Затмение (СИ) - Страница 6

***

Услышав, как дверь приоткрылась, а затем закрылась, Торин даже не поднял голову от бумаг, над которыми работал. Это мог быть Балин, в очередной раз решивший пересмотреть условия заключаемого завтра договора, или Бомбур, беспокоящийся о грядущем торжестве… Никого из них Торин видеть не хотел, но и прогнать не мог.

– Дядя…

Этот голос Торин не ожидал услышать. Гном поднял голову, взглянув на младшего племянника.

– Кили, – стараясь не выдать своего удивления, Торин кивнул на скамью у стола.

Они не виделись с той ссоры в коридоре. И оба изменились за это время. Горькая правда об отношениях братьев стала ударом для короля, но он слишком их любил. А они слишком любили друг друга – это Торин видел и в усталых выцветших глазах старшего племянника, когда они обсуждали детали будущей свадьбы, и теперь это же прочитал в тяжелом потемневшем взгляде младшего. Если бы он знал раньше… Проще было бы их обоих выдворить из Эребора, но дав слово людям, Торин уже не мог отступиться.

Кили прошел и сел на указанное место, скрестив руки на коленях. Он избегал встречаться взглядом с дядей.

– Я хотел попросить… сообщить то есть… – молодой гном сглотнул и тряхнул головой, будто придавая себе решимости. – Я уезжаю.

Торин прикрыл глаза и устало провел по лицу ладонями. Как же так все получилось? Эребор – древняя родина их народа. Мечта, что вела его долгие годы. Она стала для него смыслом жизни. Она же отбирала все, что он когда-либо любил.

– Куда поедешь? – наконец, спросил он.

Причина, по которой молодой принц собирался покинуть дом, была ясна без слов.

– Не знаю, – гном нервно потеребил край длинного кафтана – он всегда так делал, когда нервничал или боялся; Торин знал, что сейчас племянник с вызовом вскинет голову, пряча смятение за бравадой. – Средиземье большое. Все дороги открыты.

– И когда?

– Сегодня… – Кили вновь сник и опустил голову, так что как обычно распущенные волосы скрыли лицо. – Я не хочу видеть это… – голос дрогнул, и принц закончил совсем тихо. – Не смогу…

– Понимаю, – Торин кивнул.

Гном крепко задумался. Как бы он не был зол на племянника, Кили страдал. Его взгляд, поза, голос – все свидетельствовало об этом. Да и отправлять племянника одного… на произвол судьбы… Торин опустил взгляд на свои руки, и решение пришло само собой.

– Нет, я не даю тебе такого разрешения, – сурово проговорил король, жестом останавливая готового возражать племянника. – Как бы там ни было, ты принадлежишь к королевскому роду. У меня есть для тебя задание.

– Задание? – Кили озадачено взглянул на дядю.

– Именно, – Торин решительно снял с правой руки массивный перстень и положил его на стол перед собой, а затем торжественно проговорил. – Несмотря на возвращение Эребора гномам, часть нашего народа по-прежнему осталась жить в Синегорье. Принц Кили, я – Король под Горой, Торин Второй, приказываю тебе вернуться в Эред Луин, чтобы править там от моего имени.

На выразительном лице Кили отразилась целая гамма эмоций. На какой-то момент Торину показалось, что племянник сейчас бросится к нему на шею, как он делал это в детстве… Но беспокойный темноглазый малыш давно вырос. Принц подошел, взял со стола тускло мерцающий перстень и надел на палец:

– Я все сделаю.

Торин кивнул. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, безмолвно прощаясь, а затем Кили беззвучно, одними губами, произнес: «Спасибо», – и вышел из зала.

Король вздохнул и одним движением сорвал с головы ненавистный венец, который внезапно стал нестерпимо тяжелым. Эребор был спасен – и опять ценой сломанных жизней.

***

Фили вернулся в свои покои вновь в одиночестве. Но сегодня это его почти не печалило. Завтра он приведет сюда свою жену, и назад пути уже не будет. Гном сокрушено вздохнул и вышел на балкон. Солнце клонилось к закату, и мир окрашивался в алые тона. Алые, как кровь… Алые, как зацелованные припухшие губы Кили, когда брат извивался в его объятиях от наслаждения…

– Брат, где же ты? – Фили тяжело оперся на перила.

