Заря над бездной - Страница 12

– Оттого, что ты не зависишь от такульту. Ты ведь не демон, Нергал Месламтеа, Дикий Бык Небес.

– Давно меня уже так не называли… – издал рокочущий смешок Нергал. – Скажи-ка, дорогая свояченица, понимаешь ли ты, о чем просишь?.. Понимаешь ли, КОГО просишь? Я бог смерти!

– Но смерть – неотъемлемая часть жизни. Тебе ли не знать этого? Мне ли не знать этого? Разве не связывает нас любовь к той, что была воплощением смерти?

– Любовь… – горько усмехнулся Нергал. – Воплощение смерти… Она не воплощение смерти, Прекраснейшая… У нее было имя… И не одно… Моя Эрешкигаль… Моя Инпут… Моя Кали… Моя Персефона… Моя Прозерпина… Моя Хель… Моя Морана… Моя Хине-нуи-те-по… Ты ее помнишь?..

– Помню, – ровным голосом ответила Инанна.

– О, что за огонь горел в ее глазах! Как прекрасна она была в своем хладном величии, моя королева мертвых! Сколько счастливых часов мы пережили вместе! Мои чертоги были полны счастья, когда она была здесь, со мной! – воздел все десять рук Нергал. – Я ведь действительно любил твою сестру, Прекраснейшая… Любил больше собственной жизни… А ты отняла ее у меня… Ты все равно что убила ее…

– Ты прекрасно знаешь, что у меня не оставалось выбора, – печально произнесла Инанна. – И ты знаешь, что она сама этого хотела…

– Знаю. Я не виню тебя, Прекраснейшая. Но и свыкнуться с потерей не могу. Ты сама-то свыклась?

– Свыклась, – коснулась груди Инанна. – Она ведь по-прежнему живет во мне.

– В буквальном смысле или в переносном?

– В обоих. Я ведь тоже любила ее, Нергал Месламтеа. А она любила меня. Мы страшно поссорились когда-то… но все это давно в прошлом. Теперь мы навсегда едины.

– Да… А вот меня ты не пригласила…

– Мы обсуждали это, но решили, что спешить не стоит. Возможно, когда-нибудь потом… если ты захочешь, конечно.

– Захочу ли. – с сомнением переспросил Нергал. – Не знаю. Не думаю, что это мое. Я всегда предпочитал одиночество, ты же знаешь. Но все же я буду рад получить приглашение.

– Может быть, позже, – повторила Инанна. – Позже. А пока что… быть может, я смогу заинтересовать тебя деловым предложением? Если ты его примешь, мы оба окажемся в выигрыше…

– Слушаю.

– Мы оба знаем, что, победит ли Креол или проиграет, Лэнг необратимо изменится. И печати Мардука неизбежно будут разрушены. А значит, ты, как и все прочие, перестанешь быть узником Лэнга. И тогда…

Нергал слушал очень внимательно. А когда Инанна закончила излагать свой план, медленно прикрыл глаза. Ему пришлось по душе ее предложение.

– Ты… в самом деле позволишь мне это? – недоверчиво переспросил он. – Это серьезное решение…

– Очень серьезное. Да. Поверь, я долго это обдумывала и считаю, что это необходимо. По крайней мере на данном этапе.

– В таком случае, твое предложение принято, – сказал Нергал. – Ступай с миром, Прекраснейшая, и делай, что собралась. Нергал Месламтеа не станет тебе мешать.

В знак своей клятвы он сотряс землю. Все Мертвое Царство вздрогнуло, небо раскололось молниями, а дворец-череп пошел трещинами.

– А как насчет помощи? – быстро уточнила Инанна.

– Не проси слишком многого, – нахмурился владыка мертвых. – Я займу нейтральную позицию – будь благодарна уже за это.

– Я безмерно тебе благодарна, дорогой зять, – улыбнулась Инанна. – И теперь, с твоего позволения, я откланяюсь.

Нергал кивнул, не глядя в ее сторону. Могучий, страшный и грустный, он вновь оставался в своем бесконечном одиночестве. Инанна шагнула в другой мир, и вдогон ей донеслось:

– Прекраснейшая… Если однажды передумаешь… у меня всегда будет для тебя гранат.

– И возможно, когда-нибудь я соглашусь его вкусить… – чуть слышно прошептала богиня.

