Замок лорда Валентайна. Хроники Маджипуры - Страница 11

— Видишь, как много во мне сокрыто, — усмехнулся Валентайн.

Он попытался бросить булаву из-за спины, но она ударила его по левому локтю — и все три вывалились из рук. Он поморщился, растирая локоть. Заворчал:

— Вот тебе и жонглер! Видал? Чему я хорошо научился, так это расшибать себе локти!

— Ты это сделал, наверно, чтобы сменить тему, — ответил ему Шанамир. — Знаю я тебя!

Утро Звездного дня, дня парада, Дня Коронованного — первый день фестиваля, а Валентайн спал и видел красивый и уютный сон: зеленые холмы, озера с желтыми и голубыми водяными цветами… Его разбудили чьи-то пальцы, тронувшие ребра. Он сел, моргая, все еще видя цветы. Над ним склонилась Карабелла. Чуть-чуть рассвело. Девушка смеялась.

— Что так рано? — Валентайн зевнул.

— Чтобы увидеть Коронованного, нужно занять хорошее место. Вставай, вставай, все уже готовы!

Он встал с трудом. Ныли запястья после вчерашней тренировки, побаливала спина. Он раскинул руки и потряс расслабленными кистями. Карабелла ждала, когда он придет в себя. Она взяла его руки и чуть растерла.

— Ты будешь здорово работать сегодня, — сказала она.

— Ты думаешь?

— Не сомневаюсь нисколько. У тебя все будет отлично, вот увидишь. Ты крепкий парень, Валентайн!

— Ты будто заглянула мне внутрь.

— Я знаю тебя, может быть, лучше, чем ты сам. Скажи, можешь ответить, в чем разница между сном и явью?

Он снова заморгал.

— Не понял.

— Я порой думаю, что для тебя то и другое одинаково — что ты живешь во сне, а в жизни — спишь. Правда, я в этом не совсем уверена. А Слита ты прямо околдовал, а это с ним редко бывает. Он везде бывал, много видел — но ты для него загадка, тайна. Он только о тебе и говорит.

— Не думал, что я так интересен. По мне, так я скучный.

— Мы думаем иначе.

Карабелла сменила тон.

— Ну, давай одевайся и поешь перед парадом. Мы увидим, как выглядит наш Коронованный, после будет наше представление, а ночью…

— Что ночью?

— Мы будем праздновать! — крикнула она уже из дверей.

На улицах был еще туман, когда труппа жонглеров направилась к забронированному для них Залзаном Каволом месту на главном шоссе.

Путь Коронованного начинался на Золотой Площади, где во дворце он ночевал, шел к востоку, пересекая другие площади и улицы, петляя по городу так, чтобы каждой мог увидеть властителя, не минуя почти ни одних ворот, украшения Пидруда, и заканчивался близ порта на самом большом стадионе столицы.

Все было продумано так, чтобы сперва народ увидел Коронованного, а уж после он посмотрит на проходящий мимо него народ.

Парад и праздник будут продолжаться весь день и всю ночь, по всей вероятности, до зари.

Поскольку жонглеры были частью королевского развлечения, место им было выбрано неподалеку от порта и, следовательно, от стадиона. Залзан Кавол не оплошал — они остановились у Арки Снов. Правда, колесницы Коронованного им придется ждать чуть ли не весь день. Но тут уж ничего не поделаешь.

Проходя по городу, они видели, как сильно, как разорительно пышно он разукрашен — знаменами, транспарантами, новыми светильниками. Даже дорогу не обошел праздник — она была окантована в цвета Коронованного, ярко-зеленый и золотой.

Уже в ранний час дорога была забита зеваками, но толпа расступалась перед труппой, когда Залзан Кавол показывал пачку пригласительных билетов. Люди Маджипуры отличались вежливостью и миролюбием. Да и кто рискнет связаться с шестеркой угрюмых шкафоподобных скандаров!

И вот началось долгое ожидание. Утро было теплое, скоро станет жарко. Им всем ничего не оставалось, как только ждать, лупясь на пустынное шоссе и черный полированный камень Арки Снов. Карабеллу прижали к Валентайну слева, Шанамира — справа. Время тянулось бесконечно. Разговоры, чуть начавшись, замолкали. На минуту привлекла фраза, брошенная кем-то сзади:

— Никогда не пойму этих идиотских приветствий и всей этой шумихи. Я ему ни капельки не верю.

