комнату.

— И-и-ик! И-и-ик!

— Господи!

— Дьявол! Изыди сатана! — что-то маленькое и черное обрушилось на него, потрясая острым металлическим предметом.

— Господи, — повторил Карло, защищаясь багром. Фигура остановилась.

— Смерть, ты, наконец пришла за мной! — произнесла фигура. Он увидел перед собой старуху, сжимавшую в каждой руке по сапожной игле.

— Вовсе нет, — ответил Карло, сердце которого медленно успокаивалось. — Клянусь Богом, старуха, я всего лишь моряк, пытающийся укрыться здесь от шторма.

Женщина откинула капюшон своего чёрного плаща, открывая взгляду заплетённые седые волосы и прищуренные глаза, неотрывно глядящие на Карло.

— У тебя с собой коса, — сказала она с подозрением. Немногочисленные морщины исчезли с её лица, когда женщина перестала щуриться.

— Всего лишь багор. — пояснил он и протянул его для ознакомления. Она отшатнулась, угрожающе замахиваясь иглой. — Всего лишь багор, богом клянусь. Христом, девой Марией и всеми святыми. Я всего лишь моряк, занесенный сюда штормом из Венеции.

Ситуация становилась ему смешна.

— Правда? — удивилась она. — Ну что ж, значит, ты нашёл убежище. Я вижу уже не так хорошо как раньше. Проходи, садись. — она повернулась и жестом пригласила его войти. Я тут шью кое-что… для искупления. Хотя света тут маловато для этого. — она подняла подушку с незаконченной вышивкой. Карло видны были большие пробелы в вышивке, она была похожа на паутину, сотканную сумасшедшим пауком.

— Нужно чуть больше света, — сказала она и поднесла новую свечу к уже горевшей, запаливая одну от другой. Когда та разгорелась, она обошла с ней комнату и зажгла ещё три свечи, стоящих в канделябрах на столе, коробках и комоде. Она указала ему на кресло рядом с её столом, предлагая сесть.

Старуха села напротив, а Карло осмотрелся. Заваленная одеялами кровать, сундуки и столы, заставленные чем-то… Каменные стены по кругу и лестница, ведущая наверх.

— Снимешь свой бушлат? — предложила женщина. Она положила подушку на подлокотник кресла и начала орудовать иглой, медленно протягивая следом нитку.

Карло уселся поудобнее и посмотрел на неё.

— Ты живёшь здесь одна?

— Да… — медленно ответила она. — И мне это нравится.

В свете свечи, стоящей перед ней, она была похожа на кого-то хорошо знакомого Карло, возможно на его мать. Комната казалась очень уютной, особенно после лодки, которую мотало по воле волн. Старуха сидела сгорбившись в кресле, поднеся вышивку прямо к лицу. Карло видел, что шить она совершенно не умеет, но помочь ей в этом не мог. Она могла быть слепой, это ничего бы не изменило. Карло дрожал, его отпускало напряжение, ему с трудом верилось, что он в безопасности. Иногда они перебрасывались одной-двумя фразами и снова сидели в свете свечи, каждый думая о своем, как старые друзья.

— Как ты добываешь еду? — спросил Карло, когда молчание в очередной раз начало его тяготить. — И свечи?

— Я ловлю лобстеров внизу. Когда сюда заходят рыбаки, я обмениваю еду на шитье. Им это выгодно, они не боятся. Я никогда не торгуюсь, сколько бы они ни попросили. Отсвет давней боли пробежал по её лицу и она умолкла. Она начала работать иглой с удвоенным усердием и Карло отвернулся. Несмотря на сырость, он согрелся, чему немало поспособствовал шерстяной бушлат, и его начало склонить в сон…

— Он был моей половинкой, понимаешь?

Карло передернуло. Старуха осталась сидеть, склонившись над вышивкой.

— Он бросил меня здесь, в развалинах, когда началось наводнение. Напоследок сказал, что будет помнить меня всегда, пока смерть не придет за ним… Надеюсь он уже мертв! Надеюсь!

Карло вспомнил, как она размахивала шилом.

— Где я оказался? — поинтересовался он.