Закон монолита - Страница 6
Вот и сейчас нео совершил ошибку. Не свалил обратно в свой мир, а принялся разглядывать мелких людишек – видать, не встречал еще людей с огнестрелом.
За что и поплатился.
Электрический «пулемет Гатлинга» вдруг засветился – и плюнул в нео длинным, толстым разрядом, похожим на слабо изломанную молнию.
Разряд ударил в плечо нео, и даже слегка отбросил его назад. Но недостаточно, чтобы мутант провалился обратно в свой мир – уж больно далеко он высунулся. Затрещала шерсть, нео затрясло, маленькие глазки закатились под надбровные дуги, и огромный мут рухнул на землю чужого мира. При этом половина его осталась по другую сторону мироздания. Здесь, на серой траве лежал лишь вздрагивающий торс, ноги же остались в мире Кремля.
Впрочем, «борги» это быстро исправили.
От грузовиков к разрезу рванула команда бойцов в ОЗК – прорезиненных общевойсковых защитных комплектах еще советского производства. Как я понимаю, чтоб остаточными разрядами электричества не долбануло. Обрезиненные «борги» подхватили вырубленного нео под микитки, выволокли его из разреза, сноровисто связали пластиковыми стяжками и потащили к грузовикам.
Теперь мне всё стало понятно. «Борги» охотились. Прочухали, что из разреза лезут твари из другого мира, которые в этом мире не водятся, и организовали добычу ценного биоматериала. Чем ценного? Да любой зоопарк отдаст целое состояние за разумную обезьяну или живую мумию. Только, думаю, до зоопарка дело не дойдет. Мигом разойдутся отловленные нео, дампы и осмы по научным лабораториям, работающим на военных. Военно-промышленные комплексы намного богаче самых крутых зоопарков, так что, думаю, новый бизнес принесет «боргам» колоссальные прибыли.
Что ж, по ходу, провалилась моя затея закрыть портал в междумирье. Я, конечно, парень не из робких, но кидаться с ножом и копьем на роту головорезов, вооруженных до зубов, это ни разу не геройство, а чистой воды самоубийство. А я пока что тяги к суициду не испытывал.
И уже совсем было развернулся я, чтоб по-тихому уйти обратно в чащу, как из разреза между мирами выскочило что-то маленькое, шустрое и мохнатое. То ли огромная белка, то ли ушастая обезьяна – с ходу и не поймешь. Тем более, что двигалось существо очень быстро.
Но стрелок возле «пулемета Гатлинга» не растерялся. Рванул книзу какой-то рычаг, и долбанул по зверюге широким пучком тонких, едва заметных молний. Как электрическим зонтом накрыл.
Странное существо рванулось было в сторону, но экстремальная скорость передвижения не помогла. «Зонт» из молний задел ушастого самым краем – и этого хватило.
Раздался слабый треск, и спир рухнул в серую траву Зоны. Признаться, я сразу не понял, что это за тварь выскочила из мира Кремля – уж больно быстро она двигалась. Но когда к зверюшке, парализованной электрическим ударом, ринулись «борги», успел рассмотреть ее в невысокой траве прежде, чем боец в ОЗК схватил добычу и поднял ее за шкирку.
Итак, это был спир. Мутант, созданный учеными перед Последней Войной путем искусственного разворота эволюции человека до его далеких обезьяноподобных предков. Предполагаемое боевое использование: диверсионно-разведывательная деятельность. Внешне спиры напоминали разумных лемуров ростом примерно с метр – мохнатых, хвостатых, с большими ушами. Эти мутанты умели очень быстро передвигаться и обладали прекрасными врожденными навыками маскировки – в одном шаге пройдешь от спира, затаившегося практически на ровном месте, и ни черта не увидишь. К тому же многие из спиров обладали навыком так называемого «шипения» – слабого ментального посыла, способного заставить врага дернуться или споткнуться.
