Зарницы смуты (СИ) - Страница 48

Для меня победы были ценны вдвойне — по умению я уступал всем без исключения. Неизвестно, какое решение принял бы в итоге, но все перевернула последняя тренировка с Шэдом. На ней присутствовали мастера Хомла Кровлик и Хамсун Лурдверд.

— Бей! Меть в сочленение между кирасой и предплечьем! — подсказывал с одной стороны теоретик.

— Больше движения ногами, ученик! — покрикивал с другой стороны тактик. — Ты проворнее Шэда, используй козыри!

«Легко сказать… используй…»

Я сделал короткий шажок, пируэт, резко и сильно ударил. Шэд легко парировал, удачно ответил. Мое бедро онемело от боли. Пришлось отступить на три шага, нанести мечом несколько отвлекающих ударов и попытаться выкроить время. Младший мастер невозмутимо отбил все мои выпады, крутанулся на пятке, показал удар сверху… Я купился на ложный маневр. Пинок пришелся под дых. Ноги подогнулись, каменные плиты коридора неожиданно оказались перед самыми глазами.

— Неубедительно. Медленно. Ожидаемо.

Шэд бросил учебный меч в бочку. Я приподнялся, оперся спиной о стену. Сырой камень приятно холодил ушибы и ссадины.

— Делаю… что могу, — дыхание уже выровнял, отдышки, как ни бывало.

— Из-под левой руки пропускаешь все, что летит, — докончил мастер Кровлик. — Ты собранный, достаточно проворный и яростный. Удар кинжалом крепкий, хорошо поставленный. Ногам, как правильно заметил уважаемый мастер Лурдверд, не хватает скорости, но это поправимо. Очень рваные, неряшливые связки; теряешь ритм во время с собственных атак.

— Он, в общем-то, не так уж плох, — подмастерье утер пот с лица чистой тряпицей. — Хотя дар и невелик.

— Его почти нет, — усмехнулся теоретик. — Удары мечом совсем неопасны и легко угадываются даже со стороны.

— Без меча я могу быстрее нападать и защищаться лучше! — Слова мастера Кровлика задели меня за живое.

— Я без брони и оружия совсем неуязвимый, — хмыкнул Шэд. — Бегаю как молоденький жеребец — хрен кто догонит. Только воину без меча не обойтись.

— Ты не прав, — ответил мастер Лурдверд задумчиво. — Есть в нашей библиотеке такой трактат: «Сильные слабостью». Не вспомню уже, кто автор, но когда изучал основы тактики, очень многое взял именно оттуда. Моркос, советую его почитать! Много полезного узнаешь о сражениях, ведовстве и про ответственность тоже. Поможет сделать выбор.

Он был прав. Та замечательная книга в самом деле помогла определиться с тем, чего хочу… Нет, не так! Выбрать то, что принесет Каолиту большую пользу.

Я отказался от меча. Отказался от колец. Корд оставил при себе, чтобы продолжить тренировки с Шэдом. Грандмастер решил не изгонять меня из ордена, наоборот, даже пообещал, как только утихнут шторма, найти хорошего учителя-ведуна. Так что азы нового дара я постигал сам, просиживая вечера над большими фолиантами.

Выбор был сделан.

Мелгер решил пройтись со мной до монастыря. Подмастерье второгодок был немного мягче Шэда и позволял своим подопечным значительно больше. Например, улизнуть с замковых работ…

Монастырь на острове выстроили небольшим, и выглядел он мрачновато.

Старый, из массивных глыб, окна закрыты мозаичными витражами, на маковке куполообразной крыши ветер игрался с флюгером. Флигели и служебные пристройки тонули во мгле наступающей ночи. Ни деревьев, ни кустов вокруг не росло.

Меня всегда интересовало происхождение монастырей. Первые появились задолго до Бури, когда в них и нужды-то не было.

Забавно, нынешние служители оказывают безвозмездную помощь всем нуждающимся, в то время как раньше, за услуги расплачивались серебром и медью. А все потому, что изначально монастырями управляли торговые объединения, но испепеляющая война многому научила людей. Например, что за помощь далеко не всегда следует платить и брать деньги…

Лестер сильно похудел. Лицо осунулось, глаза превратились в узкие щелочки. Кожа покрылась темно-синими пятнами, волос на голове почти не осталось. Три послушницы окружали его; две протирала терзаемое жаром тело влажными тряпицами, третья держала свечу в изголовье — больше источников света в комнатушке не было.

