Закованные в железо. Красный закат - Страница 11

Подошва из мягкой резины позволяла двигаться довольно таки бесшумно, но что Гавриил знал о шуме? Поэтому, ему приходилось полагаться на реакцию псов. Когда какие-то из них нервничали – он замедлялся и ждал. Вскоре, благополучно запрыгнув на вполне приличную огневую точку, пришло время повоевать. До ближайших зверьков, размером с взрослую свинью, было метров шестьдесят – семьдесят. Гавриил открыл огонь. Пятеро псов упало замертво сразу, остальные запаниковали и разбежались по сторонам, пытаясь определить источник шума. Пока они это делали еще десяток псов, либо тяжелораненых, либо убитых пулями двадцатого калибра, упало на асфальт. Но остальные уже пришли в себя и обнаружили Гавриила. Прошло всего десять или пятнадцать секунд с начала боя, события разворачивались быстро, и предвидеть их было сложно. Гавриил опасался неизвестного ему противника и пытался убить из пулемета побольше, чтоб не ввязываться в ближний бой. Однако факт того, что их броня легко поддавалась пулеметному огню, уже радовал Гавриила. Вскоре около десятка металлических псов, по которым Гавриил не успевал выстрелить, уже практически залезли к нему на трейлер.

Стоя на коленях, он бросил пулемет и быстро выхватил щит, тут же выставляя его вперед, чтоб первые из зверей пришлись на него и дали секунду времени, чтоб вытащить меч. Не ожидая, что вес нападающих будет довольно большим, Гавриил не подался вперед, а наоборот отшатнулся назад. Он вытаскивал меч в тот миг, когда во все возможные части его сутры впились разъяренные пасти десятка металлических псов. Гавриил покатился с трейлера на землю. Интересно, как бы он отреагировал, если все это не происходило в полной тишине?

Оказалось, что его противники не могут причинить ему никакого вреда, кроме как растаскивать его в разные стороны, сковывая передвижение. Гавриил встал, с трудом удерживая равновесие, его растягивали во все стороны, кровь из пасти псов заливала его руки и ноги. Зубы не выдерживали. Пытаясь удержать равновесие, Гавриил отбросил щит и вытащил второй меч. На его левой руке висел один, который развивался на ветру, когда Нелевский двигал этой рукой. Было нелепо драться с ними, чем-то походило на бой с комарами в темноте. Заколов последнего парень поднял щит и пулемет, он отправился к людям на мосту.

Среди разбитых машин, плотно заваливших большую часть моста, некоторые из которых еще догорали, на прежнем месте стояли люди. Их охраняли двое псов. За спиной у людей была сплошная стена – разбившийся трейлер, вот почему они не могли быстро отступать. Гавриил подошел к ним. Люди, которые стояли на мосту с удивлением смотрели на него, они никогда прежде не видели воина в сутре. А вид у Гавриила был воинственным. На ногах следы от крови из пасти псов, за спиной множество рукоятей мечей и силуэт щита, на плече пулемет.

Гавриил поприветствовал людей, подняв правую руку, их губы зашевелились, он увидел это, но не слышал. Сперва, нужно расправится с двумя псами, которые трусливо оглядывались по сторонам, не желая атаковать Гавриила. Он положил пулемет и вытащил двуручную катану. Псы бросились на него. Один был разрублен сразу, второму Гавриил подставил левое предплечье. Пес вцепился в адамантитовую броню со всем неистовством. Гавриил воткнул катану, которая находилась в правой руке, в землю, прижал руку с псом к груди и второй рукой обнял его за шею. Следующим резким движением левой рукой от себя он сломал псу шею, вдогонку жестоко деформировав его шлем и, очевидно, череп. Бой закончен.

Гавриил бросил собаку, и пошел к людям, попутно подобрав щит и меч. Они махали ему и радовались. Местные омоновцы, наконец-то, расслабились и поднялись с колен. Но вдруг они начали показывать руками куда-то за спину Гавриила, омоновцы открыли огонь из автоматов, опустившись на колено, Гавриил отшатнулся вправо, но в его левый бок впился тонкий меч виджиланта. Близко к краю, но все равно рана была ужасной. Гавриил растерялся, но отступать было не куда.

