Заклинатель (СИ) - Страница 10

— Похоже стать быстро супермагом не получится, а жаль, — шутливо посетовал я.

А задатки у меня похоже присутствовали. По крайней мере так считала тень. Именно наличие слабых способностей позволило перейти через границу между мирами, обычного человека бы сожгло.

Впрочем, был иной путь. Существовали маги другого типа, кто не хотел изменять и улучшает себя, и предпочитал пользоваться «базовым» набором, данным от рождения. Они применяли «костыли» в виде артефактов. Утверждали, что идут по дороге познания, но познают не себя, а «мертвый дух» неживых предметов. Настоящие заклинатели таких презирали, относились с пренебрежением, считая слабыми.

Я захлопнул книгу. Жаль, что все это пока бесполезно. Несмотря на уверенность в наличии способностей, применить на практике знания из книги невозможно. Нужны ингредиенты для ритуала создания и привязки даже простейших заклятий. Которых, разумеется, нет.

Желудок заурчал, напоминая о себе. Во рту ощущалась сухость, хотелось пить. Взглянув на солнце, не удержался и выругался. Не стоило отвлекаться. Впрочем, неважно, что сделано, то сделано, нужно сосредоточиться на выживании.

Поймав себя на этой мысли, усмехнулся. Должно быть Га-Хор Куэль Ас-Аджар был действительно целеустремленным засранцем, частичка этой решительности передалась мне, изменив характер жителя современного мегаполиса.

Надо идти искать деревню, другого выбора нет. Спрятав книгу у входа в подземелье, я решительно направился прочь от форта, не отвлекаясь ни на что лишнее. Левый карман шорт оттягивали найденные монетки и украшения, в правой руке покоился обломок меча.

Несмотря на заброшенность старая дорога оказалась вполне сносной, позволяя держать неплохой темп. Понимание, что возвращаться без еды и воды в развалины бесполезно стимулировало не останавливаться даже на короткие передышки.

Трудно сказать сколько шел, по внутренним ощущениям — не меньше пяти часов. За это время солнце достаточно низко опустилось, остро встал вопрос о ночевке. Я уже прикидывал, где бы получше устроиться, когда вдруг понял, что дорога слегка изменилась. Начала попадаться примятая трава, углубилась колея, кажется по ней недавно проезжали повозка.

Изучение ближайших деревьев показало просвет неподалеку, как раз, чтобы проехала не слишком широкая крестьянская телега.

— За дровами ездят? — предположил я, заглядывая в узкую просеку, где увидел неглубокую колею. Точно телега проехала.

Впрочем, с одинаковой вероятностью на другом конце дорожки-ответвления могла находиться пасека, охотничья делянка или что-то еще. Идти проверять не хотелось. Кто знает, насколько далеко придется углубляться в лес. А если действительно только поляна с вырубкой? Срубленными деревьями жажду не погасишь.

Решил не отвлекаться и двинулся дальше. Шел спокойным, размеренным шагом. Ни зверей, ни людей, только птицы изредка поют меж деревьев. Через два часа начали сгущаться сумерки, знаменуя приход вечера. Именно тогда оказалась опушка. Прямо перед ней раскинулся скошенный луг, что прямо указывало на следы человеческой деятельности.

Есть! Вдалеке мелькнул поднимающийся в небо сизый дымок. В каком-то доме топили печку. Вскоре показались и сами дома, бревенчатые, с участками, окруженные изгородью.

На всякий случай припал к земле, изучая деревню. Примечательно — нет частокола. Хотя память Тени подсказывала, что удаленно расположенные поселения обычно защищали более основательно на случай прихода лихих людишек или дикого зверя. В иных случаях даже строили башни для лучников и наблюдателей.

Но тут селяне похоже чувствовали себя уверенно, раз не построили даже обычного частокола. Подобная беспечность могла говорить о двух вещах. Первое, и самое очевидное — жители умеют себя защищать и без посторонних заборов, возможно имеют опыт и оружие. В вольных поселениях, не плативших дань феодалам, такое было в порядке вещей.

Второе — деревня вовсе не находилась в отдаленном месте, как думала Тень, за века могло многое измениться, в том числе освоение новых земель. И окружающий регион теперь вовсе не глухая окраина, как было во времена форта, а вполне цивилизованный край.