А у одного из них обнаружился воистину человеческий интеллект. Помнится, однажды мы с тем спиром прорвались сквозь толпы всякой нечисти из Петербурга в Москву на мотоцикле, снабженном двумя «миниганами». После чего я, сволочь такая, оставил его пьяного вусмерть в кремлевском трактире, отправившись решать свою проблему – Зона его знает, придуманную или реальную. Так или иначе, проблему я решил кардинально. И очень надеялся, что спир по имени Рудик останется в Кремле навсегда – мои старые друзья Ион, Колян и Шерстяной о нем бы точно позаботились…
Но сейчас из разреза между мирами выпрыгнул спир. И хоть я не был на сто процентов уверен, что это именно Рудик, выручать ушастого было надо по-любому. Потому, что вряд ли кто-то из племени хитрых и осторожных спиров от нечего делать полезет в разрез между мирами. Если, конечно, у такого отчаянного спира не будет очень конкретной цели. А отчаянного среди этого мохнатого племени я знал лишь одного. Трусливого, но, блин, отчаянного. Такой вот парадокс. Бывает же…
Всё это я вертел в голове, следя за тем, куда боец в ОЗК тащит безвольно повисшее тельце мутанта. Ага, во второй слева грузовик. Передал караульному, застывшему возле машины, и потопал обратно – по ходу, у прорезиненных началась серьезная работа, и бегать туда-сюда от грузовиков к электропулемету и обратно – себе дороже. Лучше возле точки сбора добычи подежурить.
Караульный же привычно стянул лапы спира пластиковыми стяжками, открыл дверцу кунга, закинул добычу внутрь грузовика, после чего душевно так ту дверцу захлопнул. По ходу, надоела служивому занудная должность сторожа при машинах, когда пацаны развлекаются в полный рост, отстреливая ценную добычу. Понимаю его. Сам в свое время охреневал от караульной службы, но понимал при этом, что без нее – никак. И стоять на посту позевывая, считая галок и околачивая груши известным предметом тоже нельзя. Бдить надобно. Ибо враг коварен, и нерадиво бдящего караульного может тупо снять без шума и пыли…
Понятное дело, что тот самый коварный враг в моем лице уже крался по краю поляны, скрываясь за деревьями и стараясь держать в поле зрения и грузовики, и команду охотников, столпившихся возле электропулемета в ожидании новых жертв. Понимаю их. Охота на живых существ дело увлекательное. Которого я, кстати, никогда не понимал. Лично мне зверюшек жалко. Всё равно, что детей безнаказанно отстреливать – и те, и другие совершенно беспомощны перед современным оружием…
А вот людей почему-то никогда не жалко. Тех, что мне приходится лишать жизни. Потому, что убиваю я не ради кровавой развлекухи на охоте, просто иначе не получается. Например, сейчас надо зверюшку выручить, безвинно отстреленную электроударом. Но ведь вон тот жлобина, что стоит ко мне спиной, глядя на разрез в пространстве, по-любому не даст этого сделать. Если его не убить, конечно.
Признаться, боялся я, что зацеплюсь посохом-копьем за что-нибудь и выдам себя. Поэтому я и прислонил остроконечный трофей к ближайшему дереву – пусть подождет до лучших времен. Снимать часовых мне всяко привычнее ножом, нежели не особо удобным для меня средневековым оружием.
Крался я аккуратно, стараясь не наступать на коварные сухие ветки, прячась за деревьями, медленно сокращая расстояние между мной и грузовиками. Каждый осторожный шаг отдавался адреналиновым стуком крови в висках. Не верю я в хладнокровных книжных киллеров. Каждое убийство – это нервяк по-любому. Или может это я такой чувствительный, а другим оно по барабану?
Не знаю, не знаю. Просто не из приятных осознание того, что твой нож сейчас с легким хрустом рассечет чужую трахею, что придется отворачивать в сторону дергающуюся голову, чтоб кровь не хлынула на твою камуфлу, что потом придется отряхивать с пальцев розовую блевотину, хлынувшую в ладонь, зажавшую рот противника. Не люблю я всего этого, и потому слегка нервничаю всегда. Ибо грязное и неаппетитное это дело убивать человека ножом. Из винтовки всяко проще…
Но винтовки у меня не было.
Жлоб стоял, откинув забрало бронешлема, чтоб лучше было видно происходящее. Зря он это, не подумавши. Хотя для моей «Бритвы» что есть броня, что нет ее – разницы никакой. Еще два шага до цели – а потом всё по известной схеме, включая отряхивание заблеванных пальцев.
Я потянул из ножен «Бритву»… и невольно скрипнул зубами.
Нож, обожравшийся дармовой энергии, при трении о внутреннюю поверхность ножен легонько затрещал-заискрил крошечными молниями…