Зарницы смуты (СИ) - Страница 61

— Ладно, это все уже не важно, — оборвал его Призрак. — Лучше вот что скажи, зачем все-таки твои сородичи напали на нас? Люди приютили их на своей земле, делились едой и кровом. Забытые боги, мы же прожили бок о бок без малого сотню лет!

— Не знаю, — подавленно ответил Солье. — Из стариков клещами правду не вытащишь… Слушайте, вы так и не объяснили, что за произошло на дороге. Что это за камень? Откуда взялись все эти люди? Прямо из воздуха, что ли?

— Ладно, спать пока не очень хочется, — Деррик потянулся и заложил руки за голову. — Попробую «разжевать». Камни те в чем-то схожи с артефактами колдунов. Как их делают и, главное, кто — понятия не имею, так что даже не спрашивайте. Знаю только, что сами по себе они недолговечны — хватает всего на один такой «переход», но вот когда эта хреновина соприкасается со статуей, вроде той, что мы нашли в пирамиде, портальный камень можно использовать вечно.

— А где ты их видел до этого? — спросил я.

— Хватит на сегодня разговоров, — отмахнулся Призрак, заворачиваясь в одеяло. — Когда-нибудь расскажу… позже.

Несмотря на все усилия Тария, лошадьми в Иглтоне мы так и не разжились. Пришлось нанимать крытый фургон.

Ехали в жуткой тесноте, но зато было тепло. В городке Ганфтул решили не задерживаться — он славился своими летними и осенними ярмарками, но зимой казался пустым и всеми покинутым. Странно, город даже не обнесли стеной, и с тракта можно было отчетливо разглядеть длинные ряды лавок, арены для потешных боев и представлений, и выделяющееся на общем фоне здание кордегардии. Серое, безликое, с зарешеченными окнами. Улицы, крыши домов, деревянные навесы лавок — все укутано сияющим белым покрывалом. Людских фигурок нигде не видно.

Нисси и Тайдеона должны были отправиться по домам, как только мы доберемся в Эрград, второй по размеру город на севере. Там и представительство Каолита большое, и резиденция ордена магов имеется. Нам предстояло проехать через Орбургский перевал, минуя Дождливую гряду, углубиться в земли Хеленнвейса. Итого — без малого четыре недели пути. Наконец-то появилось время обдумать все случившееся за последние месяцы.

Как это ни странно, но шкатулка меня теперь не сильно тревожила. По крайней мере, мы знали, что нужно делать, чтобы остаться в живых — двигаться. А вот с розами, чем бы они там ни были, дела обстояли хуже. На поисковом камне по-прежнему сияли четыре указателя. Время от времени они поразительно изгибались, какие-то бледнели, другие становились ярче. Выяснить что-либо не представлялось возможным. Но вот стойкая уверенность в том, что, найдя розы, отыщем разгадку и для шкатулки, никуда не делась. Остальных мои домыслы не волновали. Призрак и Тарий решили положиться на Каолит, Мелгера волновала лишь шкатулка, а колдуны наши стремились поскорее попасть домой. Правда, не все. Удивительно, но Тайдеону розы интересовали гораздо больше всего остального. Здесь наши интересы совпадали.

— Я снова пыталась перевести записи, — прошептала она мне. За окнами сгущался мрак, постоялый двор нам так и не встретился, поэтому повозка продолжала шуршать колесами по базальтовым плитам.

Наши предводители предпочитали не останавливаться на ночь в такой глуши, и я с ними был согласен.

— Нашла что-нибудь интересное?

— Да, кажется, расшифровала еще одно слово, — она подсела немного ближе, чем вызвала недовольный взгляд Лоббера. — Вот здесь, в самом низу третьего листа. «Тарт'хатор». В вольном переводе — рок. Злой рок. Плохая судьба или что-то вроде того.

— Можно предположить, что злая судьба ожидает того, кто не найдет розы? — я размышлял вслух. — Или того, кто обладает шкатулкой?

— Вряд ли, — Тай покачала головой. — Мне кажется, что шкатулка появилась позднее письмен. Очень даже может быть, ее создали, опираясь на эти самые подсказки. Как же хочется их прочесть! Но… первые строки… демоны их поберите! Буквы там совершенно ни на что не похожи. Вообще не представляю, что они обозначают. Знаешь, я уже не хочу ехать домой.

— Странно, — меня поражала ее настойчивость. — Что может быть лучше возвращения домой? К родным, подругам и друзьям? Тем более, Карохар — чудесное место. Сад посреди пустыни!

— Ха, всему свое время, — улыбнулась она. — Никуда твой Карохар не денется. А пока есть возможность хорошо повеселиться — даже не подумаю отступать.

— Может быть, настанет момент, когда веселье закончится, — я вдруг отчетливо вспомнил смерть Лестера, ошметки человеческих тел в обеденном зале и усеянную трупами пристань. Ничего веселого здесь не было. — Что тогда?

— Соберу вещички и укачу домой, — нисколько не смутившись, ответила колдунья. — Я привыкла брать от жизни все, но если сама жизнь просит у меня что-то — предпочитаю ничего не отдавать.

На второй неделе путешествия мы остановились в деревне Гентор, что раскинулась вдоль кромки подмерзшего озера. Места дикие, кругом непроходимый лес. Местные жители — сплошь охотники и лесорубы. Но присутствие Каолита здесь чувствовалось. Довольно высокая каменная стена, ров, смотровые вышки и круглое каменное укрепление у самой воды, где лед был расколот. Четыре десятка дворов, три больших хранилища бревен и каменный амбар для дичи. Коровы, кони, куры и гуси. Не понимаю, почему Гентор величали «деревней», по мне — настоящий городок. Гарнизон насчитывал полсотни солдат, кроме того, за порядком следили три десятка хранителей.

— Зачем они так сильно укрепились? — спросил Мелгер у Призрака.

Но тот в ответ лишь пробормотал нечто невразумительное и потопал прямиком в трактир. Он вел себя очень странно. Постоянно облизывал губы, тяжело сглатывал, словно сильно переживал или, во что верилось с трудом, боялся.

— Воспоминания, — коротко пояснил нам Лавитри. — Все дело в них. Лучше пока не трогайте Деррика, он сейчас не в духе. Может и по зубам дать.

Оказалось, что Гентор имел для Каолита большое значение. Местные охотники и дровосеки снабжали мясом, дровами и стройматериалами три небольших форпоста у отрогов Дождливой гряды, и, что самое важное, Длани.

Длани — два могучих форта, соединенных длинной стеной, перекрывающей Орбургский перевал. Левая и Правая. Важнейшее оборонное укрепление на севере. И вот из этого самого Гентора туда пять раз в год отправляли подводы.

Следующим утром мы вновь отправились в дорогу. Посчастливилось сменить повозку на более просторный фургон. Правда, сидеть приходилось прямо на дощатом полу, но купленные у местных жителей медвежьи шкуры этот недостаток исправили.

Призрак нализался так, что нам пришлось буквально втаскивать его в фургон. Во сне продолжал что-то бормотать, протяжно стонал, потом — коротко и шумно разрыдался, после чего замолк. Когда проснулся, сохранял прежнюю невозмутимость и даже пытался шутить. Но вскоре опять нахмурился, долго глядел в окно, на вырастающие на горизонте горные кряжи.

Наш фургон приближался к Орбургскому перевалу.