Закатный ураган - Страница 9

С тех пор произошло много событий. Отросшие неровно обкорнанные волосы – это лишь малая малость. Ярлесса Фиал Мак Кехта отыскала заветную любовь с тем, чтобы похоронить ее навсегда. Байр Лох Белах остался глядеть вечные сны на кривовато сбитом помосте близ прииска Красная Лошадь.

Прошел всего десяток дней, и высокородную феанни подстерегла новая утрата – гибель старого советчика и учителя. Телохранитель Мак Кехты, белоголовый Этлен, не знал соперников в бою на любом оружии ни среди перворожденных, ни среди людей. Но с чудовищем подземных глубин, ужасом старателей и рудокопов, встреченным в пещерах под холмами, он не совладал. Победитель в бесчисленных стычках и боях погиб от зубов стуканца.

После были странствия по лесам в широкой долине Аен Махи. Унизительная зависимость от салэх по имени Эшт, Молчун, и сопровождавшего его человеческого детеныша. То, что люди заботились о ней совершенно искренне и бескорыстно, не ища выгоды и не требуя награды – кормили, лечили, купили довольно хорошего коня, – порой доводило болезненно гордую сиду до бешенства. Мак Кехта злилась на весь свет и готова была рубить всякого, кто под руку подвернется.

Один раз подвернулся траппер. Еще на правобережье Аен Махи. Хитрый, жадный, злой человечишка. Никчемная душонка, если у салэх вообще наличествует душа. Сида не жалела, что обагрила его кровью один из клинков, оставшихся ей от Этлена.

А вот проклятье, брошенное ей в лицо женой, вернее, вдовой траппера, заставляло задуматься. «Пускай кровь, тобой пролитая, на тебя ж и падет…» Мак Кехта великолепно понимала убогую, каркающую речь салэх и не сомневалась, что правильно перевела услышанное.

Проклятье крови – не шутка. Вознесенное к чертогам Небесной Горы, оно рано или поздно исполнится. И нет дела высшим силам, что произнесло его низшее существо – самка грязного салэх.

А если вспомнить еще встречу с бэньши – ночной плакальщицей, предвещающей смерть. Киин’э, тарэнг’эр’эхт баас.

Мак Кехта почти поверила в свою неизбежную гибель, когда свалилась от неведомой болезни. Вот вам и близкое общение со зверообразными! Живущие замкнутым миром в горных замках перворожденные заразных болезней не знали. От ран, полученных в сражении или на охоте, спасало лекарское искусство филидов, достигших замечательных успехов на этом поприще. К примеру, Айлиль Черный Буревестник, входящий в Большой Совет из Уэсэл-Клох-Балэ, поднимал заступивших одной ногой за пределы чертога смерти. Поднимал и возвращал к полноценной жизни. Раздробленные в осколки кости, сломанные хребты, разорванные, словно канаты, связки…

А вот с моровым поветрием филиды бороться не умели. Больше того, погруженные в высокоученые размышления, даже не догадывались об их опасности.

Ярлесса аж поежилась, представив, как приходит в голову любого из правителей людских королевств идея свести с лица земли перворожденных, просто-напросто заразив их любой из болезней, спасения от которой филиды не нашли, да и не искали.

Но с чем не справился бы и весь Большой Совет, оказалось по плечу лекарю-самоучке из салэх. Молчаливый спутник Мак Кехты, Эшт выходил ее, не прибегая к чародейству. Одними лишь настойками трав и сушеных ягод поставил на ноги, и не считал совершенное подвигом.

Этот задумчивый, тихий человек, порой проявляющий твердость стали наилучшего закала, своим бескорыстием выводил сиду из душевного равновесия.

Достаточно вспомнить его внезапное решение вернуть М’акэн Н’арт на островной алтарь в разрушенном капище фир-болг! С немытыми звериными лапами, а туда же – древнюю святыню хватать! Гордая сида не смогла не пойти с ним вместе, презрев опасности путешествия на Юг, через населенные людьми земли.

И вдруг в городке на севере человеческого королевства Ард’э’Клуэн Эшт исчез. Вместе с детенышем-салэх и с Пятой Силы. В тот же вечер саму Мак Кехту попытались убить. Или пленить… Для высокородной сиды это одно и то же.

