Заступник. Проклятье Дайкоку (СИ) - Страница 8

— Это мое последнее слово, Нагаката-сама.

— Упертый баран, kusou… — он нервно дернул головой и затянулся сигарой. — Можешь идти. Считай это происшествие исчерпанным. Доносить на тебя и на твою семью не буду, значит и войну объявлять не станут.

Я с негромким хрустом сжал пустую банку и встал со стула.

— Но ты подумай, Ахиро Кэнтаро член семьи Куджо над моим предложением. Такие люди как ты — быстро идут вверх по лестнице якудзы, если все делают правильно. А я по глазам вижу, что ты из этих, — он постучал себя по виску со шрамом. — Вижу, что ты такой, понимаешь? В отличие от твоего старшего болвана — Куросаки.

Пусть несёт чепуху, сколько влезет. Вся эта пустая болтовня говорит лишь о том, что в его баке вместо головы попросту пусто. Выждав несколько секунд паузы, чтобы не уходить под его речь, я вышел, когда наступила тишина.

За дверью в коридоре Куросаки не было. Судя по всему его выпроводили аж на улицу. Один из охранников отделился и указал мне рукой двигаться к лифту. Я пошел туда рядом с ним.

Вся эта ситуация мне не нравилась от слова совсем. Хотя бы потому, что теперь над моей жизнью висит постоянная угроза со стороны Андо. Да, Нагаката-сама сказал, что войны он объявлять не будет. Но из-за того, что он подсунул мне «предложение» то и ждать он от меня будет ответа, но не молчания. А еще может попытаться на меня повлиять разными способами. Силовыми в том числе. Это не исключено. Это факт, который произойдет скорее рано, чем поздно.

А значит, что жить, как я жил последние полгода вряд ли получится. Придется что-то думать.

Куросаки действительно ждал на улице. Он ходил, как лев запертый в клетку, туда-сюда по тропинке, ведущей к главному зданию.

— Ахиро! — выкрикнул он и направился ко мне ускоренным шагом, после чего положил руки на плечи. — Цел? — спросил Куросаки, разглядывая.

— Сам видишь.

— Вижу. Идем отсюда.

Пройдя по тропинке, мы с ним вышли из ворот, где нас пропустили те самые два бодигарда: чавкающий и с рацией.

Дальше на парковку и в машину, где сразу включили кондиционер. Жара стояла невероятная.

— Что ему надо было? — спросил он, закрыв двери.

— Требовал отрезать мизинец в знак извинения. Как видишь — он все еще при мне.

— И больше ничего?

— Пытался давить на меня. Говорил, что я сделал двум семьям только хуже своим поступком, а тем, что отказываюсь совершать юбицумэ — лишь загоняю себя в могилу.

— Так. И?

— Я сказал, что требовать от меня извинений в таком ключе может только наш оябун, а значит и просить прощения я могу только у него. Мы договорились, что войны объявлять они не будут, но таких проблем больше возникать не должно.

Куросаки смотрел на меня в упор. Я по глазам видел, что с одной стороны он мне верит, но с другой его что-то явно смущало. То ли то, что я вышел целым и невредимым, то ли то, что орущий и психующий Нагаката-сама не верещал так, что его слышно было на улице и даже не разбил окно, выходящее аккурат на ту сторону, где стоял Куросаки.

— Что ж, — сказал он, — значит оно и к лучшему.

Выжав сцепление и воткнув передачу, Куросаки выехал на трассу.

— Нашего лейтенанта нет сейчас на месте. Я доложу ему позже сам.

Я кивнул, глядя на дорогу и размышляя о том, как бы мне лучше найти выход из положения.

— Тебя подкинуть куда-то? — спросил он.

— До Старейшего Дома. Там мой мотоцикл стоит, а дальше я сам.

— Без вопросов, младший.

Он включил магнитолу, из которой по неведомой мне причине играла назойливая мелодия из старого фильма под названием «День Сурка». «Ай гот ю бейб» напевали голоса. Я рефлекторно потянулся и сделал немного тише. До базы доехали молча.

Куросаки обнял меня на прощание и похлопал по спине, после чего я вышел из машины и, вытащив ключи из заднего кармана, сел на своего железного коня. Провернул ключи в замке зажигания, мотор привычно взревел, а сам аппарат завибрировал. Я убрал подножку, надел каску и направился домой. Сонливость наваливалась все сильнее.

