Замок Белого Волка - Страница 18

– Ей ещё нет восемнадцати!

– Я вдруг поскользнулась, костями гремя. В берёзу воткнулась зубами глубоко… И Родина щедро поила меня берёзовым соком, берёзовым соком! – идеально подражая сценическому персонажу, пропел дядя Эдик, после чего, уставившись на меня совершенно осмысленным взглядом, добавил уже от себя: – Они могут лишить тебя родительских прав и забрать её себе. Ты не в курсе?

Я прекрасно понимал, о чём он говорит. Просто не думал, что такому высоколобому учреждению, как Белый Комитет, есть хоть какое-то дело до меня и моей дочери. Когда после службы в армии – двух лет, проведённых со снайперской винтовкой на турецкой границе, – мне, как и многим на заставе, было предложено поступить в военное училище, я согласился. Закончив обучение и получив диплом, двое парней с нашего курса плюс я были вызваны в отдел для собеседования, и на предложение поучаствовать в некоем секретном проекте согласился уже я один. А в результате попал в странную учебку: мы проходили верховую езду, фехтование, спецназовский рукопашный бой по Кадочникову, бесконтактный стиль Белоусова, нас учили разбираться в фортификации замков, баллистике, стрельбе из лука и арбалета, плаванию в средневековых доспехах, так что ребята даже шутили, что нас готовят к съёмкам в Голливуд!

Всё случилось куда интереснее и строже: мы получили дипломы «героев» и были направлены в спецчасти граничар. Мой участок оказался на северных границах одного из бесчисленных отражений миров. Там я впервые получил титул лорда Ставра Белхорста из клана Белого Волка, свой собственный замок, ранее заселённый троллями, которые по сей день, раз в два-три года, надеются вернуть себе родные развалины. Но главное, именно там, за Гранями, я познакомился с моей будущей женой и матерью Хельги. Моё первое столкновение с полузабытыми богами Севера было кровавым и страстным. То, что не убивает нас, делает нас сильнее? Не уверен. Та, что меня не убила, стала не моей силой, а моей любовью и судьбой…

Ну и кто после всего этого дерзает отнять у меня нашу дочь? Дядя Эдик, всё поняв, откачнулся в сторону. Значит, в зоне риска не психи и самоубийцы, а только самоубийцы. Тем лучше, количество перспективных могил можно сокращать наполовину. Надеюсь, никто хоть на миг не подумал, что я послушно отдам её без боя?!

– Если б у меня были глисты, – не в тему сообщил Эдуард, – то они бы все уже умерли от одного твоего страшного скрипа зубами. Ты кого-то очень хочешь напугать?

– Знаешь, я не буду зря беспокоить Комитет. Если дело очень серьёзное, они сами меня найдут. Но с завтрашнего дня ты будешь провожать Хельгу в школу и встречать её. Договорились?

– Ты отпустишь меня на улицу одного? – не сразу поверил он. – А молоток отдашь?!

– Не передёргивай. Только в школу и назад. Никаких молотков, топоров, мечей и вообще никакого оружия.

– А… если что?

– Ты страшен сам по себе! – без тени иронии польстил я.

На самом деле всерьёз связываться с дядей Эдиком я бы не посоветовал никому. Пусть в нашем мире он и не совсем нормален, но это никак не отражается на его физических возможностях. Северный бог дерётся лучше трёх, а то и четырёх спортивных мужчин, вместе взятых. Даже Хельга не всегда с ним справляется, а уж учитывая её возможности по маминой линии…

– Вот почему ты вечно мною манипулируешь?

– Хочешь чаю с конфеткой?

– Да-а-а!

Вот и весь ответ. Дядя Эдик у нас такой, и принимать его проще таким как есть, без попыток вылечить, перевоспитать или исправить. Но если я не всегда уверен в искренности его дружеского отношения ко мне, то уж в том, что он любит Хельгу, сомнений не было ни на грош. Он за неё жизнь отдаст! Ещё в пелёнках в зубах таскал, без преувеличений…

– Но, пожалуй, мне всё-таки стоит позвонить нашему Капитану. Если у Комитета есть какие-то вопросы к моей дочери, то он в курсе, что задавать их они будут мне.

– Тебя лишат родительских прав, – запивая печеньку чаем, задумчиво прочавкал дядя Эдик. – Потом твою Хельгу отдадут в детский дом, твоя квартира отойдёт государству, а её дядю вновь отправят в психбольницу, где ему и место!

