Занимательная геометрия (СИ) - Страница 2

В помещении полутемного убогого полустанка (вокзалом язык не поворачивался назвать) никого, похожего на встречаемого пассажира, не было. Это стало ясно с первых минут осмотра. Так, престарелая парочка с тремя битком набитыми котомками (эти ждут раннюю электричку); дежурный, вяло шатающийся от стены к стене; нетрезвый мужик с мутным взглядом, пристающий к продавщице в киоске; два подростка с огромными чемоданами, дремлющие на стульях, и еще один — сидящий немного в стороне, но с таким же огромным баулом. Явно, все трое из одной компании, просто один отбился, что нередко случается в их возрасте.

Ярость Дениса набирала мощь и обороты: хотелось послать ко всем чертям этого Величко, позвонить шефу и сообщить, что ему совершенно не по кайфу разыскивать в ночи незваного гостя. А если он вообще не приехал? Или проспал и не вышел вовремя на нужной станции? Здесь остановка‑то была всего на три минуты, насколько было известно Дэну. И что теперь оставалось делать? Наверное, шефа будить, без вариантов. Сидеть в промозглом помещении и ждать у моря погоды совсем не улыбалось…

Денис еще раз, на всякий случай, осмотрелся, и потянулся за телефоном. Поймал на себе чей‑то пристальный взгляд, отвернулся (Чего пялятся? Мужиков в дорогих дубленках не видели, что ли?).

Решил перечитать сообщение — может быть, что‑то важное упустил? Естественно. В СМС, следующей за шефовской, присланной с незнакомого номера, значилось: «Здравствуйте. Это мой номер. Мне сообщили, что Вы будете меня встречать».

Чертыхнулся (как не обратил внимания, а главное — не стёр, как спам?), и уже через секунду нажимал вызов. Тишина. «Абонент вне зоны действия». Да что такое происходит‑то? Вроде бы, не апрель, чтобы разыгрывать…

Не веря в то, что с ним (с Дмитриевым Денисом!) такое может происходить, снова попытался дозвониться. Тот же результат. Он хмуро рассматривал трубку, раздумывая: «А не выбросить ли её ко всем чертям? Может, станет полегче, злость выплеснется?», когда рядом раздался тихий голос:

— Здравствуйте. Скажите, а Вы не меня, случайно, ищете? У телефона аккумулятор сел на холоде. Не могу ни до кого дозвониться.

— Вряд ли. — Надо же, какие наглые пошли барышни (ошибся, в одиночку сидел не подросток, а девушка, просто укутанная похоже)

— А мне, все же, кажется, что Вы — за мной. — С нажимом в голосе. Судя по прорезавшемуся металлу, не такая она и юная, эта барышня.

— А ты кто?

— Вероника Витальевна Величко. А вы?

Очуметь! К нему помощником прислали какую‑то бабу! Шеф решил его до ручки довести?!!

И ладно бы — приличную женщину, а тут… Не пойми что! Дэну очень захотелось плюнуть или чертыхнуться. Какое‑то недоразумение, в невзрачном пуховике, утепленных штанах и тяжелых кроссовках, с носом, упрятанным в огромный шарф, и в серой вязаной шапочке, натянутой до самых глаз. Эти‑то самые глаза, воспаленные, какого‑то мутного цвета, без грамма косметики (а она бы тут ничего и не спасла), сейчас пялились на него в ожидании ответа.

Ах, да, презрительно оглядывая своё новое приобретение в штате, он и забыл, что нужно представиться в ответ.

— Дмитриев Денис Игоревич. — Не стал кривить душой и выдавливать из себя «Очень приятно», ни к чему это было, ни к чему.

— О, какая честь! Спасибо, что лично приехали. Мне очень жаль, что пришлось тратить Ваше время, да еще ночью. — Что‑то ему показалось, что никаким сожалением в голосе этой Величко и не пахло.

— У меня выбора не оставалось. Не переживайте. Где Ваши вещи? Поехали. До утра нужно хоть немного поспать.

Она развернулась и потопала к своему огромному чемодану, чуть ли не в половину роста. Денис только хмыкнул про себя: " Женщины. Что с них возьмешь? И эта — туда же" Оставалось надеяться, что чемодан у нее только один, и это совсем не косметичка…

Пока он ухмылялся, это недоразумение ухватилось за ручку, поправила ремень дорожной сумочки, висевшей через плечо, и вернулось обратно.

