Закрой глаза и не дыши (СИ) - Страница 76

— Не думаю, что это хорошая идея. Серьезно, пошли вниз. — Оракул перестал шутить, что большая редкость.

— Я умру? — она решила спросить прямо, в ожидании глядя на Оракула. Он явно не хотел отвечать ей.

— Мне жаль, девочка моя. — Оракул подошел к ней, обнимая. — Итог всегда один. — он отстранился. — Я не могу вмешиваться. Не могу ничем помочь.

— Я должна.

— Я знаю.

— Скажи… Он будет страдать? — Джун перевела взгляд на Кэтсу. Юноша отрубал руки существую, пытаясь добраться до проекции Двар.

— Ему будет невыносимо больно. И эта боль сподвигнет его на новые свершения.

— Я не собираюсь пытаться сохранить свою душу. Кэтсу справится. Я всегда могу оставить его на Вивьена, не так ли? — девушка улыбнулась.

— О, боже. — хохотнул Оракул. — Ты же знаешь, какой это коллапс будет.

— Дороже его у него никого нет. После меня, разумеется. — Джун достала из-под плаща серебристый пистолет. — Уходи, пока не задело. Я сделаю все, что смогу.

— За это я всегда любил тебя, Джун Фолланд. Прощай, моя дорогая. Я был очень рад работать с тобой.

— Чего нельзя сказать о тебе, эдакий ты засранец! — девушка вытерла слезу, скатившуюся по щеке, поднимая руку. Осознавать то, что это конец, страшно. Дальше ничего. Совершенно ничего. Она направила энергию в пистолет, медленно взлетая. Пара выстрелов, и энергетические пули устремились прямо в проекцию. Тахна выгнулась, принимая удар на себя, разворачиваясь к сторону девушки.

— ДУРА, БЕГИ! — крикнул Кэтсу, протыкая шестом хвост существа, заставляя его завопить от боли. Оно откинула мага в сторону. Юноша тут же замедлился, замирая в воздухе, направляя ладони. — Все, вы меня задрали уже! — он сконцентрировал энергию в руках, направляя ее прямо в тахну. Та начала извиваться, скидывая с себя проекцию. Вивьен тут же выскочил из тела, бросая оболочку на асфальт, подлетая, разрубая Двар мечом. Оболочка проекции быстро лопнула, превращаясь в серый дым, быстро рассеивающийся по улице. Укрепленная броня тахны защитила от такого удара. Все пули она упрямо игнорировала, выпуская длинный язык, обвивая им хрупкое тело девушки, сжимая до хруста костей. Она закричала от резкой боли. В глазах начало темнеть, уши заложило. Зная, что смерть неизбежна, страх отступил. Единственное, что осталось — волнение за Кэтсу, уже на всех парах несущегося к ней на выручку. Отрубленный язык упал на каменные плиты вместе с искалеченным телом. От дезориентации Джун не успела использовать магию, сильно ударяясь головой. Юноша старался задержать напирающее существо. Боль резко отступила. Девушка встала, глядя на свое тело, тихо вздохнув. Ожидаемо. Будь оно чуть сильнее, возможно, погибло бы не на столько быстро.

— КРИСТОФЕР, ПРЕКРАТИ БОЯТЬСЯ! — вдруг закричала она. От звучания собственного имени Кэтсу замер, дав тахне возможность впиться острыми клыками в руку. Он выпустил сильный разряд энергии, высвобождаясь. Его оказалось недостаточно для уничтожения, в отличие от предыдущих существо. Создание не растерялось, выпуская волну, чтобы откинуть надоедливого мага. Кэтсу упал на крышу, поднимаясь. На его глазах тахна проглотила Наяну. Замерла ли та от страха или безысходности, кто знает. Внутри рухнуло в один миг. Карточный домик, что он выстраивал так долго, просто развалился, оставляя вместо себя пустоту, медленно заменяемую гневом. Лицо парня исказилось в гримасе ненависти. Юноша прыгнул на тахну, концентрируя энергию в правой руке, пробивая панцирь, доселе непробиваемый никаком оружием. Существо рухнуло на обломки арматуры, издавая предсмертные вопли. Он увеличил силу энергии, поджаривая существо.

Алекс как упал, так и сидел все это время, не в силах пошевелится. Всего за пару дней он потерял подругу, и родителей. Изначально ему казалось, что, случись подобное, его горю не будет конца… На деле же в душе посилилась гнетущее спокойствие. Полный эмоциональный штиль. Он закрыл глаза, уже не желая ничего видеть, ничего слышать. Пустота. Такая же пустота, какая была после смерти отца в первый раз. Теперь уже ее ничем не заполнить. Юноша взглянул на Кэтсу и фиолетовые молнии, сверкающие на его теле. Маг, с угрожающим видом спускался вниз по хвосту убитой сущности.

