Зарницы смуты (СИ) - Страница 16

— Правильно, — пробурчал Гродверд, обернувшись ко мне. — Только падшие боги ведают, когда прибудет помощь, а зима ждать не станет. Хочешь, поделюсь наблюдением?

— Давай.

— На первом трупе, который вытащили из-под снега, заметны следы от удара лезвием. Может, топор. Может, секира.

— И что? — Я не понимал, что имеет в виду воин.

— А то, — он презрительно дернул щекой, — что месшифы не куют топоров. Огня они, кстати сказать, тоже побаиваются. Тебя не удивила сгоревшая дотла деревня?

Охотники натаскали из леса валежника, свалили несколько сухих стволов, кто-то отправился собирать мох.

Я старался быть полезным. Сновал между работающими людьми, подавал бревна, помогал вязать и стягивать ветви для крыши. А вот Гродверда, казалось, совершенно не волновало, что из всей группы только он не принимал участие в обустройстве лагеря. Просто стоял в стороне, на крутом пригорке, и мрачно оглядывал окрестности. Обнаженное лезвие палаша покрылось изморозью, ярко блестело на солнце…

К вечеру убежище было готово, костер разведен, а дозорные разбрелись по условленным участкам. Нас ждала еще одна ночь в месте, где сам воздух пропитан смертью. Сердце мое трепетало как у зайца, когда думал о том, что эта ночь может стать для нас последней… И мы так же останемся лежать в застывших лужах крови, под белоснежным саваном снега. А когда подоспеет пограничный отряд, какой-нибудь бывалый воин — вроде нашего Склазиса — посоветует не тревожить покой павших до весны.

Вздрогнув, я пододвинулся поближе к костру. Жаркий огонь избавлял от черных мыслей…

Пограничный отряд состоял из двух групп. Первая насчитывала десяток тяжеловооруженных всадников. На них были одинаковые стальные нагрудники и шерстяные плащи с капюшонами. Все вооружены копьями. Дубовые щиты, окованные железом, за спинами.

Во второй группе скакали легковооруженные воины. Кони у них были красивые, поджарые. Из брони на бойцах — длиннополые куртки из вареной кожи; вооружены короткими луками, у седел приторочены сабли. С отрядом путешествовали ведун, писарь, и важный, но совершенно бесполезный, как думалось мне тогда, слуга Каолита, именуемый креатуром.

Казалось, что от топота копыт дрожит земля. Всадники окружили лагерь плотным кольцом.

Капитан пограничного отряда выехал вперед. На его плече переливался серебром офицерский наплечник с вытравленным треугольным гербом. Длинный, подбитый мехом плащ имел золотые и темно-зеленые тона, выдавая принадлежность капитана к Дому Эйфаринос. Но отряд, судя по снаряжению и мискарелльским гербам на панцирях всадников с копьями, был смешанным.

— Кто такие? Что здесь стряслось? — с сильным восточным акцентом проговорил капитан. Как и большинство эйфариносцев, он сильно тянул шипящие.

Гродверд выступил ему навстречу. Протянув пятерню, ответил:

— Я - Гродверд Хейкард из ордена Стали. Рядом со мною путешествует будущий студент университета северянин Моркос из лордства Ромбад. Эти люди — свободные охотники Мискарелля.

— Рад встрече, почтенный Гродверд! — командир соскочил с коня, коротко поклонился. — Капитан Иридин Найхмули. Мы заметили сигнальный костер на башне Трогдума и сразу поспешили сюда. Неужто ордену в кои-то веки потребовалась помощь?

— Боюсь, что помогать уже некому, — хмыкнул Рубака. — Замок кишит мутантами.

— Кроны? — воскликнул мужчина в темной мантии креатура — высокий и седой, с реденькой бородкой. Он восседал на белом жеребце, сжимая в правой руке деревянный жезл.

— Месшифы, — ответил ему Склазис. — Большая стая. Стоки забиты трупами рыцарей. Охотничью деревушку тоже сожгли. Вряд ли кто уцелел.

— Дожили, — грустно вздохнул капитан. — Хочу взглянуть на замок. Все одно, доклад писать… Я эти земли знаю плохо, так что от помощи вашей не откажусь. Далеко до обители?

— Три мили по тракту, — Склазис указал на едва заметную дорожку. — Даже если не сильно нахлестывать скакунов, к Трогдуму доберемся засветло. Вместе пойдем. Нам все одно домой поворачивать.

