Застывшие Навеки (ЛП) - Страница 3
Я подношу кулак ко рту и прикусываю костяшки пальцев, чтобы не издать ни звука. У меня удлиняются клыки, и я пью собственную кровь. Я смотрю на женщину, и душа будто взывает к ней… всё в моём существе осознанно тянется к ней. И когда вдыхаю её аромат, рот наполняется амброзией, тело желанием, а сердце начинает биться быстрее.
Сердце бьётся? В моём давно застывшем теле? Сначала мне кажется, что я по-настоящему умираю. Но затем возвращаются способности, и я вспоминаю истории, которые многие года рассказывали другие бессмертные — истории о том, как единожды и непрерывно бьются сердца, о тёплой крови и огне в груди. Для каждого вампира что-то своё, но именно ожившее сердце становилось признаком того, что вампир встретил свою истинную пару.
Последствия этого открытия потрясли меня до глубины души.
До этого момента, двести лет бессмертия без малейшего намёка на это… это… пробуждение, я ни на секунду не задумывался о том, чтобы связать себя с кем-то другим. И в этот момент я совершенно не контролирую ситуацию. Сердце бьётся, и я должен сделать что-то быстро.
Я смотрю, как она идёт к колодцу, стоящему между гостиницей и конюшней. Я отступаю в тень, наблюдая. Сердце бьётся так громко и чужеродно в груди, что я боюсь, как бы она не услышала меня.
Я должен пойти к ней. Должен… что? Забрать её с собой? Испить из неё? Неужели я обречён, прожить остаток бессмертной жизни с этим мучительным биением древнего сердца?
Невыносимо. Я снова чувствую себя неоперившимся вампиром, нуждающимся в управлении. Мой создатель и наставник умер всего лишь через пятьдесят лет моей бессмертной жизни. Я прожил в три раза больше лет, но всё равно, растерялся. Я не знаю значение бьющегося сердца и истинных пар. Я пугаюсь. Что это такое?
Голос создателя звучит у меня в голове:
«Успокойся, Майлз. Замри и расслабь разум. Когда придёт время, ты точно будешь знать, что делать. Расслабься».
Воспоминание о её милом голосе успокаивает душу. О, Джозефина, дорогая моя. Если бы только ты была рядом и вела меня. Но я знаю, что её слова правдивы, а мудрость неоспорима. Я стою, расставив ноги, и позволяю телу обрести естественный покой.
Закрыв глаза, я отстраняюсь от мыслей. Годы практики берут верх, и хотя сердце продолжает биться с ужасающим постоянством, теперь я знаю, что должен подойти к женщине. Мне нужна эта девушка с золотистыми волосами и ангельским личиком. Я не знаю, как обладать ею, но верю, что знание придёт, когда понадобиться.
Я открываю глаза и вижу, как она возвращается в гостиницу с ведром воды, входит в линию золотистого света и закрывает дверь.
В мгновение ока я оказываюсь там, вдыхая её запах, витающий в воздухе, и тоскуя самым животным образом.
Я успокаиваюсь, радуясь, что сегодня я не питался, поэтому на одежде нет следов крови. Я проскальзываю в гостиницу и присоединяюсь к шумной компании в главном зале. За столами полно людей, которые едят и пьют, некоторые играют в карты или рассказывают истории. Некоторые обращены к сидящему на возвышении молодому человеку, который поёт и играет на маленькой арфе.
Я сижу с минуту, пытаясь придумать причину встать и побродить по комнатам, ища её, но зря волнуюсь, потому что она сама приходит ко мне.
— Что закажите? — У неё музыкальный и высокий голос. Он заключает меня в объятия, сердце колотится от близости. Я сглатываю, пытаясь что-то придумать.
Мне приходится сосредоточиться на том, чтобы не схватиться за деревянный стол, иначе я разнесу его в щепки.
— Медовуху, — говорю я.
Когда она отворачивается, я просто отказываюсь её отпускать, протягиваю руку и хватаю её за запястье, заставляя остаться. От моего прикосновения у неё учащается пульс, и я с благоговением понимаю, что моё сердце бьётся в такт с её. Это ужасно и великолепно, и я ловлю себя на том, что впитываю это чудо, а не собираюсь вырвать сердце из тела.
Я отпускаю запястье женщины и кладу руки на колени.
— Извините, я хотел спросить, как вас зовут.
Она сердито смотрит на меня.
— Ханна, и больше так не делайте, ради своего же блага. — Она потирает запястье, будто я слишком сильно его сжал.
