Зарницы смуты (СИ) - Страница 26

— Я так любил ее! Бросил ради ее улыбки орден, провалил задание, порученное мне мастерами! А она… — В его глазах разгоралось безумие. Жуткое, черное. — Шлюха! Тварь! Ненавижу! Презираю…

— Не стоит говорить об этом, раз тяжело даются слова, — торопливо проговорил Валиадо. Ему сделалось жутко. — Я видел кое-что и кое о чем догадываюсь.

— Видел? — Парень нахмурился.

— Потом объясню. У всех свои тайны. Не стоит забивать голову такой ерундой, когда живот пуст. — Кукловод давно не ощущал подобного прилива сил и бодрости. Обруч не истязал его, проклятая тень исчезла, от преследователей ни слуху, ни духу… можно было сосредоточиться на насущном. — Что это за лес? Далеко мы от Клэйтона?

Было видно, что Ларт смутился.

— Лес как лес, названия не знаю. Меня привезли с юга, из деревни Тыквенный Дол. Где-то здесь течет река Кавага, значит, от столицы Каолита мы не так уж и далеко. Двадцать дневных переходов… А куда нам, собственно, надо?

— Нам? Я тебя с собой не звал. Или так нужна компания? Не постесняешься путешествовать с кукловодом?

— Кукловод? — теперь уже улыбался Ларт. — В детстве я любил кукольные представления… А назад мне все равно дороги нет.

Он показал Валиадо обрубки указательного, большого и безымянного пальцев левой руки. Затем расстегнул ворот грязной рубахи — на груди, обрамленное воспаленной кожей, вздулось тавро, каким обычно помечают домашний скот.

— Орден не прощает. Я пролил кровь братьев, нарушил указ мастеров… Сайтар Мейральд, мой друг, не стал слушать объяснений. Он мог бы позволить уйти, но не захотел. Заплатил тем душегубам, чтобы мне глотку перерезали в лесу, подальше от людских глаз… Когда-нибудь мы вновь встретимся с Сайтаром. Тогда он пожалеет, что не прикончил меня в Тыквенном Доле своими руками.

В его глазах вновь появилась искорка безумия. В этот раз — кроваво-красная.

Сняв с убитых не испачканную кровью одежду, забрав деньги и собрав все, что только может пригодиться в дороге, кукловод и опальный Рубака вышли на тракт. Ларт прихватил топор, — сунул в ременную петлю на поясе, что больше подходила для ножен. Лишь когда они двинулись по дороге, Валиадо осознал, насколько могучим станет Клогарт, когда войдет в мужской возраст — кукловод еле поспевал за спутником, настолько размашисто и резво шел Ларт.

Местность, окружавшая их, была одинаковой и лишенной красок; Валиадо казалось, что они ходят кругами. Куда ни глянь, всюду полуголые ряды деревьев, чахлый кустарник. Редкие полянки сменялись непроходимыми буреломами. Дождь неистово хлестал по капюшонам дорожных плащей. Земля превратилась в густую бурую жижу, в которой утопают ноги.

— Деревенские говорили, — Клогарт стучал зубами, — что в сезон дождей Кавага может выйти из берегов. Хотелось бы до зимы перебраться на другую берег. Меня могут преследовать. Орден никогда не прощает предателей. Мы — плевок в лицо всем мастерам… Нужно надежное убежище. Но лучше — убежать как можно дальше.

— Будет тебе убежище. Зима настанет — выгонишь медведя из берлоги, — буркнул Валиадо. Он устал, промок до нитки и страшно проголодался. — А насчет преследования… мне, пожалуй, тоже стоит поостеречься. Как можно перебраться через Кавагу?

— В приречном городе Маленькая Бухта есть паром, — Клогарт легко перескочил огромную лужу, а кукловод снова набрал полные сапоги воды и грязи, — правда, идти придется по тракту. Это опасно, ведь меня будут искать… да и тебя, по всей видимости, тоже.

— Хорошо, — кукловод, взвесив все «за» и «против», решил согласиться. — Если пойдем чащобами — не успеем и к следующей зиме. Вряд ли нас так быстро хватятся… меня уж точно. В кошеле есть немного монет, так что какое-то время протянем. Может, еще и на комнатушку на постоялом дворе выгадаем.

— Мне нужен меч, — неожиданно заявил Ларт.

— Зачем? — не понял Валиадо.

