Заставь меня полюбить тебя (ЛП) - Страница 3

дуэли стоило ей обещанного Сезона в Лондоне. Планирование этой поездки сблизило Брук и

еѐ мать. На протяжении долгих лет она не видела свою мать так часто как сейчас. Если бы

Брук не была уверена в обратном, то могла бы подумать, что Гарриет искренне увлечена.

В ближайшее время Брук должна была укладывать вещи и готовиться к поездке в

Лондон. Она уже успела обзавестись дорожными сундуками и новым гардеробом для выхода

в свет. Гарриет устраивала для нее Сезон в Лондоне не из-за того, что хотела порадовать

Брук, а лишь потому, что этого от еѐ родителей ожидает светское общество. А Гарриет

всегда поступала так, как требовалось. Брук ничего и никогда так не ждала как эту

обещанную поездку. Вот и верь обещаниям.

И тут она осознала весь ужас ситуации. Она должна выйти замуж за совершенно

незнакомого мужчину. Но пока они с Бунтаркой во весь опор мчались через луг, она поняла,

что этот поворот судьбы может обернуться для неѐ удачей, потому что это быстрый и

верный способ уехать прочь от еѐ семьи. Раньше она переживала, что поедет в Лондон и не

сможет вписаться в общество, ведь у неѐ почти нет навыков светского общения. И,

возможно, она не сможет найти мужчину, который захочет на ней жениться. Теперь это еѐ

беспокойство было напрасно.

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

В результате, разочарование и страх все ещѐ остались, но, несмотря на сложное

положение, в котором она находилась, на еѐ губах появилась улыбка. Брук впервые

испытывала такие противоречивые эмоции. Но она полагала, что страх перед этим

незнакомым мужчиной, который «скорее убьет, нежели возьмет еѐ в свою постель» и живет

далеко отсюда, не смог вытеснить еѐ радости от того, что она покинет отчий дом. Быть

отданной в волчьи лапы, не совсем тот способ побега из дома, который она предпочла бы, но

любой вариант развития событий будет лучше, чем продолжать жить с семьей, которая тебя

не любит.

Въезжая в лес, Брук замедлила бег лошади и направила еѐ по тропе, которую они с еѐ

горничной Альфредой обычно использовали в поисках лечебных трав. Они сами вытоптали

эту тропу, множество раз пробираясь в самую глушь леса. Вдали от посторонних глаз на

небольшой поляне, залитой солнечным светом, она спешилась, посмотрела вверх на небо и

выплеснула свою ярость в громком и протяжном крике. А затем выплакала свой страх, и,

наконец, засмеялась, почувствовав облегчение, ведь она больше не будет во власти этих

бессердечных людей, в чьих жилах течет та же кровь, что и в еѐ.

Господи, она не будет скучать по этим местам и этим людям… разве что, лишь по

слугам. Будет скучать по Элис, горничной, которая убирает комнаты на верхних этажах, и

которая к еѐ Сезону подарила ей коробку вышитых вручную ленточек. Брук даже

расплакалась, осознав, сколько времени и любви было вложено в их изготовление. Или по

Мэри, кухарке, у которой всегда находились для неѐ крепкие объятия и пирожные. Или по

Уильяму, еѐ груму, который, когда у неѐ было подавленное настроение, из кожи вон лез

только чтобы заставить еѐ смеяться.

Но она действительно будет безутешной, если с ней в Йоркшир не сможет поехать еѐ

горничная. Ей будет слишком сильно не хватать Альфреды Вичвей. Брук было всего лишь

две недели отроду, когда у Гарриет пропало молоко и Альфреда, которая недавно потеряла

свое собственное дитя, была нанята к ним в качестве кормилицы. Потом Альфреда стала еѐ

няней, а в последствие – горничной. Симпатичная женщина тридцати трѐх лет, с чѐрными

волосами и глазами такими тѐмными, что их тоже могли принять за чѐрные, Альфреда была

ей матерью больше, чем Гарриет была когда-либо. Также она стала для Брук самым дорогим

другом. Грубоватая, властная, иногда слишком прямолинейная, Альфреда никогда ни перед

кем не пресмыкалась и чувствовала себя ровней любому. Брук проводила много времени

ухаживая за растениями в оранжерее, поэтому Альфреда круглый год была обеспечена всеми

необходимыми ей травами.

