Застенец 4 - Страница 12

Романов панибратски похлопал рукой президента по плечу, а другую поднял вверх, привлекая внимание. Фотоаппараты защелкали еще активнее, а Виталий Витальевич осекся и покраснел.

– Мне нужно сделать заявление. Для всего мира. Ведь нас снимают. Итак, никакого соглашения не будет. Это лишь предлог, чтобы мы собрались сегодня здесь сами и собрали этих так называемых инициированных. Мимо нас не прошли те настроения, источником которых является руководство не только этой страны, но и других стран. И вы вынудили нас реагировать. Сегодня вы, застенцы, ощутите истинную мощь магии. Многие ваши так называемые стратегические объекты превратятся в пыль. В назидание всем остальным. А руководство, которое вы сами выбрали, и которое привело к этой чудовищной ошибке, отправится к праотцам. Поэтому я повторю слова великого русского князя: «Сегодня, застенцы, я иду на Вы».

Все это время Романов не убирал руку с плеча президента. Поэтому договорив последние слова он перевел взгляд с многочисленных камер на Виталия Витальевича. И тот рухнул, как подкошенный.

Форма заклинания была самая простая. И называлась Укол. Всего лишь седьмой ранг, да вдобавок работала исключительно при прикосновении. На мага бы не подействовала, у того автоматом выплеснулась бы сила, снизив эффект. А вот на недома влияние оказалось смертоносным. Невероятно простая форма, и не менее результативный итог.

Президент с проткнутым насквозь сердцем свалился на постеленный поверх белого мрамора бордовый ковер, заливая его тягучей вязкой кровью. А десятки ошарашенных людей сохранили на своих лицах маски полного офигевания, глядя на смерть гаранта конституции.

Охрана из ФСО среагировала с небольшой задержкой после того, как упал Виталий Витальевич. Застрекотали пистолеты, несколько спецов кинулись к президенту, запоздало превращая черные чемоданчики в пуленепробиваемые щиты. И тут начали действовать маги.

Киселев, невероятно проворно для своего возраста и комплекции, выскочил вперед, отправляя Императора за спину, и взмахнул Плетью, ударив наотмашь. На пол повалились разрубленные тела охраны, журналистов, полетели разрезанные, словно сыр острым ножом, штативы и камеры. Заклинание пятого ранга в руках сильного мага выглядело невероятно ужасающе.

Максутов кинул на дрогнувших «серых комбинезонов», попытавшихся броситься в разные стороны, сразу несколько форм с Вихрем мечей. Заклинание подобно голодному зверю помчалось навстречу людям, оставляя после себя изуродованные тела и отрубленные конечности. Маги из Конвоя лишь перебили тех, кому удалось выжить в первую минуту этого зверства.

Прошло не больше десяти секунд, а в некогда торжественном зале теперь наступила не менее торжественная гробовая тишина. Попытка сопротивления оказалась подавлена необычайно жестко и быстро, и не оставила надежды на спасение. Хотя какое спасение? Ни у кого здесь не было ни малейшего шанса. Маги пришли убивать.

Ошметки тел оказались разбросаны не только по полу, но и по стенам. Ковер все больше пропитывался подступающей кровью и теперь походил на грязную мокрую тряпку. И тут я не выдержал.

Громкие звуки тошноты словно разбудили магов, находившихся в сосредоточенном оцепенении. Император обернулся на меня, губы его презрительно дернулись. Затем он заговорил с Максутовым.

– Жаль, что камеры уже не работают. Я бы хотел, чтобы застенцы посмотрели, что мы сделали.

– Надо уходить, Ваше Величество. Немного времени у нас есть, но скоро они оправятся.

– Ты прав. Пойдем.

Той же процессией, которой пришли сюда для якобы переговоров о сотрудничестве, маги покинули зал. Чуть подумав, я бросился за ними, утирая рот и судорожно соображая.

Вот зачем был нужен этот перевод в Конвой. Вот для чего меня взяли сюда. Чтобы отрезать путь отступления, чтобы лишить возможности выбора. Отныне я был одним из тех магов, кто устроил побоище в самарском «белом доме». Одним из тех, кто начал войну. Теперь я враг для всего мира.