Возможно.
— Прошу прощения, Ханна. Я очарован. — Я пытаюсь улыбнуться, но вспоминаю о клыках. Показать их — неприемлемо. Бьющееся сердце — жестокое проявление связи. Интересно, чувствует ли она что-нибудь между нами?
Я смотрю, как она возвращается на кухню, но в дверях оборачивается, смотрит на меня и улыбается. Её сердцебиение усиливается, и я знаю это, потому что моё делает то же самое.
Глава 4
Далила
На вершине холма, где дорога огибает гору, открывается живописный вид. Тонкие вечнозелёные деревья тянутся вверх по склону холма, скрывая вид, но думаю, оттуда увижу озеро Тахо.
После восьми часов за рулём будет неплохо размять ноги, подышать свежим воздухом и полюбоваться.
Я въезжаю на небольшую стоянку на обочине и останавливаюсь. На дальней стороне стоянки стоит ещё одна машина — джип, но владельца нигде нет.
На перилах табличка из парка штата Калифорния, объясняющая, что это вид на изумрудный залив. Крошечный залив обрамлён вечнозелёными деревьями. Горы вдалеке кажутся розовыми в лучах утреннего солнца, которое только-только коснулось воды на дальнем берегу озера. Вблизи всё ещё темно, но скоро настанет великолепный день.
Я рада, что захватила с собой краски. Может, найду время вернуться сюда через пару дней и нарисую эту красоту на закате.
Я наблюдаю ещё несколько минут, позволяя тишине овладеть мной, пока готовлюсь к тому, что ждёт впереди.
Решение развеять прах мамы и Кливленда здесь, в Сауз-Лейк-Тахо, я принимаю без всякого рвения. Мне кажется это правильным, идеальным способом закрыть эту дверь. Поминальная служба, которую я устроила для них, была милой. Все из трейлерного парка пришли засвидетельствовать почтение, но так, похоже, правильно попрощаться с ними. Почему-то всё выглядит официальным. Они любили приезжать сюда, и не думаю, что преувеличиваю, когда говорю, что именно здесь она была счастливее всего.
Я закидываю руки за голову и зеваю. Ночь выдалась долгой. Судя по GPS, до отеля ещё полчаса езды. Мне вдруг захотелось остановиться и принять душ, потом поспать и продолжить жизнь.
Комплекс «Совиный Домик» расположен в лесу на склоне горы у озера Тахо, откуда открывается вид на воду и горы вдалеке.
Главное здание — дом из огромных брёвен и гладких речных камней размером с баскетбольный мяч. В такую рань было тихо, но когда я звонила вчера, сразу объяснила, что буду ехать всю ночь. Женщина заверила меня, что когда я приеду, всё будет готово.
Внутри вестибюль уютный и приветливый, цвета земли. Интерьер из кожи и дерева. В комнате пахнет свежестью вечнозелёными растениями и кофе. Седовласая женщина за стойкой улыбается, когда я подхожу.
— Доброе утро. Я звонила.
— Добро пожаловать. Ты, должно быть, Далила.
Я смеюсь.
— А вы, должно быть, экстрасенс.
Она отмахивается.
— Господи, вовсе нет, и Слава Всевышнему за это! Я — Джастина, со мной ты вчера разговаривала по телефону. — Она так и пялится на синяк у меня на щеке, но слишком воспитана, чтобы указать на это.
Я слегка поворачиваюсь, давая нам обоим повод притвориться, что ничего не видно.
— О, большое спасибо, что зарезервировали мне номер. Поездка выдалась долгой.
Мы разбираем детали регистрации, и Джастина протягивает мне карту отеля. На склоне горы по дуге расположены тринадцать хижин.
— Ты в восьмом домике. — Джастина обводит ручкой мой домик. — Он замечательный, стоит в стороне от дороги. Там тихо и спокойно. — Она протягивает мне ключи.
— У вас случайно нет карты туристических маршрутов вокруг озера? — интересуюсь я.
— Конечно. — Она открывает ящик стола и достаёт карту, которая развёрнутая занимает всю стойку. — Вот, маршруты идут по всему району, а мы здесь, с юга озера. — Она складывает карту пополам и обводит кружком место, где стоит «Совиный Домик», затем ведёт линию, по которой мне лучше идти. — Если направишься по нашей частной дороге, увидишь короткую тропинку через лес к домику номер тринадцать и ещё одну назад к домику номер три. Обе тропы на нашей территории соединяются с пешеходными тропами, которые проходят здесь и здесь.