Как бы я не хотел это оспаривать, а наличие женщины в доме (если она не пилит тебе мозги и не сидит на шее) здорово упрощало жизнь. Вот так приезжаешь уставший, как собака, а внутри уже пахнет жареным рисом с лососем и свежеприготовленным салатом.

Чувствует она, что ли, что я скоро буду?

— Ахиро, — сказала она, — ты вернулся!

Кирико была одета в домашнее. Не в то вечернее ее любимое белье, от которого у любого нормального мужчины трусы обычно начинают приобретать выпуклую форму, а короткие розовые шорты из бархатной ткани, тапочки с заячьими ушами, футболка на двух тонких прозрачных бретельках и плотная спортивная повязка на лбу.

Видимо во время готовки ей настолько жарко, что пот заливает глаза.

Хотя, не мудрено, кондиционер в доме давно сломан, а обычным вентилятором тут не спасешься.

— Вернулся, — кивнул я. — Ты отдала деньги?

Она поникла в лице, словно хотела услышать что-то совершенно другое с порога, а не вопрос о задаче, которую я поставил ей рано утром по телефону.

— Да, отдала.

— Спасибо большое, Кирико-тян. Ты здорово меня выручила. Что ты готовишь?

— Как ты любишь! Рис с овощами, свежий салат и немного рыбы. Я по пути зашла в супермаркет, там как раз была акция…

— Какая ты молодец, — я прошел мимо и мягко потрепал ее по голове, словно младшую сестру.

Этот жест ее крайне сбил с толку, потому что Кирико зависла и не знала как себя вести дальше.

— Рис подгорит, — сказал я, прикрывая глаза от смешка, который тихо сорвался с губ.

— Ой! — она развернулась и стала усердно скрести деревянной лопаткой по казанку.

Я достал из холодильника бутилированную воду, открыл ее и сделал несколько глотков, после чего поставил на место. Глаза буквально смыкались сами по себе. Я тихо, не отвлекая Кирико от забот, прошел у нее за спиной и отправился в свою комнату. Не раздеваясь упал на кровать и уснул.

Когда я открыл глаза, в доме было тихо. Сначала я подумал, что Кирико ушла по делам, но нет. Эта милая, но назойливая девица уснула прямо на кухне на мягком уголке с деревянной лопаткой в руках.

Радовало только то, что она успела приготовить еду и ничего не сожгла. Я улыбнулся сам себе, глядя на нее и тихо накрыл стол. Поставил две тарелки, разложил еду и сел ужинать.

Ел неспешно. Почти все мои мысли занимал сейчас вопрос о том как выкрутиться из ситуации. Все это положение усугублялось тем, что помимо Андо моя жизнь зависит от Дайкоку, который всунул мне в грудь бомбу замедленного действия. И теперь я должен буквально напихивать в нее деньги, а иначе я умру.

А где их взять — загадка. И что делать с Андо — тоже вопрос открытого характера.

Я жевал рис и перебирал все возможные подручные варианты. Вложить все деньги в силу — пустая трата. Я не смогу справиться один с целой семьей. Но с другой стороны… я же могу инвестировать почти во что угодно, верно?

Мысленно перебрал все доступные мне параметры, среди которых нашелся и тот, что меня интересовал.

«Удача». У меня она была почти что на самом нуле. И почему-то мне казалось, что у большинства людей она находится примерно на этой отметке. У кого-то больше, у кого-то чуть меньше, но вот в этом радиусе трех-пяти единиц. А иначе… все бы регулярно выигрывали в лотерее или в казино.

Стоп.

Мои глаза раскрылись, а рука с палочками так и зависла в воздухе.

Казино.

Яркие огни, шумные залы, трещащие игровые автоматы. Ставим на красное или на черное, господа? Принимайте решение быстрее, осталось совсем мало времени! Пьяные люди, дурные ставки и огромные… нет, просто нелегально огромные выигрыши при должном уровне УДАЧИ.

— Ой, Ахиро… это мне? — раздался голос. — Ты приготовил нам ужин?

— Это ты приготовила нам ужин, Кирико. Я всего лишь подал его на стол, — ответил я отвлеченно.

— Это так мило…

— Который час? — перебил я ее.

— Что? Э-э-эм… без тринадцати минут шесть… А что?