Селяне Тамдона рассчитывали на помощь Альфреды в лечении своих болезней. Они

приходили на кухню и передавали свои просьбы через прислугу Альфреде, которая потом

тем же путѐм передавала им свои травяные снадобья в обмен на монету. Брук полагала, что

еѐ горничная на сегодняшний день была довольно состоятельной женщиной, ведь Альфреда

уже так долго помогала людям. Несмотря на то, что люди называли еѐ ведьмой, а не

целительницей, они все равно приходили молить еѐ о порции чудодейственного зелья.

Альфреда не была ведьмой, просто ей были известны старинные знания о лечебных

свойствах растений и трав, которые передавались в еѐ семье от поколения к поколению.

Альфреда держала в секрете от семьи Брук своѐ умение лечить, опасаясь, что они обвинят еѐ

в колдовстве и выгонят из своего дома.

– Обычно у тебя есть причина, чтобы злиться или плакать, но из-за чего ты смеешься?

Что же тебя так порадовало, моя куколка? Неужто, предстоящая поездка в Лондон?

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

Брук побежала навстречу Альфреде, когда та вышла из-за дерева, растущего

неподалѐку.

– Не в Лондон, но, тем не менее, поездка. Иди сюда, у меня есть отчасти хорошие

новости, которыми я хочу поделиться.

Альфреда рассмеялась:

– Отчасти хорошие? Я разве не говорила тебе об опасности таких словесных

противоречий?

– Это мне сейчас не поможет. Меня выдают замуж за врага моего брата. Не по своему

желанию, разумеется, а следуя просьбе принца-регента.

Альфреда подняла бровь:

– Члены королевской семьи не высказывают просьб, они повелевают.

– Именно так. И грозят печальными последствиями, если их воля не будет исполнена.

– Ты бы отказалась подчиниться?

– Не я, а мои родители. Но они решили не проверять, насколько серьезны угрозы

регента, и вместо отказа попросту отправят меня к этому человеку. Роберт считает, что этот

мужчина сам откажется от меня, поэтому, в конце концов, мне не придется выходить за него.

– Ты так и не сказала, что же тебя так порадовало в этом соглашении.

– Я выйду за него по доброй воле, если это значит, что я навсегда отделаюсь от своей

семьи. К тому же, есть один плюс в его пользу: он пытался убить моего «любимого» брата.

Трижды. Он мне уже нравится!

– В недавних дуэлях, о которых говорили твои родители?

– Да.

– Честь, обычно, восстанавливают посредством одной дуэли. Тебе известно, почему

их было целых три?

Брук улыбнулась, ведь Альфреда хорошо знала о еѐ склонности к подслушиванию.

– Моя мать спрашивала Роберта об этом, когда он приезжал домой в последний раз,

но он ушѐл от ответа, заявив, что это лишь пустяк, о котором даже не стоит упоминать. Но

совершенно очевидно, что это что-то большее. А когда отец спросил его сегодня, чем же он

навлѐк на себя гнев этого северного лорда, Роберт заявил, что не знает. Но нам с тобой

хорошо известно, какой он лгун.

Альфреда кивнула:

– Во всяком случае, у вас есть что-то общее с этим мужчиной, которому тебя отдают.

И это хорошее начало.

– Да, нас объединяет нелюбовь к моему брату, но я не пыталась убить Роберта, хоть

он и обвинил меня в этом, когда я была ребенком, – категорично заявила Брук. – На самом

деле я споткнулась, когда в тот день пыталась обогнать его, направляясь вниз по ступенькам,

но вместо этого наткнулась на его спину. Мне повезло, и я успела схватиться за поручни, в

то время как он скатился по лестнице вниз. Роберт утверждал, что я намеренно его толкнула

и, конечно же, как обычно, родители поверили ему. В результате, меня заперли в моей