– Её дядя – это ты, – на всякий случай напомнил я.

– Я?! – ужаснулся он, струйкой выплёвывая чай почему-то в мою чашку. – Ты серьёзно?!

– Да. Если Комитет заберёт Хельгу, отдаст меня под суд и национализирует квартиру, тебе будет негде жить, а с твоей справкой место прописки в дурдоме на Спартаковской тебе определят быстро.

– Ты меня пугаешь! Зачем? Нехорошо пугать больных. И молоток спрятал…

– Ты первый начал. – Я успокаивающе похлопал его по плечу, вылил содержимое своей чашки в раковину и вздохнул. – Иди-ка ты спать. Я проверю почту и тоже лягу.

Дядя Эдик торжественно встал, картинно раскланялся, аккуратно отодвинул недопитый чай и развернулся к себе в комнату. Пулей метнулся назад, кукарекнул мне в ухо и с той же скоростью вновь скрылся у себя.

Я прочистил мизинцем ухо.

Шутки у северного бога простые, незамысловатые, но не сказать, чтоб однообразные. Он может бросить вам кусочек льда из холодильника за шиворот, смазать подошвы домашних тапочек подсолнечным маслом, насыпать соли в мюсли, втихую срезать все пуговицы с вашей рубашки, приклеить вашу книгу к столу и всё такое прочее. Не то чтоб смертельно обидно и не так чтобы жутко смешно, однако по-любому держит в тонусе. Ночь прошла тихо, хотя уснул я поздно и, соответственно, не выспался.

Меня разбудила Хельга, осторожно барабанящая в дверь.

– Папуля, завтрак готов!

Осторожно – это не из боязни разбудить меня, а из жалости к двери и косякам. Сколько этих дверей и вообще всякой мебели мы поменяли, пока она научилась контролировать силу, кто бы знал, ей-богу…

– Надеюсь, ты сегодня дома? – спросил я, когда мы вместе сели за стол, так и не дождавшись дядю Эдика.

– Мы с девчонками в кино собрались, на три дэ.

– Что смотреть?

– Тебе не понравится.

– Ясно. – Периодически она вытаскивала в кино и меня, но только на мультики. А в данном случае, полагаю, её заманили на очередной «девочковый» фильм. – Во сколько сеанс?

– В час. А что? Ты тоже куда-то уходишь?

– Да, есть некоторые дела, но я тебя дождусь. Не хочу оставлять твоего дядюшку одного в доме. Вы не поедете в центр?

– Нет, сходим в наш кинотеатр.

Хорошо. Это в двух минутах от дома, на соседней улице. Думаю, после вчерашнего кое-кто поостережётся открытых нападений. Да и если моей дочерью решил заинтересоваться Комитет, то они примут свои меры к тому, чтобы на девочку больше не оказывали влияние со стороны. Что-что, а контролировать, ликвидировать и подчищать за собой наши умеют как никто. Белый Комитет – международная организация, быть может, единственная в своём роде, где боги, полубоги и люди действую сообща. Не на равных, разумеется, но в любом случае всегда находя разумный компромисс. По крайней мере, мне хотелось так думать…

– Если хочешь, мы можем взять его с собой.

– А-а, что? Прости, задумался…

– Мы можем взять дядю Эдика с собой, – повторила Хельга, заливая для меня кипятком мелкомолотый бескофеиновый кофе. – Ну типа Юля и Тома считают его прикольным.

– Не побоитесь? А вдруг он там чего-нибудь… – Я случайно изобразил пальцами три скандинавские руны – смех, добычу и корабль. Вполне сошло за символическое предупреждение о возможном психовсплеске.

– Я справлюсь, не в первый раз, – самодовольно хихикнула Хельга. Наверное, лет с восьми она взяла на себя заботу о взрослом дядюшке, как только всерьёз заметила и осознала, почему над ним смеются уличные мальчишки.

– Хорошо, если девочки не против, своди его в кино, пусть развеется.

– А вечером в замок!

– Куда?

– В твой замок. Мне там жутко понравилось, и я обещала Седрику забегать почаще! Ну и Метью тоже будет приятно…

Я опустил голову и трусливо кивнул. Всё честно: она берёт с собой дядю Эдика, я беру с собой её. Да и в самом деле, на что я рассчитывал? На то, что она один раз посетит волшебное Средневековье и решит – больше туда ни ногой? Так надо быть полным идиотом, чтоб на такое надеяться…