— К нему нельзя! — строго заявила девушка со свечей в руках. — Новомирье почти прибрало его душу, но тело не хочет умирать…

На стуле у изголовья кровати лежали сверток и нож. Доспехи грудой валялись в углу, там же последнее пристанище нашел великолепный меч. В комнате сильно пахло потом и камфарным лавром.

— Мы ненадолго. — Мне и вправду не стоило здесь задерживаться. Жуткое зрелище представлял некогда могучий воин, смотреть на такое тяжело и страшно.

Сестры немного расступились, я приблизился к умирающему человеку…

И тут Лестер сел. Откуда у него взялись силы — ума не приложу! Только что лежал тряпкой, вдруг, словно ожил! Выставил перед собой тонкую руку. Мне показалось, что дрожащий палец бастарда указывает на меня — мол, вот он, виновник моей смерти! Но я ошибся.

— Ты… подойди ко мне.

За моей спиной глубоко вздохнул Мелгер.

— Чего ты хочешь? — Он побледнел, словно почувствовал нечто неладное.

— Ближе… Ближе! — прорычал умирающий бастард.

Мелгер сделал шаг. Он оказался возле кровати, присел на корточки. Их взгляды встретились. На какое-то время в комнатке повисло гнетущее молчание.

Губы Неста расползлись в улыбке.

— Да… да! Нашел, я нашел тебя.

Он потянулся и взял сверток. Прижал его к груди, затем, с какой-то необъяснимой ненавистью, сунул в руки Мелгеру. В следующий миг Лестер словно усох. Упал на подушку, пробормотал, закрывая глаза:

— Розы распускаются. Больше нельзя… на одном месте… Смерть… это надежда… Саргхулум… это надежда!

Он ухватил ошарашенного Мелгера за руку.

— Ищите розы. Ищите отгадку… они уже идут за тобой! Только… смерть. Только… Саргхулум!

Лестер замолк. Готов поклясться, что на губах его застыла улыбка.

— Ушел! — едва ли не нараспев проговорила послушница. — Он уже в Новомирье! Там всегда светло, нет страха и боли. Какое счастье!

В следующее мгновение девушка погасила свечу, и мы остались в полной темноте. Одежда моя пропиталась потом.

— Я сбит с толку. — Едва мы оказались на улице, Мелгер развернул сверток. В нем оказалась диковинная шкатулка, с необычным рисунком на крышке, а к ней бечевой был примотан конверт из промасленной кожи. — Как это понимать? Зачем он таскал с собой эту ерунду?

— Что там нарисовано на крышке? — Я наклонился, чтобы получше рассмотреть мозаику. — Розы?! Он ведь о них все время болтал… Слушай, а что внутри?

Мелгер крутил-вертел шкатулку, но крышку открыть так и не смог. Встряхнул — что-то тихо зашелестело, словно песок в часах.

Мы вернулись во внутренний двор. Озадаченные, подавленные и, чего уж скрывать, перепуганные до икоты. Словами Лестера, его поведением и страшной смертью.

— Как думаешь, — негромко спросил Мелгер, когда мы подходили к воротам замка, — «они» — это кто? Кого Лестер имел в виду? Уж не колдунов ли? Может, мутантов?

— Эй, болваны! Где вы шляетесь?

— Забытые боги, — мой друг ссутулился, — я же пообещал Тервису, что не задержусь надолго.

— Где ты ходишь, ученик? — подмастерье строго посмотрел на Мелгера. — Ужин давно начался… А это что у тебя такое? Где взял?

— Шкатулка Лестера Неста.

Все, что произошло потом, не укладывалось в голове. Тервис выхватил шкатулку из рук Мелгера и рухнул так, словно ему на плечи обрушилась гора. Разбил в кровь лицо, пальцы правой руки задымились, превращаясь в месиво жуткого вида.

— А-а-а! — Вопль подмастерья заставил меня вздрогнуть. Сильно захотелось выблевать завтрак.

Тервис катался по земле, прижимая к животу изувеченную руку. Не знаю, от чего кричал бедняга: от боли или же от понимания, что со служением в ордене отныне покончено.