Когда открылись массивные двустворчатые двери, сначала я услышал шум. Рев обезумевшей от страха толпы, крики умирающих людей, визги стирающихся автомобильных покрышек, магические взрывы и редкие короткие выстрелы. Которых с каждой секундой становилось все меньше.

Оставшаяся снаружи охрана тоже не осталась без дела, довольно легко и быстро разобравшись с внешним оцеплением. Несколько разрушительных заклинаний полетело в толпу. Маги не выбирали себе целью лишь вооруженных людей. Для них все застенцы были врагами. Нелюдями, которых нужно уничтожить.

Кто-то схватил меня за шкирку и буквально подтащил к карете. Запоздало я понял, что это Рохтиев.

– Защитные заклинания на себя и на Императора! – рявкнул он. – Мы возвращаемся.

У меня в горле встал ком, а губу пришлось закусить, чтобы не расплакаться. Глупый мальчишка. В какой-то момент ты действительно подумал, что твое слово в этом мире имеет вес. Но тебя использовали как разменную монету. Попросту сделали козлом отпущения.

Наверное, в этот момент я был готов на все. И именно тогда рядом оказался Максутов, когда остальные почти все заняли места в каретах.

– Николай, без глупостей. Это было предопределено. Сейчас нам нужно вернуться обратно, а уже потом мы будем думать о том, что делать. Хорошо?

Не знаю почему, но я кивнул. И даже занял свое место на запятках, все еще находясь в состоянии шока. Единственное, что я мог бы сейчас сделать – встать в позу и сказать, что никуда не поеду. И что тогда? Если меня не убьют маги, то это сделают застенцы, как только оправятся от шока.

Когда рядом с трудом встал мой «коллега», я не смог сдержать коварного злорадства. Конвойный был ранен в правую руку и явно ослаб. Но вместе с тем я поддержал его, только теперь обратив внимание, что даже внезапная атака магов не прошла без потерь.

Еще парочку моих «соотечественников» ранили, одного убили. Сейчас его как раз затаскивали в карету. Зачем? Балда, ну ясно же. Застенцы не должны увидеть наши трупы. Пусть думают, что бравые маги обошлись без потерь и все такое.

Когда извозчик, которым вместо недома теперь стал один из конвойных, хлестнул лошадей, я чуть не свалился с запяток. Запряженная двойка понесла так, что мне казалось, еще чуть-чуть, и карета попросту опрокинется. И вместе с ней грохнемся мы. Но прошла минута, потом вторая. Экипаж трясло на самарских улицах, трясло и нас вместе с ним, но мы держались.

Какое-то время нас даже не пытались останавливать. Видимо, приказ, что делать с магами еще не поступил, и в МВД, да и ФСБ, царил легкий хаос. Насколько я помню, в новейшей истории с правителями нашей страны подобного не случалось. Конечно же, протокол для данного инцидента существовал, однако теория и практика – это, как известно, две большие разницы.

После Полевой по нам стали стрелять несколько одиночных патрулей, которые все же решили отреагировать на убийство президента. Вопреки моему ожиданию, маги не отвечали. Все наши силы ушли на поддержание и индивидуальных, и общих защитных заклинаний. Думаю, если бы сейчас нам навстречу попалось несколько танков, то и они бы решительно ничего не смогли сделать. Что до пуль, те отскакивали от нас, как шелуха от семечек.

И только оказавшись на Московском шоссе, мы встретили первое внушительное заграждение. К полицейским машинам присоединились и военные, двумя рядами перегородив дорогу. Я насчитал около четырех десятков вооруженных людей. Испуганных людей, которым приказали совершить немыслимое – остановить нас.

Не знаю, кто применил заклинание. Судя по его масштабам – кто-то из «единичек». Кавалькада авто разлетелась в разные стороны, открывая проход. Сминая фонарные столбы, сшибая людей. А мы даже не сбавили ни на секунду хода, продолжая свою гонку.

Меня не покидало ощущение, что я сплю. Понимаю это, однако все не могу проснуться. Происходящее было иррациональным, чудовищным по своему масштабу и глупости. Мы объявили войну! Зачем? Во имя чего?