Запретная магия (СИ) - Страница 71

— Воскреси его! — потребовал третий всадник. Орк. Мирон отмахнулся.

— Я уже это обещал. Итак, один… два…

Всадники грязно выругались. Три дракона взмыли в воздух, оставив четвёртого дожидаться возвращения хозяина. Их заклинание меня отпустило, но от ругани я усилием воли воздержалась. Просто мне было до слёз и красных мушек перед глазами больно. Пара успокаивающих и исцеляющих заклинаний и я в норме. А сквернословить не нужно, я воспитанная.

Мирон скривил губы в презрительной ухмылке, наблюдая поспешный побег драконьих всадников. Бросил мимолётный взгляд на мужчину с перекусанным горлом, и у наездника начала лечится рана. Через три секунды он застонал. Но был жив, и только кровь на шее и одежде свидетельствовала о его недавнем ранении, из-за которого он погиб.

Дракон, немного скуля, начал тереться о своего хозяина, даже не обращая внимания ни на Мирона, ни на меня.

Вскоре последний дракон взмыл в воздух, оставив нас с герцогом наедине. (Лошади не в счёт)

Я ждала, что скажет мой спутник, поскольку сама не знала, о чём хочу начать говорить. Счастье, Мирон не подвёл и в этот раз.

— Ты осталась, — заметил Сатанор. Он пристально посмотрел на меня. Если бы он умел благодарить, то точно одарил бы триадой благодарных слов. — За меня… ещё никто не заступался. Либо последний раз это было слишком давно, что даже и не помню. Хотя про хорошее я стараюсь не забывать.

Да? А мне показалось, что с Анабель он раньше даже дружил, или я что-то путаю? Я пришла к такому выводу, потому что никто из них не убил другого. А легко могли. Мирон в любой момент способен оборвать жизнь почти любого врага, а эльфийка имела возможность перерезать Сатанору горло. Тоже ничего не сделала, и сегодня вечером её среди всадников не было. Однако мне хватило ума не спросить об этом вслух. Мирон задумчиво поглядел на смеющуюся почти полную луну.

— Знаешь, а ведь они правы.

— О чём ты? — не поняла я.

— Я не заслуживаю ни твоей доброты, ни даже своей жизни. — Теперь в его голосе была многовековая усталость и даже грусть. Но не сожаление самому себе. — Ты хоть догадываешься, почему они за мной охотятся? Можешь себе представить, что только что сказанные мною слова — правда?

Вновь его правда ранит подобно мечу.

Покачала головой, но предположила:

— Сильный некромант? Ты им этим не угодил?

Он холодно улыбнулся, показав кровь на зубах.

— Нет. Но я тебе не скажу, почему. Иначе ты с воплями побежишь от меня, и я тебя убью. – Чуть позже добавил, немного смутившись. – Разумеется, потом воскрешу.

Перспектива не вдохновляет. Не хочет — не надо, это не моё дело. Я вообще в школу хочу, во! Однако у меня всё ещё тучи вопросов.

— Твои слова… — Я не решалась спросить, но герцог уже внимательно слушал, так что на одном дыхании я договорила: — Это правда? Про смерть и страдания?

Мирон глупо хлопнул глазами, а потом громко и от души расхохотался.

— Нет, ты и вправду поверила в это! Легенды обо мне говорят только часть правды. Где-то меня представляют более жестоким, а где-то мягкотелым. Люди верят в то, во что хотят верить. Легче назвать меня чудовищем. Легче. Впрочем, они не далеки от истины.

— И их не волнует, что ты сам охотишься на опасного преступника? На ментального мага, между прочим. Готова спорить, что больше тебя никто сделать бы не смог.

Наконец-то я добилась мимолётного проблеска благодарности во взгляде энеш-тошерн. Чувствовалось, как он устал.

— Нет. Их волнует только то, что при желании я могу сделать. Просто боятся моей силы. И да, я действительно получаю удовольствие от мучений других, но это не моя вина. Если бы я решал, то с радостью бы отдал силу, чтобы не платить такую цену. У каждого хорошего некроманта так, спроси любого. Нет, блин, привязались фанатики ко мне… Потенциальная опасность я, м-да…

Зато правда. Суровая реальность. Мне было уже наплевать на то, кем является мой спутник. Он меня не тронет и даже защитит, а большего я не могу просить. Вот только всё ещё есть один важный вопрос, терзающий меня очень долго. Сатанор же был когда-то ребёнком. Маленьким и глупеньким он набирался знаний об окружающем мире, исследовал и открывал для себя новое. Мне не удаётся представить маленького мальчика, который с холодом во взгляде произносит страшные слова:

«Я тот, кто любым способом добивается власти, богатств и силы. Мне отрадны ваши страдания, приносит наслаждение ваша боль»

Я спросила:

— Ты всегда был таким?

