Закон свободы - Страница 5
– К тебе и без этого куча претензий, – зло усмехнулась Касси. – Что у «боргов», что у «вольных».
– Еще бы, – в ответ лучезарно улыбнулся я. – Интересно, кто из них предложил бо́льшую награду за голову Снайпера?
– Они обещали устроить аукцион между группировками, если кто-то из охотников за головами принесет твою башку на нейтральную территорию, в бар «Янов», – мстительно сообщила сталкерша.
– И какова стартовая цена?
– Сто тысяч. И потому сейчас все охотники за головами рыщут по Зоне в поисках Снайпера.
– Ишь ты! – удивился я. – Приятно знать, что твоя голова стоит в десять раз дороже головы сфинкса.
– Радуйся, радуйся, – сквозь зубы процедила «всадница». – Недолго тебе радоваться осталось. До первого удачливого охотника.
Патрон уже находился в патроннике – по-другому в Зоне никак. Поэтому я большим пальцем взвел курок и сказал:
– Я тебе, кажется, русским языком сказал – вали отсюда. Я вообще по жизни очень добрый, если меня не злить, но своей подлянкой ты меня конкретно взбесила.
– Это не подлянка, а просто бизнес, – пожала плечами Касси. – Который, к сожалению, не получился.
И ушла, покачивая шикарными бедрами. Ну и ктулху с ней.
В наследство от Касси мне остался рюкзак с жратвой и водой на пару дней, одна граната РГД-5, лежавшая в боковом кармане рюкзака, два запасных магазина к АК, ну и, собственно, сам автомат. Не новый, но и не особо убитый. Вот и замечательно. Кто-то из моралистов скажет – вот мол, гад какой, ограбил девушку, нехорошо-то как. На что я отвечу: нехорошо, когда девушка пытается отрубить тебе голову. А хорошо – это когда ты после этого оставляешь ее в живых. Так что я вообще одно сплошное воплощение добра и всепрощения.
Кстати, на самом дне рюкзака Касси обнаружился сюрприз. Контейнер для артефакта. Открыв который, я невольно присвистнул.
Внутри контейнера лежал небольшой кристалл, похожий на обледеневшую кувшинку, внутри которой, словно живое, бесновалось ярко-синее пламя… Артефакт, бесценный для любого сталкера, знающего, что его в любой момент может настигнуть пуля, или порвать когтистая лапа мутанта. «Синяя панацея», способная излечить любое заболевание, в том числе спасти человека после смертельного ранения. Причем чем сильнее проблемы у больного, тем ярче горит «синяя панацея» внутри его тела. И тем выше вероятность того, что следующего пациента она не вылечит, а выжрет изнутри без остатка. После этого незадачливого кандидата на чудотворное исцеление можно сеном набивать и в угол ставить для красоты. Пустой он внутри, как барабан, нету ничего. Ни костей, ни клочка мяса. Одна шкура задубевшая, как новая кирза, и глаза остекленевшие, слегка поблескивающие изнутри синим светом.
После излечения пациента «синяя панацея» перестает светиться на некоторое время, заряжаясь для следующего чудотворного сеанса. Когда артефакт вылезает из раны, прикасаться к нему не рекомендуется. Может наброситься и начать внедряться в кисть неосторожного исследователя. И тогда только один выход – отрубить руку или отстрелить ее, пока «синяя панацея» не пролезла дальше, в легкую перемалывая плоть и кости, словно титановая мясорубка. После лечения данный артефакт опасен только до тех пор, пока полностью не вылезет наружу. Потом он стремительно каменеет.
Что ж, нельзя не отдать должное практичности Касси. На охоту за сфинксом вполне разумно ходить с «панацеей». И за людьми – тоже. Кстати, то, что в рюкзаке ее носила, а не на поясе, тоже не лишено смысла – нечего светить редчайший и дорогущий арт, за который можно запросто лишиться головы. Как ни крути, новую голову никакая «синяя панацея» не прирастит.
Я засунул ценный трофей обратно в рюкзак и призадумался. Теперь оставалось понять, что мне делать дальше. Потому что делать было решительно нечего.