— Спи. — Оракул коснулся пальцами затылка парня, успевая поймать его. — Да что ж ты тяжелый такой! — прокряхтел он, укладывая на бетон. — Ух… Так будет для всех лучше. Я его не дотащу.

— Что за чертовщина? — Вивьен уже вернулся в тело, но пока не убирал меч, мало ли. — Где Наяна? Я слышал ее.

— Ее съела тахна. — Оракул вздохнул. — Что здесь произошло?

— Боже… — юноша прикусил губу. Терять друзей всегда больно, но в данной ситуации он старался не терять самообладания. Когнет убил Лолиту, а Тайр успел кинуть душу в столб света, и тоже стал едой тахны. Если бы не он, ее бы сожрали. Алексу сейчас очень тяжело… — Вивьен вздохнул. — Черт. Не представляю работу без Наяны…

— А он не представляет жизни без нее. — Оракул аккуратно спустился с обломков. — Черт, ненавижу такие места. Чуть каблук не сломал…

— Он ее любил? — спросил Вивьен с болью в голосе. Он прекрасно понимал эту боль. Все члены Культа испытали ее.

— Конечно. Ты ведь тоже любил свою сестру.

— Погоди, что? Сестра? Она его сестра?! — казалось, только это главное, что волнует Вивьена в данный момент.

— Да, младшая. — Оракул снял свой плащ. Он подошел к Алексу, накрывая им его, обращая внимание на себя. — Айно теперь в круговороте душ и пойдет на перерождение. Мне жаль, что так вышло с Тайром. Тем не менее, ты должен держаться.

— Я… ничем не помог. Только мешал. Кэтсу был прав. Мы должны были остаться в Празни.

— Если бы этого не случилось, разве ты бы захотел помочь «Омикрону» убить Двар? По какой-то причине я не вижу ваше будущее дальше этого дня, лишь пару моментов финального сражения, и то через помехи. Для Двар очень много вариантов исхода, и во всех ты вносишь большой вклад, именно благодаря этому дню. — юноша поднялся, глядя на специальный отряд, посланный с ними. Маги вернулись, как только закончили спасать людей.

— Вы как раз вовремя, Кэтсу сами потащите. Он спит. И он тяжелый! — Оракул помог Алексу встать на ноги, ведя его в сторону дуба. Вивьен поднялся к телу Джун, опускаясь на одно колено перед телом девушки, складывая ладони на ее грудь.

— Я пригляжу за ним. Спи спокойно. — юноша убрал руку. Ткань на одежде воспламенилась. Белое пламя поглотило тело девушки. То же самое пришлось сделать с сосудом Лолиты. Особенностью пламени света было то, что оно не оставляет после себя пепла. Закончив поджигать существ, юноша пошел следом. Он ненавидел свою работу именно за такие моменты, когда приходится хоронить друзей. Проекция Двар оказалось еще слабее, чем они думали значально.

— Руки оторву! — Кэтсу вырвался, вставая на свои двои. — Не трогайте меня.

— Кэтсу, послушай… — Вивьен с опаской подошел к нему.

— Нет, Вивьен. Замолчи свой рот. Я никого слушать не хочу. — он ушел куда-то вглубь дубового леса, теряясь среди деревьев.

— В таком состоянии его лучше никому не трогать. Он потерял единственного дорогого человека, отнеситесь с пониманием. — Вивьен приобнял Алекса. — Как ты?

— Никак… Не знаю. Я просто ничего не чувствую.

— Пустота живет в каждом из нас, в большей или меньшей степени.

— Я не понимаю, зачем… Зачем она меня защитила?

— Мы всегда стремимся неосознанно защищать то, что любим. — Вивьен грустно улыбнулся. — И не всегда действия вперед разума могут оказаться правильными. Она верила в свои действия.

— Она… Но ее душа… — Алекс поднял взгляд.

— Это не имеет значение, Алекс. Айно был… или же, была, тем отважным человеком, готовым защищать свои убеждения и чувства. То, что теперь ее нет рядом с тобой, не значит, что ты один. Ее ждет следующая жизнь, возможно, куда более лучшая и справедливая, нежели эта. Кто знает, может, на этот раз этой душе удастся родится в соответствующем теле. От такой путаницы одни страдания.

— Я понимаю, и даже рад. Эта жизнь действительно сильно обижала ее. Я не знаю, как мне реагировать. Я просто… Сгорел. — Алекс задумался. Неужели Лолита действительно все это время любила его? За то время, проведенное вместе, он ни разу не заметил ничего подобного. Нет, просто не хотел замечать. Ее доброта, поддержка, волнение. Она заботилась о нем, проявляя чувства таким образом. Стало невероятно тошно от собственной слепоты. Единственная мысль, успокаивающая: ей удастся переродиться.