Закон джунглей. Книга 7 (СИ) - Страница 23

— Ты размякла, Альтая Рин! От твоих слов несёт вторым кругом!

— Решил использовать детский приём, огласив факт того, что я теперь учусь в школе Синего Лотоса? Фи, Туласс! Ты ещё начни пальцем в меня тыкать и кричать, что я перекрасилась и отныне у меня зелёные волосы. Хотя, о чём это я? Разве тот, кто не пользуется разумом может запомнить такие детали? Прошло два года, вечность для тебя. Уважаемые соперники, раз ваш командир не смог запомнить ваших имён, может, представитесь сами? Понимаю, что это нарушение этикета, но лучше так, чем сидеть безмолвными болванчиками и качать головой в такт своему командиру. Давайте начнём слева направо. Вот ты, милая девушка, кто такая?

Да, я был прав — вечер определённо обещает быть интересным!

— Развлекаетесь? — послышался знакомый голос. — Пересядь. Хочу сидеть рядом с братом.

С учётом того, как начали переглядываться прихлебатели, организаторы и просто представители племени Рин, происходило нечто невозможное. Видимо, не только Альтая решила, что сегодня законы ей не писаны. Бохейл Рин, демон этапа мастер, решил устроиться за столом, словно являлся частью завтрашнего сражения. Сына Князя такие мелочи не интересовали. Ему не понравилось наше появление, наше спокойствие, наша невозмутимость и наша защитница, принимающая удары на себя. Вот и решил вмешаться, чтобы указать пришлым их место. Двое наших соперников перетащили свои подушки в сторону, чтобы Бохейл Рин мог устроиться в центре.

— Дефективная в компании двух отморозков. Что, в школе Синего Лотоса одежды не нашлось, что вам пришлось напялить это… даже не знаю, как и назвать?

— Это называется одежда искателей, — любезно подсказал я. — Причём досталась нам она не в качестве трофея. Ты же знаешь, кто такие искатели?

Судя по повисшей тишине, демоны прекрасно знали, кто такие искатели. Бохейл Рин какое-то время пристально смотрел то нам меня, то на Вилею, после чего заявил:

— Демонов-искателей не существует!

— Хочешь проверить? — Вилея сняла пластину с шеи и положила на стол перед собой. — Дотронься. Если демонов-искателей не существует, тебе ничего не будет.

Неопределённая гримаса исказила лицо Бохейла Рина, но к пластине он не потянулся.

— Слабак! — фыркнула Вилея, спрятав пластину. — Зандр, мне скучно. Это не еда — это какое-то издевательство. Ощущение, что нас помоями решили накормить.

— Согласна, — Альтая тоже отодвинула от себя блюдо, к которому даже не притронулась. — По сравнению с тем, что готовишь ты — небо и земля.

— Так ты ещё и повар? — Бохейл Рин вновь сделал попытку меня зацепить. — Кто ещё? Извозчик? Конюх? Дворник?

— Всё это и ещё намного больше, — с улыбкой ответил я. — Я искатель. Тот, кто путешествует между двумя мирами, покоряя аномалии, полигоны, уничтожая зверей и преступников, кем бы они ни были. Людьми или демонами. Уважаемые организаторы, раз Бохейл Рин уселся за этот стол, значит ли это, что у меня завтра появится возможность сразиться ещё и с ним?

— Сразиться со мной? Ты? — презрение в голосе демона могло отравить. — Я не стану сражаться с каким-то воином!

— Предлагаю несколько дополнительных испытаний, — я проигнорировал слова Бохейла, обращаясь к какому-то седовласому демону. Наверняка он тут если не главный, то точно не на последних ролях. — Первое — партия в го или шахматы. Здесь как Бохейлу будет угодно. Второе — игра на музыкальном инструменте. Произведение любое, инструменты противники выбирают самостоятельно. Первые два испытания на разум, значит, нужно что-то дать на дух. Бохейл Рин является мастером. Третье испытание будет заключаться в том, чтобы он пробил мою защиту. Использовать только техники или стихию, без артефактов. Духовными камнями не пользоваться. У Бохейла Рина будет ровно минута, чтобы проломить защиту. Это покажет, насколько мастер сильнее воина. Если сильнее. Осталось тело…

— Я хочу сразиться с ним на цзянь! — встряла Вилея, причём сделала это без моего толчка. — Один на один, тело на тело, без техник. Только физическая сила мастера против физической силы воина.

