Защитник - Страница 18

— Вернусь, заставлю мне брюки стирать, — ментально фыркнул я.

— Ты вернись сначала, — самым зловещим шепотом произнес Тогот, и тут же, чувствуя, что его шутка пришлась не к месту, добавил: — Шутка.

— Ты считаешь, это смешно?

— А ты считаешь, что я должен следить за тобой, словно старая бабушка, слюнявчик тебе повязывать, сопельки подтирать?

— Попочку вытирать… — в тон добавил я. — Послушай, перестань паясничать…

Тут он и в самом деле перестал, потому что мы оказались у ограды кладбища. Выкованная лет тридцать назад, эта ограда ныне являла собой зрелище неприглядное. Ржавые прутья торчали в разные стороны. Часть вообще отсутствовала.

— Может, лучше обойти? — робко поинтересовался я, глядя, как Валентина с уверенностью нырнула в дыру — то место в ограде, где разом не хватало четырех прутьев.

Но наша проводница ничего не ответила, уверенно продолжая шагать вперед. И мне ничего не осталось, как последовать за ней. Мои ноги тут же по щиколотку утонули в мокром снегу. Я почувствовал, как холодная вода хлынула в правую кроссовку. Надо было все же прочитать соответствующее заклятье.

— Крепись, герой… Лучше поздно, чем никогда… Их подвиг вовек не забудет народ, бредущих по лужам вперед и вперед… — нараспев верещал Тогот.

— Заткнись!

Я повернулся, чтобы помочь Фатиме, но она, словно не замечая протянутой мной руки, сама проскользнула через отверстие в изгороди и, обойдя меня, пошла следом за Валентиной, стараясь шагать по ее следам.

Пара сотен метров, штук двадцать луж, скрытых под снегом, мокрые ноги… Я уже начал концентрироваться для того, чтобы самостоятельно осилить какое-нибудь спасительное заклятие. Да, Тогот в этом смысле не товарищ. Наговорит гадостей и, только доведя меня до белого каления, задастся вопросом: а стоит ли мне помогать? Вот такой милый друг.

Предаваясь этим скорбным раздумьям, я и не заметил, как мы оказались возле старого разбитого склепа. А может, это была часовенка. Нет… все-таки скорее склеп. Ныне же от него остался лишь ветхий остов. Четыре угловые, несущие колонны высотой метра четыре поддерживали почти плоскую крышу. Между колоннами возвышались обломки кирпичей. В центре на полу темнело отверстие — видимо, туда некогда опускали гроб.

Валентина же, к моему удивлению, решительным шагом обошла дыру в полу и, подойдя к дальней стенке, нажала на один из кирпичей. Что-то жутко заскрипело, словно кто-то стал водить куском железа по оргстеклу. А потом плита на дне «могилы» отошла в сторону, и оттуда, разгоняя зимние сумерки, хлынул поток золотистого света.

— Прошу! — наша проводница сделала широкий жест, приглашая нас спускаться.

— Туда?

— Нет, в… — и дальше последовало слово, которое несло емкий ответ на мой дурацкий вопрос, но совершенно не соответствовало ни внешнему облику, ни манере поведения Валентины.

— Вот уж не ожидал, что придется заживо ложиться в гроб… — начал было я.

— А я бы на твоем месте не каркала.

Махнув рукой, я подошел к тому месту, где только что возлежала каменная плита. К собственному удивлению, я не почувствовал ни запаха плесени, ни отвратительной вони полусгнивших останков. Наоборот, из склепа тянуло чем-то приятным, аппетитным… Жареная свинина, что ли? И к этому запаху примешивался странный, незнакомый мне аромат.

Осторожно ступив на первую ступень, я с удивлением обнаружил, что она сухая и покрыта толстым пушистым ковром, в котором мои кроссовки буквально утонули.

На мгновение я замешкался. Взглянул на Валентину.

— Мы не натопчем?

— Об этом не стоит беспокоиться, — отмахнулась она, а потом нетерпеливо добавила: — Спускайтесь, Не стоит искушать судьбу и торчать тут столбами. Это место хоть и имеет могущественную защиту… — и тут она прервалась, не договорив, а я не стал выспрашивать. Зачем мне чужие секреты? Меньше знаешь — крепче спишь.

