Замок в Карпатах - Страница 2

Фрик ничего не имел против этих домыслов и даже извлекал из них немалую пользу, приторговывая разными порошками и целебными эликсирами, в чью силу и сам свято верил, хотя и не считал себя таким уж могущественным колдуном…

В деревушке Верст никто не удивился предсказанию Фрика о скором падении старого замка. Впрочем, все по порядку.

Собрав разбредающихся овец, пастух двинулся в деревню. Собаки мчались позади, подгоняя скотину. Дай им волю, эти злющие полукровки с большим удовольствием задрали бы полотары. В стаде было около сотни баранов: дюжина — первогодков, остальные — трех— и четырехлетки уже с четырьмя или даже шестью зубами.

Животные принадлежали судье Кольтцу, который оплачивал пастбище и весьма высоко ценил Фрика как отличного стригаля; доволен судья был и тем, как пастух лечит овец, справляясь без труда с любой хворью — будь то микоз, хромота или переломы.

Плотно сбившееся стадо следовало за пастухом, звеня колокольчиками и громко блея.

Но вот пастбище осталось позади и Фрик вышел на широкую тропу, петлявшую среди полей высокой ржи и маиса. Дорога вела к хвойному лесу. На опушке уже сгущались тени, а внизу катила свои бурные воды река Силь, таща через огромные камни гладко отполированные бревна и сучья.

Животные сгрудились на берегу и жадно припали к воде.

Деревня находилась на расстоянии трех выстрелов. Вокруг было пустынно. На закате крестьяне обычно спешат разойтись по домам, так что по дороге Фрику ни с кем не пришлось даже перекинуться словечком. Но когда овцы напились и Фрик уже готовился свернуть в лощину, в излучине реки показался какой-то путник.

— Эй, приятель! — окликнул он пастуха.

Незнакомец оказался бродячим разносчиком, каких часто можно встретить в больших и малых городах и селениях. Они говорят решительно на всех языках без всяких затруднений. Этот торговец был польский еврей — высокий, тощий, горбоносый, с остроконечной бородкой, крутым лбом и живыми глазами.

Его товар — подзорные трубы, термометры, барометры и стенные часы — был разложен на лотке, перекинутом через плечо, висел на поясе и даже на шее — настоящая бродячая лавка.

Видать, торговец побаивался пастухов. Во всяком случае, он вежливо поздоровался с Фриком и заговорил по-румынски с небольшим акцентом.

— Как жизнь, приятель? Идет помаленьку?

— Идет… Время идет, и жизнь тоже, — степенно ответил Фрик.

— Погода стоит чудесная, значит, все хорошо. Верно?

— Верно. А завтра пойдет дождь, и сразу станет плохо.

— Будет дождь? — удивился разносчик. — А что, в этих местах дождь падает с ясного неба?

— Тучи нагонит ночью, вон оттуда, со стороны гор.

— Как вы это узнали?

— По шерсти овец: она очень сухая, а кожа точно дубленая.

— Да… Плохо тому, кто всю жизнь скитается по дорогам…

— И хорошо тому, кто проведет эту ночь под крышей.

— Надо еще иметь ее, ату крышу…

— У вас есть дети? — поинтересовался Фрик.

— Нет.

— А жена?

— И жены.

Фрик задавал свои вопросы в соответствии с правилами здешнего этикета.

— А сами-то вы из каких мест?

— Из Германштадта.

Германштадт — городок в Трансильвании, где Силь поворачивает в сторону Венгрии.

— И куда путь держите?

— В Колошвар.

Чтобы добраться до Колошвара, нужно подняться по горному склону из долины Марош, потом еще выше — в горы Бихор, а там уж и до главного города комитата рукой подать — не больше двадцати миль.

Торговцы термометрами, барометрами, часами и тому подобными предметами всегда пробуждают у простых людей суеверный страх, поскольку продают время, солнце и дождь словно какиенибудь корзины, вязаные носки или платья из ситца. Вот почему бродячий торговец так поразил воображение пастуха. Фрик зачарованно смотрел на товары, многие из которых видел впервые.

— А для чего нужна вот та штука, у вас на поясе? Похожа на кость мертвеца…

— Это вещь, нужная любому человеку.

— Любому? — хитро подмигнув, переспросил Фрик. — И даже пастуху?

