Заслужить доверие - Страница 16

Она села за руль.

— Не беспокойся. Спокойной ночи, Кэл, — ответила она и тронулась с места, наблюдая в зеркале заднего вида высокого темноволосого мужчину, салютующего ей в знак прощания поднятой рукой.

Потом он исчез, и в голове ее неожиданно пронеслась безумная мысль: неужели это и есть любовь? Невероятная смесь возбуждения и эмоций, взаимопонимания и вожделения?

Откуда ей знать? Она никогда не любила.

По дороге домой Марни сделала остановку в Рокклиффе, что был, между Фолкнер-Бич и Галифаксом, и зашла в один из местных магазинов. Она точно знала, что делает.

В среду утром Марни, поднявшись и приведя себя в порядок, провела час в кухне, прежде чем идти на работу. Взяв машину, она перед работой сделала некоторые покупки. В обеденный перерыв поменяла в спальне белье и поставила на столик вазу с букетом ландышей. Примерно в три тридцать она поехала домой, провела еще час на кухне, а затем закрылась в спальне, выбирая наиболее подходящий вечерний пеньюар. Потом она принимала душ.

Когда раздался звонок в дверь, Марни, как раз вносила последние штрихи в макияж. Мельком взглянув в зеркало, она заспешила к двери.

В сером костюме с отливом, темно-синей рубашке и шелковом галстуке Кэл был сама элегантность. В руках он нес букет роз огненного цвета и ехидно улыбался.

— Вето наложено на секс, но не на цветы. Розы напомнили мне цвет твоих рыжих волос, Марни.

— Каштановых, — поправила она. — Но за цветы спасибо, они прекрасны.

Кэл осмотрел ее:

— Я рановато... Ты еще не готова.

— Я довольно долго училась шить. — Она заговорила быстро. — Достаточно долго, чтобы понять, что скорее уживусь с питоном, нежели со швейной машинкой. Вот посмотри — результат моих опытов. Трудно выбросить что-то в мусорный ящик, даже если это что-то лишь отдаленно походит на платье.

Длинное платье, ткань которого переливалась оранжевыми, коричневыми, желтыми тонами, доходило до пола. Рукава отсутствовали, а кайма у линии шеи была неровной — Марни всегда плохо справлялась с косыми линиями.

Кэл прочистил горло, восхищенно глядя на нее и почтительно соблюдая дистанцию.

— Твой лак для ногтей прекрасно с ним сочетается, — заметил он. — У нас много времени. Самые ранние из ночных сеансов начинаются после девяти. У меня в машине газета. Мне подумалось, что ты захочешь полистать ее, пока мы едем.

— Ты заказал столик? — спросила она. В горле у нее пересохло. Он кивнул:

— В ресторане «Пьеро», у пристани.

Настало время привести планы в исполнение. Либо забыть о них навсегда.

— Подожди секунду, мне необходимо сделать один звонок, — ответила она Кэлу, открывая телефонную книгу в поисках ресторана «Пьеро». — Простите, мне известно, что у вас зарезервирован столик на две персоны, — заговорила она. — Фамилия заказчика Хантингдон. Мне очень жаль, но мы не сможем приехать.

Она повесила трубку.

Кэл неподвижно стоял у дивана, и молча смотрел на нее. Он ничего не понимал.

— В холодильнике бутылка белого вина. Может, ты откроешь ее, пока я схожу за чипсами и соусом? — осторожно спросила Марни. — Пожалуйста.

Кэл поправил воротник рубашки, будто тот был слишком узким.

— В чем дело, Марни?

— Вино, Кэл.

Она направилась следом за ним. Приправа для салата, буханка чесночного хлеба и пачка дикого риса стояли на кухонном столе рядом с большой деревянной миской сметанных чипсов и соусом. Но Кэл смотрел на лимонный пирог, остывающий на полке. Запах был божественный, а цвет пирога потрясал своим совершенством.

— Ты сделала пирог и все остальное для меня?

— Да. — Она встала, прислонившись спиной к краю стойки, жалея, что не умеет читать мысли. — Филе из форели почти готово. Кэл, я все сделала правильно? Ты, не против?

Он перевел взгляд на нее.

— Нет, — сказал он незнакомым голосом, — я не против. — Потом будничным тоном добавил: — Звучит немного странно, но я все равно скажу: рано или поздно мы займемся любовью, Марни, обратной дороги нет. Ты уверена, что хочешь?

