Захваченная инопланетным воином (ЛП) - Страница 36

Он выходит и толкается снова, поднимая наши руки над моей головой, полностью скрывая меня под собой. Я чувствую себя такой маленькой и хрупкой… защищенной, когда его огромное тело накрывает меня.

Я поднимаю бедра, обхватываю его ногами и сдавленно всхлипываю, когда при очередном толчке он трется о мой клитор. Он делает это снова, двигаясь быстрее, пока не исчезает все кроме него, и я со стоном произношу его имя, сжимая ноги вокруг него, дрожа и балансируя на краю оргазма.

— О Боже!..

Удовольствие разрывает меня, и я вижу звезды, упиваясь своим оргазмом. Терекс рычит, сотрясаясь, пока изливается в меня, все еще толкаясь в киску, пока не падает, на мгновение прижимаясь ко мне, потом переворачивается, и тянет меня на себя. И так мы лежим пока приходим в себя, восстанавливая дыхание.

— Ого! — говорю я. Я никогда не думала, что секс может быть таким. Никогда не знала, что это может быть так — словно ты отдаешь кому-то свою душу, но получаешь взамен его.

— Это точно, что «Ого!». — Терекс подносит мою руку к своим губам, целуя мои пальцы, и я поднимаю голову, встречаясь с ним взглядом.

Я никогда не смогу насытиться им — этим мужчиной, который заставил меня стать женщиной, которой, как он знал, я могла быть. Он заставил меня понять, что я достойна любви, заставил бороться за то, что мне нужно. За него.

Я утыкаюсь носом в его грудь, поглаживая рукой мерцающие чешуйки, которые никогда не перестанут очаровывать меня.

— На этот раз, — говорю я, оседлав его огромное тело, — сверху буду я.

Эпилог

ЭЛЛИ

— Мисс Элли, мисс Элли, идите сюда!

Я поворачиваюсь, улыбаясь некоторым детям. Не знаю, кто велел им называть меня «мисс Элли», но думаю, что это была Вивиан. С тех пор как я заявила права на моего гигантского воина, мы обе пришли к непростому перемирию.

Нравится нам это или нет, но мы здесь единственные люди. И друг у друга есть только мы.

Невады все еще нет, и никто ничего не слышал о Ракизе. Конечно, прошла всего неделя или около того, но выражение лица Терекса часто бывает жестким, а взгляд встревоженным, когда он возвращается к нашему кради. Когда он видит меня, его глаза светлеют до фиолетового цвета, который говорит о том, что его мысли о том, как бы «завалить» меня в меха.

Осколок беспокойства словно нож вонзается мне в живот, даже когда я следую за детьми туда, где что-то лежит в траве. Запах настигает меня прежде, чем я успеваю подойти ближе.

— Фу, ребята, отойдите оттуда. — Меня тошнит, когда один из старших мальчиков тычет в это палкой.

Что бы это ни было, оно мертвое, и у меня на шее выступает холодный пот, когда мальчик переворачивает тело палкой.

— О-о-о, — говорит одна из девчушек, когда наружу вываливаются внутренности, и для меня это как приговор.

Я наклоняюсь, меня тошнит в траву, и именно тогда дети начинают испытывать отвращение.

— Фу! Гадость! Мисс Элли больна!

Рвота — это никогда не весело, но еще хуже, когда это случается на людях и в окружении любопытных глаз.

— Я вижу, что ты ела на завтрак, — смеется один из мальчиков, и я смотрю на него, даже когда наклоняюсь и меня снова тошнит.

— Что ты делаешь… Элли, ты в порядке?

Я перевожу дыхание, вытирая рот тыльной стороной ладони.

— Буду, если эти маленькие демоны оставят меня в покое.

Дети смеются, когда я встречаюсь с обеспокоенным взглядом Рани.

Она уводит меня подальше от зловония и ведет к маленькому сиденью, которое кто-то вырезал в упавшем бревне.

Я дышу ртом, но чувствую, как мир вращается вокруг меня, пока пот начинает остывать у меня на затылке.

— Элли, ты заболела?

Я опускаю голову между ног, и тошнота немного отступает.

— Думаю, это из-за мертвого животного, — бормочу я. — Если ты не заметила, я не из тех, кто любит гулять на свежем воздухе. Но я все еще чувствую себя немного не в себе. Возможно, у меня какой-то вирус или что-то в этом роде.