— Вот такое дополнительное испытание, — согласился я. — Воины против мастера. Если мы сумеем победить в трёх из четырёх испытаний, победа будет присуждена нам. Чтобы Бохейл Рин старался, а не работал спустя рукава, предлагаю его мотивировать. Это Сердце вулкана. Проиграем два испытания — теряем Сердце вулкана. Выигрываем три — Бохейл Рин сам обозначит предмет, который нам передаст. Это может что угодно. Начиная от куска грязи, что он соскребёт с подошвы своей обуви, заканчивая его жизнью. Сын Князя должен сам определить ценность своей силы. В качестве судьи на этих испытаниях прошу присутствовать любого независимого Князя. Не отца Альтаи Рин. Не отца Бохейла Рин. Того, кто будет судить честно и непредвзято. Центральный дворец хочет красивого представления? Так давайте его устроим! Вся эта перепалка словами во время ужина неугодна Небу. В ней нет чести.

— Дополнительные испытания будут не такими, — неожиданно раздался низкий голос. Все собравшиеся склонились, приветствуя нового гостя. Даже наши соперники вскочили с подушек, чтобы склонить голову перед ним. Альтая хотела поступить аналогично, но мы с Вилеей действовали настолько синхронно и независимо друг от друга, что даже засмеялись в аномалии. Наши руки легли Альтае на плечи, не позволяя ей вскочить с подушки, чтобы приветствовать явившегося демона. Как не стали склоняться и мы. Искатели принимают судьбу с гордо выпрямленной спиной, а почтения демон, что прибыл на наш ужин, не вызывал. Духовное зрение в очередной раз расписалось в собственной бесполезности — для него явившегося не существовало. Одного взгляда на демона хватило, чтобы понять — так выглядит величественность. Манера держаться, взгляд, незримая аура превосходства — в чём-то явившийся походил на главу клана Феникс. Хотя, почему в чём-то? Во всём! Пришлось постараться, чтобы держаться прямо и не уподобиться собравшимся, склонившись в поклоне. От напряжения по спине даже пот пробежал. В какой-то момент я ощутил, что Альтая начала склоняться, даже не вставая, так что пришлось убрать руку с её плеча, чтобы подхватить девушку и не позволить ей рухнуть на стол. Вилея в аномалии костерила всех и каждого последними словами, выплёскивая эмоции. Держаться прямо было тяжело, но необходимо. Зачем? Понятия не имею. Один из Князей, а явившийся не мог быть никем другим, иного не примет. Либо мы должны были сразу склониться, либо стоять на своём до последнего. Любой другой вариант приведёт к смерти.

— Что нужно изменить? — прохрипел я, когда осознал, что Князь ждёт нашего вопроса. Угадал — давление исчезло. Князь подошёл к столу и посмотрел вначале на Бохейла Рина, затем на нас.

— Смотреть на то, как медный мастер пытается взломать защиту золотых воинов не интересно. Как бессмысленно смотреть на партию в го, игру на музыкальных инструментах или бой на цзянь без применения техник. Всё это развлечения для показательных соревнований и бесполезно в настоящем бою. Поэтому мы устроим бой медного мастера против двух золотых воинов. Альтая Рин посмотрит на сражение со стороны. Разрешено использовать любые нелетальные техники и артефакты этапа мастер. Бохейл Рин может использовать стихию, если уже сумел её покорить. Это станет венцом завтрашнего соревнования. Я принимаю ставку участников школы Синего Лотоса.

С этими словами шкатулка с Сердцем вулкана, что находилась на столе передо мной, взмыла в воздух и очутилась в руках Князя, чтобы мгновением спустя и вовсе исчезнуть без следа.

— Если студенты школы Синего Лотоса победят, им будет предоставлен доступ к источнику. Собственно, по этой причине Альтая Рин не примет участие в дополнительном соревновании. Она уже посещала источник. Таково моё слово. Кто-то желает высказаться?

— Я, — терять было уже нечего. Спину неприятно кольнуло, но я начал говорить до того, как меня превратило в чёрную пыль. — Доступ к источнику, чем бы он ни был — это награда Князя. Но это не ставка моего противника. Если мы проиграем — мы теряем Сердце вулкана. Если проиграет демон этапа мастер, он не теряет ничего, кроме репутации. Но нам безразлична репутация Бохейла. Это внутренние дела племени Рин. Если он проиграет, хочу награду, которую Бохейл должен определить сам. Причём весь центральный дворец должен знать, во что наш противник оценивает свою жизнь и честь. Как я сказал, это может быть хоть грязь из-под его обуви.