Идиллическая картина мирной деревушки вызывала умиротворение. Прежний я, уже несся бы вперед, крича какую-нибудь глупость и захлебываясь от радости. Новый я, неспешно жевал травинку, и несмотря на жажду, хладнокровно просчитывал риски выхода к людям.

Но жрать и пить надо. Можно пробраться тайно и украсть еду, в таком случае шанс быть пойманным на сто процентов гарантировал конфликт с местными. А можно пойти и спокойно договориться, пользуясь скудными знаниями языка и неплохим запасом наличности. В последнем случае тоже имелся риск, не признает чужака во мне только слепой, одни шорты с футболкой чего стоят, вряд ли кто из местных одевались схожим образом. Однако и вероятность мирного исхода наличествовала.

Все это возвращало к вопросу: как поступить?

Размышления прервал внезапно зазвучавшие звонкие удары металла о металл. Разнеслись над крышами домов, эхом прокатившись над скошенным лугом.

Кузница. А точнее кузнец. Благодаря специфике работы, все кузнецы обладают спокойным, уравновешенным нравом. Буйным коня не подкуешь, серп не выправишь. Вот с кем следовало начинать разговор. По крайней мере сразу бросаться не станет.

К тому же пока светло, ночью точно никто не откроет. Приняв решения, я встал и направился на звук, обходя деревню по широкой дуге, заходя с другой стороны. Благо, местная кузница находилась на отшибе.

Надеюсь, все пройдет нормально, иначе придется бежать, драться с толпой крестьян, вооруженных топорами и вилами, я не собирался.

6.

— Донг! Донг! Донг! — раздавлись резкие удары из-под навеса. Покрасневшая заготовка сминалась, принимая нужную форму. Молот в руках кузнеца ритмично поднимался и опускался, выбирая места куда бить. Массивный, в кожаном фартуке и голый по пояс, с увитыми мышцами мощными руками, его лицо наполовину скрывала густая черная борода.

— Донг! Донг! Донг!

Поглядев на то, что скоро станет подковой, Ивор удовлетворенно подхватил щипцами заготовку, быстро опуская в лохань с холодной водой. Густой белый пар вырвался одновременно с громким шипением, разносясь по небольшому двору.

Привычный звук не помешал кузнецу вычленить из окружающего фона скрип калитки.

— Доброго вечера, мастер Ивор, — раздался женский голос за спиной.

Ивор обернулся, без всякого удивления увидев Марту, деревенскую знахарку, которой обещал поправить и наточить нож.

— И тебе доброго вечера, — добродушно прогудел кузнец, вспоминая, что сегодня вместо десятка подков удалось сделать всего три. А все из-за младшенького, неугомонный бегал по лесу, споткнулся и скатился в овраг, откуда его потом вытаскивали с разбитой головой.

— Как мой там, живой? — Ивор ушел от знахарки пару часов назад, куда принесли сына, но все равно поинтересовался, зная, что иной раз раны на голове ведут себя неожиданным образом.

Марта спокойно махнула.

— Спит твой малец, все с ним будет в порядке.

Кузнец пробормотал нечто удовлетворительное в бороду. Младшего он любил, позволял больше обычного, возможно поэтому тот всегда попадал в неприятности. Жена ругалась, но тоже ничего не могла поделать, выгораживая иной раз мелкого даже от отца.

— Ну и хорошо, — Ивор посмотрел на сверток в руке женщины. — Принесла?

Знахарка кивнула, разворачивая из тряпки нож с изогнутым лезвием и крепкой деревянной рукояткой. Кузнец оценил изделие незнакомого мастера, цокнув языком. С таким и по лесу не зазорно ходить. А думал принесет огрызок, что обычно лежит на кухне.

— Вот, кончик откололся и затупился, — Марта аккуратно сложился тряпицу, засунув за пояс. Бережливое отношение знахарки к вещам было общеизвестно. Впрочем, этим страдали все деревенские. До города далеко, купцы приезжают редко, и только на ярмарке, проходящей пару раз в году (весной и осенью, если повезет), можно что-то купить.