— Каким?

— Холодным? Жестоким? — пыталась я найти слова. — Сильным.

Мой вопрос заставил герцога снова закрыться погрузиться в себя.

— Нет, — очень тихо произнёс он. — Когда-то я был абсолютно другим. Хилым, сопливым, культурным, щедрым и очень-очень слабым. Не знаю, каким быть мне было комфортнее.

Слабым? Тёплым? Или добрым? Больше я спрашивать не решалась. Знаю, что лимит вопросов и ответов от Мирона уже исчерпан. Если его потревожу не по делу, то меня пошлют дальним и весьма интересным маршрутом.

Послала вестника Андриану. Ответ пришёл почти мгновенно. Они почти достигли границ, им осталось полдня пути, для того чтобы достичь Святой империи. Нет, нам с герцогом их уже не догнать.

«Чем вы там занимались?» — обеспокоенно спрашивал Риан.

«О, долгая история. Сначала всё было отлично, и твой брат научил меня использовать молнии. У меня получилось! Но по пути к вам Аде вдруг стало плохо и мы были вынуждены остановиться. Мирон её спас, истратив немало сил. Сегодня… вчера он держался только за счёт восстанавливающего заклинания. Он очень долго спал», — ответила я. Сфера-вестник, записав моё послание, юркнула вдоль дороги вперёд.

Герцог просто наблюдал за мной, двигаясь бесшумной тенью рядом. Он никак не комментировал мою переписку с его младшим братом, не язвил, не вносил поправок, хотя я прекрасно знала, что он без зазрения совести читал всё сферы.

В этот раз Риан тянул с ответом. Явно не знал, что хочет сказать. Либо знал, но помнил про своего вездесущего братца. Наконец, спустя двадцать минут, рядом со мной появилась ещё одна сфера от друга.

«Ты как?» — только и спрашивалось там.

«Нормально», — механически ответила я.

Даже не успела отправить ответ, как ко мне подлетел ещё один вестник:

«Если ты добровольно осталась с ним и сторожила его сон, то я тебе благодарен. Мало ли что могло случиться? Это не моя родина, а Ромпир. Тут может произойти всякое и лучше держать ухо востро. Ответа на эту сферу, пожалуйста, не шли»

Как хочет. Покосилась на подсмотревшего послание герцога. Тот ехал всё той же невозмутимой глыбой льда.

— Он за тебя беспокоился, — отметила я.

— Больше за тебя.

И опять молчок. Какие у нас, однако, разговоры информативные, ничего не скажешь. Краткость – сестра таланта. Интересно, а Андриан меня отблагодарил, зная, что мне не дождаться благодарности герцога? Или Риан просто хотел показать старшему, что ему не наплевать на брата?

Я уже устала от всяких дум. Весь день не спала, не отдыхала, а резерв потратила знатно. Нет, разумеется, не до конца, но всё же.

А белый диск луны всё так же холодно и насмешливо следил за мной, просвечивая сквозь редкие облака. Выглядело зловеще и мне неожиданно захотелось очутиться под крышей здания школьной общаги, в которой я проживаю. Находиться под взором луны сейчас казалось невыносимым.  

— Что будешь делать, когда вернёмся? — неожиданно спросил Мирон.

— Учится, — ответила я. Энеш-тошерн кивнул и опять начал хмуро молчать.

Мы неторопливо ехали на лошадях и скакали дальше в ночь. Ада полностью пришла в себя, мой Дин отдохнул, Мирон сам тоже полон сил. Только я носом клюю…

— Разбуди когда будет завтрак, ладно? — попросила я у герцога и, не дожидаясь его ответа, погрузилась в беспокойный сон.

***

Проснулась я уже после восхода солнца. Дин всё ещё бежал лёгкой рысцой, а рядом были Ада и Мирон. Голова гудела, я не понимала, в чём дело.

Энеш-тошерн, заметив, что я проснулась, решил сразу же начать разговор. В последнее время он стал очень разговорчив, кстати.