— Я не могу жить без оружия, — горячо затараторил юноша, — оно для меня как хлеб и вода! Вырос с клинком в руках, с ним же и умирать буду. Зов Стали не зря прозвали именно так. Мечи манят Рубак, просят напоить кровью. Три дня без оружия — уже руки дрожат…

Кукловод задумался. Он еще не решил, чем стоит заняться прежде всего: найти загадочного Риасса или попытаться отомстить Трибуналу? К первому взывал разум, ко второму — ненависть. «В любом случае, — Валидо покосился на Ларта, — здоровяк обеспечит хорошую защиту».

— Будет тебе меч, — пообещал Валиадо. — Если в Маленькой Бухте есть оружейник, обязательно купим. Почему бы и нет? Но тогда останешься без горячей еды и крыши над головой.

К вечеру они выбрались на тракт. К вящему недовольству обоих, он был изрядно загружен. Торговые караваны, телеги крестьян и пешие путники — все торопились перебраться на другой берег Каваги до холодов. На Ларта удивленно таращились дети, мужчины завистливо покачивали головами, а женщины бросали полные восхищения взгляды. Валиадо нервничал, вздрагивал каждый раз, когда замечал в толпе белые плащи хранителей.

— Ссутулься, болван! — шикнул на Клогарта кукловод. — Ты слишком приметный.

Смеркалось, когда они, смешавшись с толпой, вошли в Маленькую Бухту. Это был уютный, небольшой городок на берегу реки, выросший здесь по милости Каолита. Одноэтажные деревянные дома под дощатыми крышами, пара трактиров, большой постоялый двор и казарма — вот и все, чем могла похвастать Бухта. Главное ее достояние — крохотный причал и ряды торговых палаток со всякой всячиной.

На паром выстроилась внушительная очередь.

— Пойдем в таверну, — предложил Валиадо. — Нужно обсохнуть и… демоны! Так хочу горячего вина с перцем!

Ларт улыбнулся.

— Если спросят, кто мы такие, что отвечать будем?

— Положись на меня, — после того, как отделался от тени, Валиадо почувствовал невероятную уверенность в себе. — Заставим всех думать, что я — странствующий историк из королевства Ит, а ты — молчаливый и злой охранник. Идем. До смерти надоело мокнуть.

Три недели минуло с тех пор, как наше судно покинуло Восточное море и оказалось во власти моря Льдов. Оно встретило нас ветрами и грохочущими волнами серо-стального цвета. Здесь дыхание зимы ощущалось острее, а морозы крепчали с каждым днем.

На палубу я поднимался редко, укутавшись толстым шерстяным плащом с облезшим меховым подбоем. Подолгу стоял, ухватившись за штормовые леера, и смотрел на бушующую воду.

Время штормов еще не наступило, так говорил наш кормчий, но скоро Северное море превратится в бушующий, опасный котел, и навигация закроется до первого месяца весны.

В первые три дня морских странствий я дико страдал от солнечных ожогов. Кожа немилосердно чесалась под рубахой и слезала лоскутами. Здорово выручало кокосовое масло, да и корабельный монах изредка давал отвар, на время успокаивающий зуд. Гораздо хуже было осознавать, как обвела меня вокруг пальца та девчонка — Райвелин. Кто она? Неужели, весь спектакль разыграла ради глупой мести? Пожалуй, хорошая взбучка стерве не повредила бы… Но — руки коротки. С тем же успехом можно грозить голубю, нагадившему вам на новенький дублет.

Я выбросил из головы Райвелин. Лучше наслаждаться морским путешествием, чем клокотать от бессильной злости. А идти к острову оставалось недолго…

Огромное судно казалось мне пустым и заброшенным — пассажиров было всего десять, да и собирались мы лишь за обеденным столом, в остальное время предпочитая одиночество.

На остров университета не попадают случайные люди, так что остальных, как и меня, вели туда дела и заботы. Богатые пожилые супруги с юга, например, собирались навестить сына. Или группа знаменитых зодчих, приглашенных для проектировки и возведения очередного университетского крыла. Из учеников, кроме меня, никого больше не было. Что, в общем-то, легко объяснялось: до начала учебного года далеко, и вряд ли кто-либо торопился расстаться с семьей и друзьями.

Дни шли, сливаясь в сплошной поток. Сумерки опускались на мир все раньше, ветра усиливались. Севернее, там, где море сковывали льды, где невозможно судоходство и бушуют штормы, где сгустилась мгла, раскинулась безжизненная пустыня. Фростдрим. Меня радовало, что нас разделяла морская бездна.