Заповедник сказок. Лучшее в одной книге! (сборник) - Страница 6

– Займусь комарами, – сказал Пашка. – Обязательно займусь.

– И как ты будешь с ними бороться? – спросила Наташа.

– Не беспокойся. Я еще оставлю след в биологии.

Скромностью, как известно, Пашка не отличался.

– Пора, – сказала Алиса. – Вы забыли, зачем сюда пришли?

Туман уже почти рассеялся, в сосняке было тихо, лишь щебетали птицы. Земля была густо покрыта иглами.

– Где твои маслята, Наташа? – спросила Алиса.

– Сейчас увидишь.

Они прошли дальше. Ни одного масленка. Лишь большой оранжевый мухомор стоит, как семафор.

Геракл ухнул от радости при виде такого красивого гриба и протянул лапу, чтобы его сорвать.

– Не смей! – сказал Пашка. – Это ядовитый гриб. Ты умрешь, если откусишь от него хотя бы кусочек.

Геракл понял, отпрыгнул назад и погрозил мухомору кулаком.

Наташа села на корточки, разгребла ладонью иглы и увидела небольшой масленок.

– Первый, – сказала она. – Теперь пойдут тысячами.

Она срезала гриб и бросила его в корзинку.

Но больше не нашлось ни одного гриба. Впустую ребята разбрасывали иглы и сучья – ничего.

Впереди начиналась густая чаща – не проберешься.

Пашка вынул масленок из Наташиной корзинки и показал Гераклу.

– Такие увидишь – зови меня.

Питекантроп понюхал гриб, скорчил страшную рожу и бросился в чащу. Ребята за ним.

Но тут же пришлось остановиться – словно кто-то заставил деревья сплестись ветвями, чтобы не пропустить их дальше.

– Ой, девочки! – воскликнула Наташа. – Вы только посмотрите!

За сплетением ветвей на небольшой полянке, окруженной стеной сосенок и елей, стояли тысячи грибов. Большей частью маслята, несколько боровиков и сыроежек.

Это скопление грибов словно почетным караулом было окружено цепочкой оранжевых мухоморов и бледных поганок.

– Ничего страшного, – сказал Пашка. Он отдал свою корзинку Гераклу и сказал: – Пробивайся туда, нарви маслят.

– Угу, – согласился Геракл.

– Мне это не нравится, – сказала Алиса. – Почему вчера грибы росли обыкновенно, а сегодня собрались на недоступной полянке?

Геракл с трудом протиснулся сквозь сучья и приблизился к грибам. Ребята, отмахиваясь от комаров, следили за ним.

При виде Геракла самые сильные и крепкие мухоморы начали раскачивать шляпками и поскрипывать.

– Иди, Геракл, это ветер, – успокоил питекантропа Пашка.

Но стоило Гераклу сделать еще один шаг, как мухоморы сдвинулись с места и образовали между ним и маслятами прочный заслон.

Увидев, как грибы движутся ему навстречу, Геракл не выдержал. Он бросил корзинку и метнулся обратно. Оставляя клочья шерсти на колючих ветках, он протиснулся к ребятам, обнял Пашку за колени и завыл, жалуясь на страшные переживания.

– Ну вот, – расстроился Пашка, – а как же корзинку достать?

– Забудь о корзинке, – сказала Алиса. – Мы должны сейчас же вернуться на станцию.

– Эге, – догадался Пашка, – ты думаешь, это шутки Аркаши?

– А ты видел, чтобы мухоморы защищали маслят?

– Если я сейчас не сплю, – сказал Пашка, – то вижу это впервые в жизни.

– Ах, он их своим стимулятором опрыскал! – воскликнула Наташа. – Тогда пускай сам добывает корзинку.

Аркашку они встретили у входа на биостанцию. Видно, не выдержал, встал пораньше.

Первым делом он заглянул в корзинки. Увидев, что они пустые, он сказал как ни в чем не бывало:

– Плохие вы следопыты. Не вам за грибами ходить.

– А ну-ка, – сказала мрачно Алиса, – повтори закон для юных биологов, который ты обязался выполнять, когда пришел на станцию!

– Какой закон?

– Забыл?

– Помню, но почему я должен его повторять?

– Повтори, – сказал Пашка.

– Каждый юный биолог имеет право ставить любые научные опыты, которые считает полезными, нужными или интересными…

– Дальше…

– Дальше?.. Но он не должен проводить опытов, которые могут повредить или помешать другим людям.