Скрипнула дверь. Раздались шаги. Послышался звук задвигаемого засова. Это мог быть только он.

Кили вошел, прикрыв за собой дверь, скинул куртку, и подошел к брату. Он стоял на балконе, не оборачиваясь, но Кили не сомневался, что тот его узнал по звуку шагов. Подойдя к возлюбленному, он мягко обнял его за плечи и зарылся лицом в светлые волосы. Как же они оба скучали по этому. И оба понимали, что это их последний вечер вместе.

Фили развернулся в объятиях, обхватывая ладонями лицо брата, и Кили улыбнулся, несмотря на глубокую морщинку, залегшую меж густых бровей.

– Кили…

– Не говори ничего, – прервал его брат. – Не говори, иначе я начну просить о том, чего ты сделать не сможешь.

– Но…

Кили вздохнул и резко подался вперед, впиваясь в губы брата жадным изголодавшимся поцелуем. И это будто разрушило незримую границу. Этот вихрь подхватил и закружил их. Фили не помнил, как срывал одежду с брата, не размениваясь на возню со шнуровками, просто разрывал тонкую ткань. Не заметил, как сам остался обнаженным, и как они оказались на кровати, лихорадочно покрывая поцелуями тела друг друга. Но он на всю жизнь запомнил, как звенела эта ночь, напоенная ничем не сдерживаемыми стонами… Как Кили выгибался, захлебываясь от наслаждения, и его щеки блестели от влаги, а Фили губами собирал соленые капли из уголков любимых глаз… Как в мгновения краткой передышки, он облизывал собственные пальцы, измазанные мутным семенем, чтобы навсегда сохранить терпкий неповторимый вкус брата… Как раз за разом вторгался в отзывчивое горячее тело, теряясь в бездне яркого почти болезненного удовольствия…

***

Когда Фили открыл глаза, ночная тьма за окном только начала уступать первым лучам еще невидимого солнца. Брата рядом не было. Лишь влажные простыни, да примятая подушка, еще хранившая чужое тепло, свидетельствовали о том, что принц был не один в эту ночь. Фили перекатился на спину и невидящим взглядом уставился в потолок, с трудом сдерживая рвущиеся из горла рыдания. Солнце медленно, нехотя выползало из-за горизонта, но Фили точно знал, что каждый день для него теперь будет темнее самой темной ночи.

========== Вечер ==========

Саундтрек: Nightwish - Sleeping Sun

Фили впервые повстречал Сигрид в доме ее отца Барда, где голодные и измученные погоней гномы остановились перевести дух. В то время она была совсем молодой девушкой, хоть уже и столкнувшейся с тяжелым бременем ответственности за сестру и брата. Со смертью матери ей пришлось многому научиться – следить за домом, быть опорой для своей семьи – такой, еще юной телом, но повзрослевшей душой ее встретил наследник престола Эребора. Для гнома люди всегда были странными – без страсти, ленивые и суетливые, но Бард и его семья понравились Фили. Особенно после того, как отряд разделился, и ему с еще несколькими гномами пришлось остаться в рыбацком городе, чтобы спасти Кили. Век гнома долог, и память бережно хранит каждое пережитое мгновение, и даже последующее нападение дракона, и битва, развернувшаяся у подножия Одинокой горы, не смогли стереть те воспоминания. Те дни Фили запомнил особенно хорошо, ведь они были связаны с самым важным в его жизни – с его братом. Впрочем, Сигрид он запомнил тоже. Ничего серьезного, ничего важного – просто девушка из людского поселения. Теперь же все изменилось. Эта девушка должна была стать его женой.

Молодой темноволосый гном с корзиной в руках взбежал по лестнице, ведущей в спальни. Аккуратно маневрируя между сородичами, которые в связи с предсвадебной шумихой толпились на каждом шагу, парень остановился перед дальней комнатой и решительно постучал. С той стороны царила тишина, так что он, дернув за ручку, вошел в комнату без разрешения.

– Нар? – Фили поднял голову и бросил усталый взгляд на гостя.

Наследник уже долгое время сидел на кровати, не двигаясь, крепко сжимая в руках оставленную братом рубаху – последнее напоминание о нем и проведенной вместе ночи. Кили всегда разбрасывал одежду и потому обязательно что-то забывал в комнате Фили…