Левым локтем Гавриил с огромным усилием оттолкнул противника, и сопровождаемый ужасной болью, меч вышел из раны. Легкое головокружение усадило его на колени. Гавриил не почувствовал, но в следующий миг в руку костюм ввел амфитамины, чтоб дать ему силы пережить этот бой. Самочувствие улучшилось и силы прибыли. Тот, что бил не собирался ждать и сразу подошел, чтоб добить Нелевского, но вмешались омоновцы. Гавриил боролся с потерей сознания, хватаясь за реальность. Все плыло у него перед глазами. Где-то, казалось бы, далеко или же во сне, омоновцы палили со всех стволов по воину в черной сутре, кто-то даже выстрелил из подствольного гранатомета, и врага отбросило на пару метров назад. Гавриил терял сознание, тело не слушалось, сердце замедлялось и больно стучало в ушах. В ране жгло медицинской пеной, которая залила ее, но тепло в животе говорило о том, что кровотечение продолжалось. Гавриил не мог понять, почему он не может встать, а дело было в том, что ему повредили нерв, практически разрезав его вдоль пополам, но, не перервав связь.

Начинался болевой шок и мозг отключался. Вскоре сутра распознала признаки болевого шока и влила в вены Гавриила дозу морфия. Парень пришел в себя, картинка выровнялась, и он видел, как омоновцы в панике выстреливали в черную тень рожок за рожком, одновременно медленно отступая. Двое бойцов подбегали попробовать тащить Гавриила, очевидно надеясь на побег, но триста килограмм было перебором для них. Враг не спешил идти в атаку, он спрятался за щитом и медленно продвигался вперед, это было тактикой. Он не наступал, чтоб омоновцы не начали бежать, он как бы держал их внимание на себе и заодно заставлял сливать на него боеприпасы. Свет фонарей мигнул, и Гавриилу показалось, что это у него в глазах. Он поймал себя на мысли, что возможно вот так вот умрет здесь, а за ним убьют и вон тех людей, жестоко и хладнокровно. «Нельзя этого допустить, нельзя, ты меня еще не победил!» – накручивал себя Гавриил, силясь подняться.

Сомнений не было, противник был организован крайне предусмотрительно. Ему не было чуждо ни понятие тактики, ни стратегии, он не был легкомысленным. Воин в сутре вполне мог поднапрячься и пойти в лобовую атаку против шести бойцов ОМОНа, вооруженных автоматами Калашникова, но он предпочитал убрать все факторы риска. Более того он, скорее всего, ожидал скорого «воскрешения» Гавриила, потому, что наверняка знал, что сутра скоро подлечит его, а оставлять такого соперника за спиной – это глупо, пускай как он ранен. Гавриил все еще лежал, пытаясь понять, на что он еще способен и присматривался, аккумулируя силы. Его новый противник отличался от прежних троих. Его костюм был немного другой, он, казалось, был крупнее, а всевозможные заостренные лезвия на голенях и запястьях, а также на шлеме, выглядели как-то особенно внушительно. Видимо так выглядела офицерская сутра неведомых противников.

Гавриил прикинул свои силы и расстояние, которое ему нужно преодолеть до воина и заранее выбрал оружие. Когда очередь из последнего Калашникова утихла, черный боец, подождав пару секунд, поднялся на обе ноги и спрятал щит за спину. Он даже не собирался идти к беззащитной группе людей, он пристально глядел на Гавриила. Он знает, что тот жив.

Нелевский понял, что внезапной атаки не получится. Он сначала резко метнулся, пытаясь атаковать врага, но боль быстро остудила его пыл. Легкое головокружение, опять тепло в зоне живота – это кровотечение снова открылось. Перекатившись назад, Гавриил медленно встал. Сердцебиение и дыхание участились, он тяжело дышал и потел. Рука потянулась за мечом, нужно сражаться до конца! Противник стоял смирно, смотря на Гавриила, и пожимал в правой руке меч. У него была прекрасная осанка, что говорило об отличной физической форме, и это давило на психику Гавриила, ему хотелось бы видеть его таким же сгорбленным и страдающим, как и он, но, увы. «Твои ребята тоже были ничего, но это на их судьбу не повлияло» – подбодрил себя Гавриил.