Затерянные в солнце (СИ) - Страница 298

Теперь я знаю: Ты есть, Огненная. И я ни на миг больше не усомнюсь в этом.

В шатре были и те, без кого всего этого не произошло бы, но они, как и всегда, держались в стороне. Дети Ночи стояли почти что у самого выхода из шатра, молчаливые и спокойные, невыразительными взглядами осматривая происходящее. Все присутствующие то и дело поглядывали в ответ, особенно Шарис, которого их присутствие, судя по всему, нервировало, однако Анкана не уделяли обсуждению вопроса с Мембраной и Фаишалем ровно никакого внимания. Они были здесь не для этого, Лэйк видела это по их напряженным лицам и сжатым губам. И они ждали того момента, когда официальное обсуждение закончится.

Что касается Шариса, то он стремился как можно скорее покинуть Роур. Эльф и вовсе ушел бы сразу же после окончания битвы, но задержал его прямой отказ Эрис помогать им поддерживать Мембрану, и он, сжав зубы, согласился остаться до Совета.

Сейчас особенно бросалось в глаза, как сильно он отличался ото всех остальных, собравшихся здесь. Вокруг него буквально звенела в воздухе атмосфера бессмертия и вызванная ей надменность, и окружающие чувствовали это, напрягаясь в его присутствии.

Наконец, Эрис удалось-таки настоять на своем, и Шарис, церемонно откланявшись, поспешно удалился. Лэйк задумчиво принюхалась к окружающему воздуху: в нем словно поменялся запах, став более теплым, ярким и сильным.

Великая Царица, не стесняясь вельдов, устало выдохнула, взлохматила волосы, откинулась на спинку стула и потянулась за трубкой, которую хранила за пазухой. Окружающие ее тоже заметно расслабились. Магара, крякнув, одним глотком осушила свой кубок с ашвилом, Лейв заерзал на стуле, устраиваясь поудобнее и что-то недовольно бурча склонившемуся к нему Бьерну, царь Небо перегнулся через спинку стула и, подозвав кого-то из своих стражников, тоже попросил принести ему трубку. А Анкана, переглянувшись, вышли, наконец, из своего угла, и Истель негромко заговорила:

- Великая Царица, царицы кланов, царь Небо, мы хотели бы обсудить еще кое-что перед своим уходом, если вы позволите. Эта информация должна быть передана вам, потому что на данный момент вы, скорее всего, вообще единственные, кто сможет поверить нашим словам.

Голос Истель звучал глухо и достаточно убедительно для того, чтобы в шатре моментально повисла тишина, а все лица повернулись к ней. Выждав кивка Великой Царицы и Тьярда, она продолжила:

- Трон Ночей давно подозревал, что Сети’Агон планирует пойти по стопам своего учителя и захватить прямой контроль над Черным Источником. Подозревалось также, что Эвилид, помощники Крона и его величайшие ученики, а также оставшиеся не уничтоженными Гротан Кравор, Ходячие Грехи, могут быть заточены в толще Источника. Однако мы не были уверены в том, что они находятся именно здесь, в выходе жилы в Роуре, ведь в мире существуют и другие выходы Источников на поверхность, а потому и последователи Крона могли покоиться все это время в другом месте. Однако, слова Ведущего кортов Хана о том, что произошло в Бездне Мхаир, полностью развеяли наши сомнения. – Истель перевела дух, обводя глазами всех собравшихся. Все молча ждали продолжения ее речи. – Судя по всему, план Сети’Агона включал не только получение прямого контроля над Черным Источником при помощи сведенного им с ума Черноглазого Ульха, но и возвращение себе, хотя бы временно, физического тела, все того же Ульха, которое он собирался занять…

- Постойте, – негромко проговорил Тьярд, хмурясь. – У Сети’Агона нет физического тела? Как такое может быть?

- Это достаточно долгая история и довольно темная, – ответил Рольх, спокойно глядя на царя Небо. – После Первой Войны, в которой Ирантир поверг Крона, после исчезновения из мира Эвилид и Гротан Кравор, Сети’Агон остался единственным из уцелевших сторонников Крона, а потому попытался объединить его разрозненные армии и нанести коалиции сил Света новый удар. Он провел две крупные кампании против народов Этлана Срединного, и в обоих случаях удары были отбиты. В одной из этих компаний им было отравлено несколько густонаселенных районов в центральной части Этлана, и с тех пор те края находятся под сильным влиянием скверны. Однако, не имея прямого доступа к Черному Источнику, он был вынужден определенным образом изменить свою суть, чтобы войти в прямой контакт с существами, которые могли этот доступ ему обеспечить. Опять-таки, на некотором уровне и весьма опосредовано, поэтому таких результатов, как Крон, ему достичь не удалось.