— Даже пастуху, — подтвердил еврей, встряхивая термометр. Взглянув на нее, вы можете узнать, тепло на дворе или холодно.

— А я и без того знаю: если мне жарко в плаще, значит, на дворе тепло, а если продрог до костей, значит, холодно…

Этих знаний и впрямь достаточно для пастуха, которому всякие ученые премудрости ни к чему.

— А это что за чепуховина с иголкой? — Фрик указал на барометр.

— Это не чепуховина, а прибор, предсказывающий погоду на завтра: дождь будет или солнце.

— Ну так она пастуху даром не нужна. Стоит мне только посмотреть, ползут ли тучи из-за гор или облака стоят высоко в небе, и сразу ясно, какая будет погода на целые сутки вперед. Видите, туман стелется по земле? Так вот: завтра пойдет дождь, помяните мое слово.

И в самом деле, пастух Фрик, великий знаток природы, прекрасно обходился без барометра.

— Выходит, и спрашивать нечего, нужны ли вам стенные часы?

— Зачем они мне? Мои часы идут без завода. Если солнце стоит над вершиной горы Родюк, значит, сейчас полдень. А если свет падает поверх ущелья Эгельт, значит, пора гнать стадо домой. Это даже бараны понимают, да и собаки тоже. Так что ваши штучки нам без надобности.

— Если бы все покупатели были пастухами, я бы давно разорился. Так ничего и не возьмете?

— Ничего.

Конечно, товаром своим разносчик вряд ли мог гордиться: показания барометров не всегда соответствовали действительности, часы шли неточно… Пастух ничего не собирался покупать и уже хотел распрощаться, как вдруг его внимание привлек еще один предмет, висевший на плече у торговца.

— А это что у вас? Не пистоль?

— Нет, — отвечал тот, — подзорная труба.

Это и впрямь была самая обыкновенная подзорная труба, дававшая увеличение в пять-шесть раз.

Фрик взял ее в руки и принялся вертеть и так и эдак.

— Подзорная, говорите?..

— Да, совсем почти новая. С ее помощью вы сможете далеко видеть.

— А я и так далеко вижу. В ясную погоду могу разглядеть каждый уступ на горе и каждое дерево на склоне Вулкана.

— Да ну!

—  — А все благодаря роге, — я ведь сплю на открытом воздухе. От росы зрение острее становится.

— Никогда об этом не слышал. Но я все равно увижу дальше вас, если погляжу в трубу.

— Интересно…

— Если не верите, посмотрите сами.

— Нуда!

Пастух недоверчиво покосился на еврея.

— А сколько это будет стоить?

— Нисколько, если, конечно, не надумаете покупать.

Фрик наконец решился посмотреть в трубу. Торговец установил резкость и приложил окуляр к правому глазу пастуха.

Нацелившись на гребень горы Вулкан, Фрик медленно перевел объектив к вершине Плезы, потом — к деревушке Верст.

— В самом деле… — пробормотал он. — Много лучше, чем простым глазом… Вижу главную улицу… Люди идут… Даже узнать их могу! Вон наш лесничий, Ник Дек, возвращается с обхода с рюкзаком за спиной и с ружьем на плече…

— Я вам говорил! — подхватил торговец.

— Точно Ник! А что это там за девушка выходит из дома моего хозяина? Красная юбка, черный корсаж, я ее прямо как вас вижу!

— Узнали?

— Конечно! Это красавица Мириота. Ну, держитесь, ребята, вы у меня теперь как на ладони, вижу все ваши проделки!

— Ну что теперь скажете?

— Здорово!

Никогда раньше Фрику не доводилось смотреть на родную деревню в подзорную трубу, и сейчас он испытывал удовольствие от одного ее вида, хотя это было одно из самых захудалых селений комитата Клаузенбург.

— Ваша деревня слишком близко, теперь поглядите на то, что расположено дальше, — предложил торговец.

— Тоже бесплатно?

— Конечно.

— Ладно, посмотрим на венгерский берег Силя. Вон колокольня Ливадзеля с обломанным крестом. А ниже, среди елок, колокольня Петрошани с петушком из белой жести, — ишь как клюв-то раскрыл, будто курочек сзывает! А вон и башня торчит из-за деревьев! Башня Петриллы… Я посмотрю еще — вы не потребуете с меня платы?