— Ну, вот и работка для наших копий, — Иридин, несмотря на довольно громоздкие латы, легко взобрался в седло. — Гродверд, если не секрет, куда идете вы?

— Печать на грамоты поставить нужно, — недовольно пробурчал Рубака. — Да вот что-то не удается никак. Мастер моего ордена отбыл из столицы, рыцарей под нож пустили… Придется до весны в Бодхардуме киснуть.

— Почему же? — улыбнулся капитан. — Наш креатур — полноправный представитель Каолита в пограничных землях. У него и печать имеется и полномочия пошире, чем у многих. Советую поехать с нами в Дубовый Щит. Всяко лучше, чем бездельничать до самой весны. Таить не стану — не бескорыстно предлагаю. Отрядный писарь оформит на вас денежное довольство… скажем, на два месяца вперед. Оно ведь, монеты не лишние! И вам хорошо, и мы за вас лишний кубок опрокинем.

По лицу моего спутника было трудно понять, доволен он или нет. С одной стороны, не придется торчать в столице. Но и путешествие с отрядом вряд ли можно назвать приятным. Все-таки граница двух государств — место не самое спокойное, а Гродверд явно хотел передохнуть. Да и были у меня подозрения, что получил он от месшифов гораздо крепче, чем показывал.

— Мы с вами, — махнул рукой Гродверд. — Найму себе экипаж где-нибудь в Сестрах. В Щите гильдия Накопителей ведет дела? Да? Вот и отлично.

Охотники двинули на запад. Недовольные, замерзшие, изрядно напуганные. Дичи набили немного, время зря потратили, но, главное, всю дорогу приходилось трястись и шарахаться от каждой тени. Да и вести несли домой не радужные.

Нам же еще предстояло вернуться в Трогдум. Что, как справедливо заметил Гродверд, было глупостью неописуемой. Но капитан решения менять не собирался.

Замок казался еще мрачнее и пустыннее, чем в прошлый раз. Солнце скрылось за тучами, облака по небу плыли серые, плотные, готовые вот-вот исторгнуть из себя новый заряд снежинок.

Чуть в сторонке виднелось припорошенное наше кострище и следы спешно снятого бивуака.

— Здесь следы, — уверенно заявил один из отправленных на разведку пограничников. — Месшифы. Большая стая ушла на север. Но это еще не все. Есть и еще следы. Эти двинулись на восток…

— Слишком много мутантов в одном месте, — угрюмо сказал протектор. — Неужели тоже месшифы?

— Нет, — покачал головой разведчик. — Мы с Бродди так и не смогли разобрать, кому они принадлежат. Не кроны и не месшифы.

— Тогда кто же? — удивился капитан. — На западе только эти и остались… Остальных перерезали давно.

Пограничники удивленно переглядывались, словно не могли поверить услышанному.

— Когда я оказался у стен замка, — мне захотелось нарушить тягостное молчание, — почувствовал… какую-то тяжесть. Склазис, старший из охотников, тоже ощутил что-то похожее.

— Старики находятся ближе к миру духов, чем мы, — пробормотал капитан. — И ведуны. Будевейн, есть там что-нибудь?

Тот направил свою пегую кобылку к мосту. Как и любой другой ведун, перешагнувший сорокалетний рубеж, он жестоко расплачивался за свой дар. Всю его кожу покрывали мелкие язвы и гнойники, а руки туго были замотаны бинтами.

— В замке никого нет, — дрожащим голосом молвил Будевейн. — Аура смерти сильная, но ничего необычного не чувствую. Мутанты, смерть, мучения… ох! Какой странный запах. Человек… но в то же время и не человек вовсе. Нечто среднее.

— Так не бывает, — покачал головой Иридин.

— Сам знаю. Но это так.

Креатур кивнул. Писарь вытащил толстую книгу в кожаном переплете и деревянную колбу для хранения грифелей.

— Замир, не нужно, — остановил его Иридин. — Эта запись совершенно ни к чему.

— Но отчеты…

Капитан так выразительно посмотрел на писаря, что тот поспешно спрятал книгу в седельную суму.

— Убираемся отсюда! — зычно выкрикнул Иридин. — Пусть замок остается пустым. Я не хочу, чтобы кого-нибудь из моих парней потом отправили сюда таскать трупы. Да и ведунам здесь тоже делать нечего. По седлам!