Большой и светлой цели в жизни у меня больше не существовало. Зато врагов – целая куча. «Борги» на меня зуб точат за то, что я членов их группировки больно много завалил, «вольные» – за то же самое. Фанатики Монумента тоже охотятся на меня, ибо я их святыню по-черному кинул, пообещав аномалии свою жизнь, а потом передумав расплачиваться по долгам – моя жизнь мне все-таки самому нужна. Теперь вот еще и охотники за головами меня ищут. Ну, блин, прям всей Зоне я срочно понадобился, чтоб медленно, продляя удовольствие, разодрать меня на фрагменты.
Ну уж нет, хватит. Если тебя где-то категорически не любят, вполне логично найти место, где тварей и сволочей разных будет как можно меньше, и ты им всем будешь по барабану. А там, глядишь, и домик прикуплю у речки, да чтоб лес рядом, птички, ёжики всякие. Причем не лысые от радиации, а вполне себе с иголками…
«Стоп, – мысленно тормознул я сам себя. – Размечтался. На Большую землю свалить нацелился. А с чем? С автоматом под мышкой, двумя ножами и ПСС за пазухой? Так за кордоном таких живо обезоруживают и определяют за решетку, ибо за сталкерство в Украине нынче дают как за убийство с отягчающими. Поэтому отсюда люди уходят безоружными, но с пачками «евро» за пазухой. То есть, те, кто сумел приподняться на торговле артефактами, либо чем-то еще. Головами, например».
Мой взгляд невольно упал на голову сфинкса, которая так и валялась на асфальте в луже уже засохшей крови. Как там Касси говорила? Мол, этот трофей десятку стоит? «Деревянный» российский рубль, имеющий хождение в Зоне, в любом баре можно было обменять на «евро» по курсу один к одному. Конечно, для Большой земли не особо большая сумма, но на первое время хватит.
В рюкзаке Касси, помимо всего прочего, нашелся рулон пищевой пленки (запасливая девушка!), которым я обмотал отрубленную голову мутанта. После чего засунул ее в рюкзак поверх припасов. Надеюсь, не протечет до тех пор, пока я не сбуду свой товар. А сбыть его я намеревался в самом ближайшем будущем. Как? Да очень просто.
Если тебя ищут всей Зоной для того, чтоб убить, логичнее всего направиться туда, где тебя точно не ждут. И пока охотники за головами рыщут по заброшенным зданиям Припяти и укромным закоулкам Толстого леса, я, скинув с себя побитую-изуродованную броню «боргов» – приметная больно, – закинул за плечи автомат с рюкзаком и неторопливым шагом двинул к станции «Янов». Благо до нее тут было рукой подать – всего-то пройти через заброшенный рынок, заваленный гнилыми автомобилями. Их сразу после чернобыльской аварии конфисковали у жителей Припяти и свалили сюда всю эту кучу адски фонящего металла. Тут они и ржавели годами, отравляя своими останками окружающую среду.
Признаться, в иное время я бы поостерегся идти этим путем, но в моем положении лучше всего ходить по дорогам, которых остерегаются другие. Потому я и шагал, настороженно косясь на насквозь проржавевшие остовы «копеек», «шестерок» и редких «Волг», в далеком восемьдесят шестом году считавшихся немыслимой роскошью.
Любое кладбище навевает жуть, ибо мертвое всегда тянет жизненную энергию у тех, кто пока еще настороженно ждет своего последнего часа. Вот и я невольно ускорил шаг, дабы поскорее пройти опасное место… и едва не вляпался в аномалию.
Внушительный такой гравиконцентрат, формой смахивающий на огромную морскую звезду, раскинул свои щупальца посреди дороги, замаскировавшись до почти полной невидимости. Выдало его лишь темноватое пятно почти посредине аномалии, похожее на сильно выцветшую кляксу. По ходу, это птицу какую-то, пролетающую слишком низко над землей, затянуло в «комариную плешь», и вот эта клякса – всё, что от нее осталось. Недовысосанные, недовпитанные аномалией остатки органики.
Пройдет всего пара часов, и демаскирующее пятно исчезнет, без остатка переваренное гравиконцентратом. Но пока что неизвестная птица реально фактом своей смерти спасла мне жизнь. М-да, как говорится, поспешишь – Зону насмешишь. Расходился тут вольготно, словно по Крещатику, забыл про гайки-болты-гильзы, которыми порядочному сталкеру положено дорогу проверять. И вот результат. Ладно, Зона, спасибо за урок, непременно учту на будущее.