Валентайн насторожился. Двое зрителей, судя по голосам, гайрогов, говорили, конечно, о Коронованном, и отнюдь не благожелательно.

— Он издает слишком много указов, — ответил второй голос первому, — если хочешь знать мое мнение. То одно регулирует, то другое. В этом, я думаю, нет никакой необходимости.

— Он хочет показать, что не сидит на троне без дела, — примирительно произнес первый.

— Да нет же! При лорде Вориаксе, а до него при лорде Молиборе, все шло хорошо и без дурацких указов. Это скорее признак неуверенности.

— Тише! Сегодня такой день, что лучше придержать языки.

— Если хочешь, знать, он еще не совсем уверен, что взобрался на трон, — вот и хочет обратить на себя внимание. Так я полагаю…

— Думаешь, меня интересует твое мнение? — раздраженно бросил второй.

— И еще одно, — не унимался первый голос, — имперские надзиратели слетели со своих мест — все. Чего он хочет? Насадить новую полицию, чтобы она шпионила для Коронованного? Зачем? Кого он боится?

— Таких, как ты. Заткнешься ты или нет?

— Кому я опасен? — возразил первый. — Видишь, я держу знамя со сверкающей звездой, как и другие. Разве я не лояльный гражданин? Но мне не нравится, как идут дела. Граждане, по-моему, имеют право заботиться о благе государства! Если нам что-то не нравится, мы должны говорить об этом. Это же в наших традициях, верно? Кто знает, чем обернется мелкое, злоупотребление через несколько лет!

Значит, думал Валентайн, хоть все и вопят, надрывая глотки, и машут руками, как ветряки крыльями, есть среди них и те, что критикуют Коронованного? Сколько же таких, что приветствуют его только из страха или личного интереса?

Гайроги замолчали. Валентайн послушал и другие разговоры, но на этот раз ничего интересного не было. Время все еще ползло, как улитка.

Валентайн переключил внимание на Арку и смотрел на нее так долго, что запомнил все ее украшения — вырезанных в камне героев далекого прошлого Маджипуры, героев войны с метаморфами, коронованных, предшествовавших легендарному Стиамоту, древних Понтификов, Благословенных Леди… Арка, по словам Шанамира, была очень старой и в Пидруде считалась священной.

Ей было девять тысяч лет, ее вырезали из блоков вилатисского мрамора, могущего противостоять всем непогодам. Пройти под Аркой означало, что ты теперь под защитой Леди и тебе обеспечены хорошие сны на целый месяц.

То тут, то там заговаривали о том, где сейчас находится Коронованный. Вот он выехал с Золотой площади и направился к Воротам Фалкинкипа; а сейчас он остановился в кварталах, населенных хьертами и урунами, чтобы швырнуть им пару горстей пятикроновых монет; наверняка задержался у плачущего ребенка, гладя того по голове, надолго замер у гробницы своего брата лорда Вориакса… Коронованный, Коронованный! Сегодня внимание всех обращено на тебя!

Мысль Валентайна сама собой последовала за властителем. Ну что за бессмыслица — все время парад! Эти роскошные выезды на люди, вынужденная улыбка, взмахи рукой, раздача монет — участие в бесконечном безвкусном спектакле, устраиваемом то в одном, то в другом городе, демонстрация наличия всей правительственной власти в одном физическом теле! Рев толпы, оскаленные рожи черни… И при такой занятости — ухитряться держать в руках бразды правления. А… надо ли их держать? Система государственности была такой древней, что все шло, наверно, само собой.

Древний Понтифик, скрытый по традиции где-то в таинственном Лабиринте Альханроеля, издавал декреты, которым подчинялась вся планета, а его приемный сын и наследник Коронованный, занявший Горный Замок, был исполнителем его воли, он правил ею — в то время, когда не присутствовал на очередном параде. Не был ли он лишь символом величия? Мир, такой спокойный, благожелательный и даже веселый, думал Валентайн, не без темных пятен, конечно, — нуждается ли он в этой помпезной надстройке? Пережиток, пережиток давно закончившейся эры, может быть, нуждавшейся в ней. А так ли она нужна сейчас?