Шли четвертые сутки с момента вторжения в Лэнг. Над автоматами класса «Скорпион» развевались знамена – красно-серые полотнища Серой Земли. Вместо черной звезды Лэнга на них теперь красовались иштарианские перечеркнутые круги. Освещенные колдовским светом, они реяли в воздухе, словно гигантские цветы.

Сверху великое войско напоминало веретено. Впереди двигались группы разведчиков – в основном летучих. За ними шныряли фуражиры, собирающие те крохи припасов, что можно было добыть в Лэнге. Следом – основное войско, очень плотно сгруппированное и постоянно готовое к бою. А позади всех плыл супердредноут, прикрывая арьергард.

Он был вынужден идти довольно низко. Профессор Лакласторос охотно поднял бы свою гигантскую машину в стратосферу, но в этом мире подобное невозможно. Там, где на нормальных планетах начинается разреженный воздух, в Темных мирах начинается разреженная Тьма. И все существующее в этой среде просто… умирает. Гниет, ржавеет, разваливается на куски – Тьма действует по-разному, но всегда негативно.

Даже сверхбронированный и сверхзащищенный супердредноут не устоит перед ее эманациями.

В тени его стального брюха маршировали войска. Бессчетные плонетские транспортники и военные машины, огромные автоматы Руорка и боевые гомункулы Мурока, колдуны на вемпирах и паладины на раши… Либо летучие, либо шагающие – ничего колесного.

Креолу вспомнились военные машины его родного мира… те уродливые ползуны с длиннющими носами. Здесь они были бы не особенно полезны – рельеф Лэнга настолько неровен, что даже гусеничная машина проедет по нему очень недалеко и недолго. Низшие демоны ходят пешком или скачут на многоногих тварях, а высшие летают или просто телепортируются.

По счастью, плонетские механизмы не имели ни колес, ни гусениц. В свое время плонетцы тоже изобрели и паровой двигатель, и внутреннего сгорания, только им показалось крайне непродуктивным прокладывать тысячи километров рельсов и шоссе. Поэтому вместо этого они сконструировали шагающие машины, которым на бездорожье плевать.

Сам Креол ехал на огромном шилопауке. Вчера вечером он лично убил случайного Погонщика Рабов и забрал его верховое животное. Шестиногий зверодемон поначалу артачился, пытался откусить магу голову, но нескольких ударов цепью хватило, чтобы он признал нового хозяина.

Шумерский архимаг так и не привык к вемпирам Мурока. И уж тем более ему не хотелось ездить на автоматах Руорка или плонетцев. Он предпочитал комфортный транспорт, с хорошим обзором и удобным сиденьем. Мостик супердредноута – вещь замечательная, но он слишком далеко от земли и там слишком много железа. Неудобно колдовать.

А вот шилопаук – идеальный конь для мага. Верхом на него не усядешься, зато скрестив ноги – словно на широкой софе.

Креол всегда предпочитал медитировать в позе лотоса.

Конечно, теперь ему это особо не требовалось – сидящие в посохе Нъярлатхотеп и Дагон давали практически бесконечную ману. Но Креол все равно проводил регулярные сеансы медитации – проветривал чакры и синхронизировал эфирные потоки, дегустировал ману и общался с духами Семи Сфер.

Рядом трусил демоволк. Довольный, умиротворенный, трясущий на бегу жирными боками. В этом мире он нашел свое нехитрое звериное счастье и каждый день обжирался так, что елей стоял в глазах. Креол время от времени отпускал его поохотиться, и чудовище, словно верный пес, каждый раз приносило ему часть добычи.

Всегда самую неаппетитную и малосъедобную часть, но тем не менее.

Вопреки советам Хобокена, Креол ехал в авангарде. Не в самой первой линии, но близко. Все же он единственный здесь, кто знает Лэнг достаточно хорошо. Основные силы демонов серьезно потрепаны и зализывают сейчас раны, но Йог-Сотхотх одними только подлыми ловушками может источить армию. До его логова еще слишком далеко, чтобы лететь сломя голову.

Однако и медлить тоже нельзя. В этих кошмарных землях войско тает, как кусок льда в теплой воде. Пока еще убытки незначительны, но каждый лишний день уменьшает шансы на победу.

Наученный первой неудачей, Шаб-Ниггурат больше не пытался навалиться всей оравой. Теперь он осторожничал, наносил булавочные уколы, стараясь использовать преимущества родной местности. Все-таки полководец Лэнга знал свое дело, пусть порой ярость и затмевала ему разум.