Заказ на (не)любовь (СИ) - Страница 2

— Но они все равно готовят очень долго! Ты должен с этим разобраться!

Он снова улыбается и опять целует изящные пальцы с дорогим маникюром.

— Конечно, дорогая, я разберусь.

Поворачивается ко мне, чуть хмурится, всматриваясь в лицо, а затем опускает глаза на бейдж. Я проглатываю вздох разочарования: он вовсе не обязан помнить, как зовут каждую официантку.

— Варя, поторопите, пожалуйста, наш заказ. Мы немного спешим и хотели бы пообедать быстрее.

И снова отворачивается к жене.

— Конечно, Лев Борисович! — прежде чем уйти, я задерживаюсь на еще ничтожно короткое мгновенье. Смотрю на его спокойное лицо, наполненные теплом глаза, вслушиваюсь в низкий с хрипотцой голос, наблюдаю с какой нежностью он поглаживает руку Ольги, и невольно ловлю себя на мысли, что завидую ей. Этой избалованной, капризной женщине. Да, она в самом деле очень красива, но с таким характером не спасет никакая внешность. Вернее, не спасла бы во всех других случаях. А рядом с таким мужем можно вести себя, как угодно. Он все равно будет вот так же нежно смотреть на нее, игнорируя любые выходки. Будто не замечает ничего. Или все на свете готов простить. Потому что любит.

Медленно выдыхаю и щипаю себя за руку. Побольнее, чтобы поскорее прийти в себя. Зависть — плохое чувство, а я здесь совсем не за тем, чтобы любоваться на чужого мужа.

В собственную квартиру я прокрадываюсь на цыпочках: уже глубокая ночь, и если Соня спит крепко, то сестра подскакивает от малейшего шороха. Совсем не хочется ее будить, и так из-за меня часто не высыпается. Осторожно закрываю дверь и в темноте начинаю раздеваться, но тут внезапно вспыхивает свет. Рита хмурится, рассматривая меня заспанным взглядом.

— Опять задержалась? Больше ведь некому работать до последнего клиента, да?

Я развожу руками, а потом обнимаю сестренку.

— Ты же знаешь, за это хорошо доплачивают. А нам лишние деньги не помешают.

— А как насчет лишнего здоровья? Его бонусом выдают? Ты хотя бы помнишь, когда последний раз нормально спала? И Соня тебя почти не видит!

— Ну, это же неправда! Я провожу с ней все свободное время. А вечерние смены только три раза в неделю.

— Целых три! — поправляет меня сестра. — Ты бы и больше набрала, если бы я согласилась торчать здесь каждый вечер.

— Ритусь, ну, не бурчи, — мою руки и прохожу на кухню. Есть не хочется, но от горячего чая я бы не отказалась. А потом — от горячего душа. Вообще лучше бы ванна — ноги ноют нещадно после многочасовой беготни по залу, но сейчас уже слишком поздно для такой роскоши. Нужно побыстрее ложиться, чтобы завтра не проспать в сад. Соня любит, когда мы идем пешком. Кормим голубей по пути, забегаем ненадолго на детскую площадку. Болтаем обо всем на свете. Для этого приходится выходить раньше на целый час, но зато потом ей легче расстаться со мной в группе. И скучает она тогда не так сильно.

— Чай будешь? — спрашиваю Маргариту, но та отрицательно качает головой. И почему-то вздыхает, заставляя меня напрячься. — Что-то случилось?

— Не совсем, — отводит взгляд, и я начинаю волноваться сильнее.

— Что-то с Соней? Ты почему мне не позвонила?

— Да все с ней хорошо, — отмахивается сестра, но так и не смотрит на меня. Из-за чувства вины, как становится ясно уже мгновенье спустя. — Варь, ты только не обижайся… Я не приду завтра.

Я забываю про чай, в изумлении уставившись на Риту.

— Как это, не придешь?

Мы давно договорились, что во время моих вечерних смен с Соней сидит она. Конечно, не просто так. Хоть она и родственница, но я прекрасно понимаю, сколько времени и сил на это нужно. И плачу ей деньги, причем немалые. Приходящая няня, возможно, обошлась бы дешевле, но Соня любит тетю и мне спокойней, когда с дочкой именно она.

— У меня свидание, Варь.

— И в другое время назначить свидание ты, конечно, не могла, — я почему-то не знаю, что еще сказать. Рита не маленькая девочка и понимает, как я завишу от нее. И что других вариантов у меня попросту нет, до завтрашнего вечера я не успею ничего придумать.