— Куда идти?

— За мной. — Поморщившись, забрал у нее ручку от баула, терпеть не мог, когда женщины в присутствии мужчин всячески демонстрируют свою самостоятельность, мол, сами справимся со всем. Ни фига они не справятся. Это он точно знал. Как возникнут реальные проблемы — сразу бегут к мужикам за помощью, и забывают про всю свою независимость. От того и выглядят еще более жалкими.

Эта, как ни странно, безропотно уступила право нести неподъемную кладь и пошла следом, не пытаясь вырваться вперед; так же, без сопротивления, прошла в открытую перед ней дверь, выйдя, остановилась, пропуская мужчину вперед. Удивительно. Такого поведения Денис от неё не ждал. Обычно девушки подобного статуса забывали об элементарных вещах, и вечно куда‑то гнали, неслись напролом.

До его красавца, черного "Прадо", дошли за пару минут, в течение которых девушка не вымолвила ни слова. Что тоже показалось необычным, однако, тут Денис решил — раньше времени обнадеживаться не стоит. Время придет, наверняка, еще себя покажет во всей красе…

Он, продолжая играть истинного джентльмена, открыл перед дамой дверь, придержал за локоть, помогая взобраться на подножку, закинул вещи в багажник, и только потом уже уселся.

За десять — пятнадцать минут, что были потрачены на поиски визитерши, салон остыть не успел, и девушка на глазах обмякла, оказавшись в тепле. Только сейчас Денис осознал, почему она была такая скукоженная, почти болезненно сутулилась — замерзла. Недовольно нахмурившись, он включил подогрев сидений, добавил температуру на датчике микроклимата.

— Если начнет слишком жарить со стороны… — Хотел сказать "задницы" — осёкся, вспомнил про воспитание. — Со стороны спины — скажите мне, я выключу.

Вероника, так её, кажется, звали, с благодарностью кивнула, стягивая шерстяные перчатки, протянула руки в сторону горячего воздуха, с видимым трудом распрямляя ладони…

— Вряд ли мне станет жарко сейчас. Чувствую себя мамонтом, даже представила, что они пережили перед вымиранием. — Шутит, значит, жить будет. — Сколько сейчас за бортом?

— Тридцать шесть. Потеплело. Днем показывало под сорокет.

Она передёрнула плечами:

— Бррр… Я рада, что приехала сейчас, а не днем. Это предел, или еще хуже бывает?

— Круче всего, говорят, в декабре. Ниже сорока пяти опускается. Но на моей памяти это было всего пару раз. Главное, чтобы ветер не поднимался. А так — жить можно.

— Это я понимаю. Как‑то здесь люди живут…

Ему хотелось ответить, что не живут, а выживают, и при первой возможности стремятся уехать. Потому что, кроме холода, здесь почти ничего нет. И люди не знают, чем себя занять стылыми зимними вечерами, ночами, днями… Поэтому спиваются или делают детей. Впрочем, одно другому не мешает. Денис уже успел понять, что в этом небольшом, бывшем гарнизонном городке, очень высокая рождаемость. А процент разводов и матерей — одиночек — еще больше. Но это было не очень важно. Разведенные женщины и матери — одиночки — не их целевая аудитория. Они строили для молодых офицеров и их семей, а еще — для тех, кто приехал "оживлять" это Богом забытое захолустье. Государство, однажды решив, что городок еще нужен живым и не разрушенным, решило создать инфраструктуру — новые сады, школы, больницу. А еще — развлечения. Кинотеатр и торговый центр — мелочи. А вот аквапарк в городке, который и бассейна‑то никогда не видел, — это просто верх крутости. Кто‑то, похоже, искренне верил, что все это поможет удержать молодежь от возвращения в центр.

На сколько это все влияло на "оседлость", Дэн как‑то не очень интересовался, ему хватало знания: дома строятся, квартиры покупаются, и не только для военных частей, спрос растет. И на век его филиала этого спроса хватит. Плюс коммерческая недвижимость, которая давала гораздо больший выхлоп, чем тендерные госзаказы… Ему хотелось об этом сказать, но — промолчал. Зачем ей это? Она поживет здесь каких‑нибудь пару недель, максимум — месяц, а потом запросится обратно. Такие здесь не выдерживают. Смысл на нее время и слова тратить?