- То есть он воспользовался помощью сущностей, обитающих за Гранью? – спросила Найрин, хмурясь. – Но это ведь могло создать вероятность прорыва ткани реальности, и тогда все было бы уничтожено, весь мир! Вы же сами говорили, что это очень опасно!

- Тогда какой ему прок в этом? – подхватил Лейв. – Он ведь хочет власти, а чтобы чем-то владеть, нужно, чтобы это существовало.

- Именно так, – кивнул Рольх. – Для этого Сети’Агон по собственной воле уничтожил собственное тело. Таким образом, он получил прямой доступ к миру за Гранью и его ресурсам. С одной стороны, это сделало его неуязвимым в некотором роде: уничтожить его можно лишь за Гранью и только в том случае, если его найти, а он очень умело прячется, уж поверьте. С другой стороны, это ослабило его, потому что напрямую он больше не может работать с выходами Черного Источника. А матки не вечны, они тоже в какой-то момент разлагаются от старости, что означает, что дермаков больше брать становится неоткуда. Именно для того, чтобы вернуть себе силы, а заодно – своих старых собратьев, он и захватил разум Ульха.

- Черноглазому Дитру и Белоглазому Хану удалось предотвратить попытку Сети’Агона заполучить себе хотя бы временное физическое тело. Однако Эвилид и Гротан Кравор все же были освобождены, что означает, что могущество Сети’Агона выросло. – Голос Истель звучал спокойно, так, будто она говорила о чем-то незначительном. – Для решения этой проблемы мы свяжемся с эльфами Этлана Срединного. Владыка Лесов достаточно мудр для того, чтобы правильно оценить угрозу и прислать сюда помощь, к тому же, у него есть свои счеты с Сети’Агоном, и он заинтересован в ослаблении его влияния. Так что насчет безопасности Черного Источника вы можете не беспокоиться. Что же касается Белого…

- Мы сами разберемся с этой проблемой, Истель’Кан, – негромко, но твердо проговорила Великая Царица, попыхивая трубкой и цепко глядя на Анкана. – Можете быть уверены, что случившееся не повторится. Теперь, зная природу Источника Рождения, мы будем еще внимательнее следить за ним и не пропустим туда никого чужого.

Взгляд Дочери Ночи стал холодным. Она явно услышала в словах Великой Царицы именно то, что та и собиралась сказать. Лэйк знала, что у них уже была беседа с глазу на глаз сразу же после битвы, и что Дети Ночи покинули шатер царицы крайне недовольными. Судя по всему, после всего случившегося первая первых не слишком-то спешила предоставлять Анкана или кому бы то ни было возможность изучать Источник Рождения, и в этом Лэйк с ней была совершенно согласна. В конце концов, анай уж точно не стали бы использовать его во зло, учитывая, какую роль он играл для их народа, а остальным расам в Данарских Горах делать было нечего, несмотря на все союзные договора и соглашения. Исключение допускалось, разве что, для сальвагов, но и то только потому, что у них не было ведунов.

Несколько секунд Великая Царица и Дочь Ночи буравили друг друга взглядами, потом Истель спокойно кивнула, отводя глаза.

- Хорошо. В таком случае, Белый Источник будет в безопасности. Однако, Сети’Агон не является единственной угрозой для нас в эти дни. Как мы уже много раз повторяли, грядет Конец Мира, предсказанный еще в незапамятные времена, и все указывает на то, что он случится довольно скоро. Учитывая временной промежуток цикличного возрождения Аватар, Танец Хаоса тоже не за горами, и эти две угрозы могут быть связаны и переплетены вместе. В прошлый раз государство гринальд пало, потому что не согласилось поддержать Аватар Создателя. На развалинах Кренальда был найден осколок Фаишаля, легендарного оружия, который, согласно пророчествам, должен помочь в низвержении Сети’Агона. И тот факт, что он никоим образом не помог вам в вашей битве, еще ничего не говорит о том, что в грядущей битве он не сыграет своей роли.