Вопрос он задавал скорее не ей, а себе.

— Да, уверена. А ты? Ты уверен? — прошептала она.

Вместо ответа он протянул ей бокал вина и поднял свой.

— За крепкие весла, — провозгласил он.

— За непокоренные вершины, — ответила она. Кэл улыбнулся.

— Тебе следует учесть: я даже лестницы не терплю.

— А я боюсь диких животных. — Марни пригубила вино.

Он взял у нее бокал, поставил на стойку позади себя и обнял ее. Марни чувствовала, как дрожит его тело, ощущая ее наготу под платьем. Он наклонился и стал целовать ее.

— То, что ты сделала, — лучшее из всего, что могло произойти сегодня вечером, — проговорил он. — Но мы не можем заняться любовью, я даже не вооружился, а я щепетилен в вопросах секса.

Она густо покраснела.

— Я боялась, что ты не возьмешь их. Поэтому прошлой ночью заехала в аптеку, ту, что на полпути к Галифаксу и работает до полуночи.

Он запрокинул голову и расхохотался, глядя в потолок.

— Верх предусмотрительности. Будь я мухой, поостерегся бы залетать в твой дом. А ты уверена, что взяла именно то, что нужно? — съехидничал Кэл.

— Кэл, я читаю не хуже остальных женщин, — ответила она с озорной улыбкой. — Кстати, насчет Кристин можешь не волноваться, они с Дональдом на вечеринке, в тридцати милях отсюда.

— Так чего же мы ждем?

Марни залпом осушила бокал, поставила его и, взяв Кэла за руку, повлекла за собой в спальню, которая выглядела очень уютной, особенно кровать, на которой лежало стеганое одеяло в пододеяльнике темно-зеленого цвета — цвета леса, как занавески на окнах. На небольшой тумбочке стоял канделябр в орнаменте из листьев.

Кэл снял пиджак, галстук и ремень, снял ботинки и носки.

— Дорогая, не смотри так испуганно, я никогда в жизни не позволю себе причинить тебе вред.

— Я не боюсь, — ответила она и сделала шаг в его объятия. — Больше ничего не боюсь. Но и не знаю, что мне делать.

Он улыбнулся, обнял ее за талию и стал целовать. В ушах Марни стучало ее собственное сердце. Она целовала Кэла, прижималась к нему всем телом, познавая то, чего ей так долго не хватало.

Ее волосы, словно языки пламени, рассыпались по белой простыне. Кэл приподнялся и сбросил с нее шелковую рубашку.

Марни лежала перед ним совершенно нагая, глядя, как блестят у него глаза, исследующие каждый уголок ее прекрасного тела. Он прошептал:

— Я знал, что ты прекрасна, но не знал, что настолько.

Уже более, уверенная в себе, Марни заметила:

— Не отлынивай от дела, теперь твоя очередь. — И недолго думая расстегнула поясную пуговицу его брюк. Несколько секунд спустя он, тоже нагой, предстал перед ней во всей красе.

— Ляг на спину, Кэл, — сказала она.

Он повиновался. Приподнявшись, Марни начала руками исследовать его тело, пока не дошла до места, которое интересовало ее больше всего. Кэл изменился в лице и дрожащим голосом прошептал:

— Марни, я так долго ждал. Я не могу...

— Времени много, не будем спешить. Впереди целая ночь.

— Ты, Марни, будто дотронулась до моей души, — проговорил он. — Ты и представить себе не можешь, как долго я мечтал о тебе.

— Я так счастлива быть здесь, с тобой, — промолвила она, и глаза ее засияли от внезапного прилива уверенности в себе. Убрав с ее лица волнистые пряди волос, Кэл наклонил голову и вновь стал целовать ее.

Она ощутила, как он в нее вошел, услышала его стон, в котором смешались плотское страдание и блаженство. Я люблю тебя, подумала она.

Переводя дух, он прильнул к ее груди.

— Милая Марни, — прошептал он, — я не хочу отпускать тебя.

— Тогда не отпускай, — шепнула она, мягко проводя пальцами по его спине.

— Чем я только заслужил тебя? — спросил Кэл, тихонько целуя ее лицо и вдыхая аромат ее волос. — Ты так прекрасно пахнешь, — пробормотал он.

— Как ты, — сообщила она с таким неожиданным великодушием, что он не смог удержать смешок.