Развернувшись, я начал осторожно спускаться.

Лестница оказалась не такой уж и длинной. Всего три пролета, а внизу… В первый момент мне показалось, что с помощью некоего колдовства я, спускаясь по лестнице, перенесся в один из старых петербургских домов. Прихожая. Шкафы с зеркалами. Вешалка, на которой ворохом висели какие-то тряпки, изначальное происхождение которых угадывалось с большим трудом. Подставка с зонтами и массивной тростью. Под потолком, возле старинной бронзовой люстры, веревка, на которой сушились какие-то травки. На каменном потолке змеей застыла люстра со светодиодами. Интересно, откуда тут электричество?

Дверь, ведущая в глубь апартаментов, открылась, и на пороге показался Викториан.

— Рад… Быстро добрались.

В этот раз он выглядел совершенно по-другому. Колдун был буквально запеленут в толстый махровый халат, вобравший в себя все оттенки фиолетового. Манжеты, воротник и пояс халата были отделаны полосками искрящегося фиолетового шелка. На груди в разрезе топорщилось белое жабо.

— Приветствую, — выдавил я, отступая в сторону, чтобы освободить место для спускающихся вниз Фати и Валентины. Где-то наверху заскрипела каменная плита. — Я… — мне было неудобно в первую очередь за мокрые и грязные ноги. Прийти в гости и нагадить, то бишь натоптать, — не мой стиль.

И только я решился было растечься в извинениях, как почувствовал какое-то изменение. Ногам стало комфортно. Я опустил взгляд и, выпучив глаза, уставился на свои совершенно сухие джинсы и сверкающие кроссовки.

— Я… — начал было я говорить, но слова замерли у меня на языке. Нет, конечно, я знал, что бывает и не такое. Но… одно дело — знать, а другое — прочувствовать все на себе.

— Да вы не беспокойтесь, не натопчете, — словно прочитав мои мысли, продолжал Викториан.

В самом деле, ноги у меня теперь были совершенно сухие, и джинсы чистые. Ай да колдун, ай да сукин сын! А ведь я даже не почувствовал, когда произошла перемена.

— Да, это тебе не проводник-самоучка, а настоящее колдовство. Вот ты учился бы, слушался меня…

— Если бы я слушался тебя, то давно лежал бы в могиле.

— Тогда ты был бы настоящим…

— Пидором-зубрилой… И вообще, заткнись, глупый демон!

Пока мы вели ментальную баталию, Викториан внимательно разглядывал меня. В какой-то миг я даже решил, что он слышит наш телепатический разговор.

— Раздевайтесь, раздевайтесь, — вежливо повторил он, потянувшись за моей курткой. — Обувь можно не снимать.

Раздевшись, мы прошли в большую комнату — почти зал. Сначала я решил, что это пространственно-временной карман, но, приглядевшись повнимательнее, понял, что это и в самом деле большое помещение, находящееся под землей посреди кладбища.

В центре большой комнаты стоял круглый офисный стол, какие обычно бывают в новомодных фирмах. Вокруг стола застыли девять кресел. Перед каждым из них на столе лежала стопка бумаги, несколько авторучек, какие-то канцелярские принадлежности, а также стояло по два бокала — один низкий коньячный, второй — большой фужер.

Вдоль стен протянулся ряд дверей, как две капли воды похожих друг на друга. Скорее всего, они вели в другие помещения, но задавать хозяину лишние вопросы мне не хотелось.

— Вы садитесь, — кивнул женщинам Викториан, — а вы, — он повернулся ко мне, — идите, встречайте ваших подопечных. — И Викториан указал мне на одну из дверей. — Там уже все готово.

Я машинально повиновался.

Не знаю, каким должна быть обитель современного колдуна, но я ожидал чего-то иного, а не офиса под кладбищем…

Два шага вперед, и дверь передо мной раскрылась — черный квадрат, ведущий в неведомое. Тем не менее, показывать свою нерешительность, топтаться у входа было по меньшей мере невежливо. К тому же в присутствии аморфа и Тогота я бы чувствовал себя более уверенно. Какими бы там они ни были, каждый из них по той или иной причине был мне предан.

Еще шаг, и дверь захлопнулась у меня за спиной. Меня окружала кромешная тьма. Я покачнулся и едва удержал равновесие.