— Не могу же я вечно нянчить твоего ребенка. Мне своих пора заводить!

— Весомый аргумент, — я поднимаюсь из-за стола и подхожу к окну, рассматривая одинокие огни в доме напротив. Там тоже есть те, кто еще не спит. Такие же уставшие люди, недавно вернувшиеся с работы. А может, наоборот, они не спят совсем по другой, более приятной причине. Почему-то вспоминаю шефа с женой во время их сегодняшнего обеда. Их-то наверняка в это время одолевает не усталость — другая бессонница. Но об этом лучше не думать…

— Варь, ну прости! — прерывает мои воспоминания виноватый голос сестры. — Сообразишь что-нибудь, ты же умница. Не могла я отказать, а вдруг он в следующий раз не позвал бы меня? Ты же сама не захочешь, чтобы я потом на Соне срывалась.

— Вот уж точно, на Соне срываться не надо, — я поворачиваюсь к Маргарите, натягивая на лицо ту самую улыбку, которую проносила весь день в ресторане. И представить не могла, что с родной сестрой тоже придется играть роль! — Конечно, я справлюсь. Иди на свое свидание.

— Сонечка, ты все поняла? — спрашиваю в который уже раз, и сама на себя злюсь за то, что мучаю ребенка этой дотошностью. Конечно, она поняла. Она у меня умница и очень послушная девочка. И никогда не лезет, куда нельзя. Но сейчас я ужасно переживаю.

Взять дочь на работу — худшее, что можно придумать. Но других вариантов у меня просто нет. Я не могу оставить ее дома одну на целый вечер. И попросить о помощи больше некого, няню тоже ведь не нанимают вот так, мгновенно. Стараюсь не обижаться на сестру, которая подвела в последний момент. В конце концов, Ритка права. У нее своя жизнь, и она вовсе не обязана тратить время на меня и моего ребенка. Пусть даже и за деньги.

Понимаю, что может случиться, если Соню обнаружит кто-то из начальства. В договоре хоть и нет ни слова о том, что нельзя приходить на работу с детьми, но некоторые вещи не нужно оговаривать отдельно. И так понятно. Переполненный людьми ресторан — не место для маленького ребенка. И я прекрасно знаю, что не смогу уделить ей время. В вечерние смены даже присесть иногда не удается. Все, чего сумела добиться, это договориться с напарницей, что та возьмет на себя мои столики после десяти вечера, и я смогу уйти пораньше. А до этого времени надо как-то продержаться, пряча Соню в комнате для персонала. Благо, ни администратор, ни директор туда не заходят, а ребята понимают, что я никогда бы не сделала ничего подобного, если бы не крайняя необходимость.

— Мамочка, я буду сидеть, как мышка! — обещает Соня, лучезарно улыбаясь. Для нее это приключение. Она давно мечтала побывать у меня на работе и теперь от души радуется. — Буду смотреть книжки и рисовать. Ты же взяла мои карандашики?

И карандашики, и целую кучу игрушек и книг. Двигаю огромную сумку поближе к дочери и умоляюще смотрю на Янку, которая хмурится, разглядывая нас.

— Сможешь периодически к ней заглядывать, если у меня совсем не получится вырваться? Сегодня как никогда много заказов.

— Сдурела ты, мать, вот, что я тебе скажу, — сообщает подруга и подталкивает меня к двери. — Вот как тебе такое вообще в голову пришло? Ты хотя бы представляешь, что будет, если кто-то узнает?

— Даже не хочу об этом думать, — признаюсь со вздохом. — У меня не было выхода!

— Выход есть всегда! — многозначительно хмыкает Яна. — Вот согласилась бы на предложение Акмеева, сейчас бы в шоколаде была. С лучшей няней, а то и не одной. Вообще могла бы не работать.

— Мы же уже об этом говорили, — поправляю фартук, стараясь не замечать многозначительную ухмылку подруги. И возвращаться к этой теме совершенно не хочется. Как и думать о мужчине, поставившем цель заполучить меня в свою постель. Да, у него денег куры не клюют, и любая на моем месте была бы счастлива. Так утверждает Яна. Да только мое сердце не отзывается ни на одно из его ухищрений. И все попытки познакомиться поближе, как он сам выражается, отметаю. Не хочу секса без любви, пусть даже это разом решит большинство проблем. Несмотря на все, что случилось когда-то, как глупая маленькая девочка продолжаю верить в сказку. И в то, что однажды в моей собственной жизни она станет реальностью.