Когда в окно комнаты, где она предавалась невеселым раздумьям, влетели, вышибая ставень, два вооруженных головореза, ярлесса даже не удивилась. Проклятие крови должно когда-то сбыться. Но сдаваться на милость провидения она тоже не собиралась. Один из нападавших получил клинком поперек морды – умойся кровушкой, грязная тварь! Второй оказался удачливее – сумел схватить Мак Кехту и даже приставил нож ей к горлу. Как будто свыкшуюся с неизбежностью смерти клинок у горла остановит!

Эх! Как выпучились глаза потного вонючего зверя! Как сквозь длинную резаную рану брюха рванулись наружу сизые петли кишок!

– Баас кюэр’дах, салэх? Смерть ищете, твари? Та – Мак Кехта! Я – Мак Кехта! – почти весело бросила феанни в перекошенные ненавистью и злобой лица врагов.

А было их немало.

Но пригорянин успел положить всех в считанные мгновения, не дав ярлессе еще раз обагрить клинок кровью.

В какой-то миг ей показалось, что не худощавый смуглый человек в латаной рубахе пляшет в окружении размахивающих сталью бойцов, а сид с длинным хвостом снежно-белых волос, прихрамывающий от полученной еще у Кровавой лощины раны, снова ведет игру со смертью.

Обман зрения. Пустые мечты. Этлена уж не поднять никаким чудом.

Но с этого вечера слово Сотника, которого она на старшей речи звала К’ееделом, значило для Мак Кехты почти столько же, сколько и свое собственное.

Именно она остановила дружинников Мак Тетбы, готовых изрешетить человека десятком дротиков. Да и то сказать, кто знает, не перебрался бы он на борт корабля прямо с крутого обрывистого берега и не перерезал бы половину перворожденных прежде, чем погибнуть?

Так что польза от примирения вышла и Сотнику, и воинам Эйана Мак Тетбы. Сейчас они заключили нечто вроде военного союза. До поры до времени.

Зрелище морского сидского корабля с грифоньей головой на форштевне в сотнях лиг от Дохьес Траа несказанно поразило Мак Кехту. А еще больше озадачила цель похода перворожденных, изложенная Мак Тетбой на борту, куда они с К’ееделом поднялись, бросив после недолгого размышления лошадей на берегу.

Оказалось, последнего морского ярла направил на поиски Фиал Мак Кехты Большой Совет филидов с согласия и одобрения самого Эохо Бекха. Утехайр Семь Звезд – глава Совета – и Морана Пенный Клык – его правая рука – во время гадания на день С’аухн определили ее связь с неведомой опасностью, проснувшейся после долгих лет покоя. Несомненно, так необычно показала себя Пята Силы – М’акэн Н’арт. И связь была самая прямая. Кто, как не Мак Кехта, решила во что бы то ни стало присутствовать у алтаря на острове, когда человек, Молчун, возложит Пяту Силы на гранитную поверхность? А если понадобится, и самой водрузить артефакт. Ведь сняла его рука перворожденного, а значит, представитель той же расы и должен вернуть украденное.

Мак Кехта выложила все Эйану Мак Тетбе, выложила так откровенно, как если бы говорила с отцом. Или с филидом-наставником. Не утаила ни малейшей детали.

Сотник при этом молчал, угрюмо царапая ногтем бронзовую пряжку ножен. Старшую речь он понимал с пятого на десятое – отдельные слова, не более.

Мак Тетба долго не отвечал. Втягивал резко очерченными ноздрями влажный, холодный ветер над гладью Ауд Мора. Вслушивался в шорох дождевых капель над водной поверхностью, в шепот очерета и камыша на близком берегу. Вертел в пальцах сложную конструкцию из веточек омелы, ивовых прутиков и неограненных драгоценных камней. Ею снабдили морского ярла филиды Уэсэл-Клох-Балэ с тем, чтобы указать путь к Пяте Силы и Фиал Мак Кехте.

– Эйан, шив’ лиом’э ахэн’, аат’ эниш М’акэн Н’арт? – не выдержала ярлесса. – Эйан, ты можешь узнать, где сейчас Пята Силы?

Ярл покачал головой:

– Ниа шиил’. Не думаю.

– Иэрэхт’эл. Попытайся.

Мак Тетба снова надолго замолчал.

– Фиал, шив’ к’рэд’э эр шкелл фир-болг? Фиал, ты веришь в сказку фир-болг?

– Шеа, Эйан. К’рэд’. Да, Эйан. Верю.

Слепой старик осторожно установил сработанную филидами штуку на палубу. Отнял пальцы. Замер.

Все присутствующие невольно затаили дыхание.