— Пойду поищу Терекса.

— Нет, не беспокой его. Он так занят сейчас, пока нет Ракиза. Я в порядке, мне просто нужно прилечь.

Я поднимаю голову и пытаюсь улыбнуться Рани, но вижу, что она не купилась на мои слова.

— Элли, — тихо шепчет она, наклоняясь ближе. — А может ты… беременна?

Я почти закрываю рукой переводчик в ухе, когда смотрю на нее, автоматически качая головой.

— Нет, я на… — я замолкаю, ошеломленная. Я не принимаю таблетки. Мои контрацептивы сейчас лежат в косметичке в маминой ванной. На самом деле, скорее всего, их забрали в качестве улики, когда я исчезла.

У меня было какое-то небольшое кровотечение, когда я только попала сюда, но все было настолько безумно, что я даже не думала о последствиях, прыгая в меха с моим воином при каждом удобном случае.

Беременная.

В смысле, это вполне возможно.

— Рани, ты не знаешь, сколько мы уже здесь?

Она задумчиво морщит лоб, а потом ее глаза расширяются.

— Вообще-то, я помню, что вы прибыли на день рождения моей матери. Мы возвращались от ее кради и остановились посмотреть, когда ты прибыла с Терексом и другими воинами.

— Как давно это было?

— Один лунный цикл назад.

Зашибись, отлично поговорили.

Я выдыхаю, разочарованная тем, что до сих пор не изучила основные знания об этой планет. Мне предстоит многое изучить, если потенциально я собираюсь завести ребенка. От этой мысли мой желудок нервно сжимается, и я снова опускаю голову между коленей.

— Сколько дней в лунном цикле?

— Сорок пять дней.

Да, я определенно пропустила месячные.

— Элли?

Я поднимаю голову, когда появляется Терекс, его лицо застыло от беспокойства. Должно быть, его нашел кто-то из мальчишек. Хотя я и не хотела его беспокоить, я благодарна, когда он заключает меня в свои объятия.

Рани улыбается мне и уводит детей, чтобы дать нам уединиться.

— Скажи мне, что случилось, моя Элли.

Мое сердце трепещет, когда он так меня называет, и я поднимаю руку и касаюсь его щеки.

— Я в порядке, правда. Просто мне немного нездоровится. Но дело в том, что… — я замолкаю, внезапно почувствовав неуверенность. Я уверена в своих отношениях с Терексом, но мы знаем друг друга меньше двух месяцев. Конечно, мы сразу же стали жить вместе и пережили события, которые сблизили нас еще больше. Но что, если он не готов стать отцом?

Я покусываю губу, и Терекс подхватывает меня на руки, усаживая к себе на колени.

Он утыкается носом в мою щеку.

— Ты можешь рассказать мне что угодно, моя крошечная самочка. Ты же знаешь это.

— Знаю. — Я делаю глубокий вдох и выпаливаю на одном дыхании. — Я почти уверена, что беременна.

Его выражение лица на мгновение становится пустым, а затем его глаза загораются, сияя ярко, как звезды, и его лицо озаряет улыбка, словно я подарила ему луну.

— Ребенок?

Я киваю, закусив губу, и его взгляд опускается на мой живот, его огромная рука ложится на нижнюю часть моего живота. Я задыхаюсь от смеха, который больше похож на всхлип.

— Значит, ты счастлив?

— Счастлив? Счастье и близко не отражает то, что я сейчас чувствую. Лучшим днем в моей жизни был день, когда я нашел тебя в том лесу. Обещаю, что проведу остаток своей жизни делая все, чтобы ты никогда не пожалела о своем решении остаться со мной.

Мои глаза наполняются слезами, и Терекс смахивает их с моих щек.

Терекс ухмыляется мне.

— Теперь, когда я претендую на тебя во всех отношения, ты наконец-то завершишь брачную церемонию со мной?

Я хмуро смотрю на него. Я откладываю церемонию не потому, что не хочу быть его парой, а потому, что здесь нет Невады. Я знаю, что Терекс тоже скучает по Ракизу. Но если уж я залетела…

Дело не в том, что я религиозна или считаю, что женщина должна быть замужем — или в паре — прежде чем родить ребенка. Но если честно, то мысль о том, чтобы подождать еще хоть один день…

— Уверена, Невада простит меня, — говорю я. — Но разве Ракиз не рассердится на тебя?