– Еще дальше!

– Тот, кто нарушит это правило, будет с позором изгнан со станции.

– Все ясно? – спросила Алиса, протягивая Аркашке пустую корзинку. – Ты можешь получить прощение, если принесешь полную корзинку грибов.

– И мою тоже, – сказала Наташа.

– А третью, Пашкину, найдешь на поляне.

– Но я не проводил опытов! Я только защищал грибы от таких варваров, как вы.

– А когда принесешь три корзины грибов, мы их поджарим и тебя угощать не будем.

– Это жестоко!

Но ребята прошли на станцию. За ними – Геракл.

Через час Аркаша принес три пустые корзины. У него не поднялась рука рвать грибы.

К тому времени Пашка был по горло занят проблемой, как избавиться от комаров, Алиса с Наташей – своими делами.

Грибов они набрали на следующее утро, когда действие стимулятора прекратилось.

Павел Гераскин решил извести комаров. В то лето комаров развелось множество – им нравилось резвиться над ручьями и полянами Гоголевского бульвара, вечерами накидываться на влюбленных или биологов.

Будучи человеком гордым и уверенным в своих способностях, Пашка не скрывал, подобно некоторым гениям, своих намерений.

Еще до начала опытов он бродил по станции и рассуждал вслух, обращаясь к своему верному спутнику питекантропу Гераклу:

– Какой мы изберем путь? Будем травить комаров ядами? Это уже пробовали, а комарам хоть бы что!

Геракл кивал и жевал бублик, который тайком сорвал с бараночного дерева, выведенного Аркашей.

– Есть и биологические методы – подманивают, например, самцов, подражая самкам. Без самцов нет у комаров дружной семьи, и они должны бы вымирать, а не вымирают.

Геракл бросил бублик, надеясь попасть на рог жирафу Злодею – добрейшему скучному существу.

– Значит, надо найти путь, которым никто еще не шел, а мы с тобой пойдем. Но какой путь? Какой, я спрашиваю?

Геракл развел руками, как бы говоря: если такой биологический гений, как Пашка Гераскин, не может избавиться от комаров, я пасую!

Решение пришло неожиданно – словно яблоко упало.

Пашка задумчиво стоял у Аркашиной делянки, смотрел, как скворцы деловито выклевывают с грядки червяков.

– Труженики, – сказал он о скворцах.

– Эй, – ответил с горечью Аркаша, – бурей вчера два скворечника свалило. Только они устроили себе дом и уют, придется снова квартиру искать.

– Да, – согласился Пашка, – летишь через полмира, а тебя даже не могут обеспечить…

– Ты чего? – спросил Аркаша.

– Я понял, – ответил Пашка медленно. – Я решил, что делать с комарами.

– Только учти, – предупредил Аркаша. – Если ты собираешься их уничтожить, я категорически против. Это жестоко, к тому же может нарушить экологический баланс.

– Спасибо за подсказку, – сказал Пашка. – Но я придумал гуманное решение. Я выведу перелетных комаров.

– Не понял.

– Сейчас поймешь! Чем плох комар? Зимой он спит или вообще еще не родился, а летом нападает на людей и животных… А нужно сделать так, чтобы он на лето куда-нибудь улетал.

– А как ты намерен это сделать?

– Это уже пустяки. Главное – внедрить в него перелетный инстинкт. Как потеплеет, будет он улетать в Арктику или Антарктику, сосать кровь у рыб и тюленей. А человечество будет спасено.

– Но там тоже люди – зимовщики, ученые…

– Что легче – защищать от комаров несколько тысяч полярников или сотни миллионов людей умеренных широт, включая детей и стариков?

Пашка не стал слушать возражений, а побежал в лабораторию.

Там он застал толстяка Джавада, который читал ветеринарный справочник, – второй день у жирафа Злодея болело ухо.

– Джавад, будь другом, – попросил его Пашка. – Скажи мне, какие птицы улетают на лето в полярные края?

– Ну, гуси, например. Потом…

У Пашки есть отвратительная манера не дослушивать собеседника, если он уже узнал, что требовалось. Догадайся Джавад, к чему приведут его слова, он бы тысячу раз подумал, прежде чем сказать про гусей. Ведь есть и маленькие птицы, которые летают в полярные страны. Но он сказал «гуси» и снова углубился в справочник.