Заговоренная Гладь (СИ) - Страница 5

- Дай мне одно мгновение, чтобы выслушать друга, и я сразу же иду танцевать с тобой. - Отвечала она как можно ласковее.

Духовлад кивнул головой и ушел в другую часть комнаты, откуда продолжал следить за каждым ее шагом. Сейвина же быстро зашептала Велесу в ухо, неожиданно немного раздраженно и даже сердито:

- Ты отговариваешь меня лишь потому, что считаешь, что должен быть кто-то, кто предупредит меня в решительный момент, чтобы потом, случись что, и ты не виноват, ты ведь предупреждал. А на самом деле в душе ты больше всего желаешь, чтобы я совершила что-нибудь эдакое, как ты говоришь, "легкомысленное и ветреное". Потому что ни ты, ни все остальные на это не способны, но все хотите, да чужими руками. Ты сейчас просто лицемер, Велес, вот и все.

Сказав это, Сейвина сразу направилась к Духовладу, не дав старому другу возможности возразить. Во время танца она старалась не смотреть ни на кого, чтобы случайно не увидеть в толпе задумчивое лицо Велеса, будто именно так можно было избежать чувство стыда перед ним за все сказанное давеча. Когда танцы закончились, и все уселись за огромный праздничный стол с яствами, она все-таки окинула гостей взглядом: ее дорогого одинокого Велеса уже не было среди них. Противное тоскливое ощущение в животе напомнило Сейвине о ее же обидных словах; она сама не знала, рада она была или нет, что Велес ушел с празднования.

Когда гости уже изрядно выпили, внимание многих рассеялось, и уже сложно было разобрать, кто о чем говорил, нить беседы терялась каждые несколько минут. Однако Сейвина выдерживала часы бессвязных речей, всем улыбаясь, при том внимательно наблюдая за основными баллинами. Внимание ее привлекла Нежана, прошептавшая что-то своей близкой подруге Милодане, а затем вышедшая из залы. Милодана, в свою очередь, подмигнула Томиле, и они незаметно последовали за супругой Хотена. Духовлад уже был в другой части стола, оживленно беседуя со своими советниками. Убедившись, что он не следит за ней, Сейвина тоже вышла из залы.

Она шла по темному неосвещенному коридору дома, вслушиваясь в тишину комнат.

- Расскажи же, что тебе удалось узнать? - донеслись до Сейвины звуки голоса Томилы. - Она нашла комнату, в которой спрятались три подруги и замерла рядом с приоткрытой дверью.

- Что же случилось с правителем Радии? - вторила Нежана, от любопытства кусая губы, - Хотен проронил только, что он исчез прямо во время битвы, и что его рати были разбиты чудью. Но куда он исчез?

- Я расскажу вам, но вы должны поклясться, что никому не пророните ни слова об этом, иначе ни мне, ни моему благоверному несдобровать, - сказала томно Милодана, от выпитого не знавшая, как сдержать себя.

Две подруги не задумываясь поклялись.

- Велибор со своими ратями пошел через тайные пути в горах, чтобы напасть на чудские рати прямо там в горах, но попал в западню. Чудь уже поджидала их там. Тогда же Велибор, якобы отдавший приказ ступать через горы, оказался не более чем видением.

- Ах! - воскликнули все хором.

- Этого не может быть, - одумавшись, сказала Нежана, - у чуди отродясь не было таких мощных заклинаний.

- Я точно говорю! Велибора похитил старик-чернокнижник. Он и наложил на него заклинание видения.

- Как же он мог его похитить, сама подумай, - Нежана, видно, одна сохранила трезвость ума, не веря ни единому слову подруги, - он что, его - в мешок и на плечо, и поскакал мимо его же воинов? - Нежана и Томила переглянулись и засмеялись.

- Роздег сказал только, что чернокнижник умеет перемещаться и перемещать людей из одного места в другое. Велибор сейчас в Темном замке. Его скоро казнят или обратят в своих же.

- Не может быть! - воскликнула Томила.

Нежана нахмурилась.

- Мне кажется, твой Роздег подшутил над тобой. Все, что ты сейчас поведала, похоже на небылицу. Откуда у чернокнижника заклинание еще и перемещения? На людской земле ничего подобного вовек не бывало. Их колдовство слабое и бесполезное. - Нежана распалялась все больше, раздосадованная мыслью, что вместо захватывающих вестей она получила плохо прикрытую ложь.

- Зачем же ему так шутить надо мной? - Милодана отвечала с раздражением, - он никогда еще не обманывал меня, да и потом, уж я-то знаю, как выведать у него все, что хочу. Уметь надо, милые мои. Вам-то ведь мало что доверяют ваши мужья.

Тут закадычные подруги стали спорить, а вскоре и браниться, вспоминая друг другу каждую малозначимую обиду, словно до этого они не дружили и не общались на самом деле, а только и занимались тем, что записывали на пергамент все неприятное, что им когда-либо кто-то делал, дабы при первой же возможности использовать записи друг против друга. Сейвина, и так задержавшаяся здесь подозрительно долго, тихо прокралась обратно в залу. Духовлад, к ее облегчению, казалось, и не заметил ее отсутствия за столом.

Дорогой домой Духовлад, однако молчал, и взгляд его был невеселым, будто что-то гнело его. Сейвина предчувствовала, что ей не сойдет с рук давешнее любопытство, и она все ждала, когда же гнев супруга обрушится на нее. Лишь в их покоях, где никто не мог их слышать, Духовлад наконец заговорил. Сейвина в этот миг переоделась и расчесывала длинные темные волосы.

- Что же ты выведала, когда пошла за Нежаной и ее подругами?

Сейвина не отвечала, она стала так рьяно расчесывать волосы, как будто прячась за ними.

- Я спрашиваю еще раз, что ты замышляешь?

- Ничего, - медленно произнесла она. А затем вдруг добавила, не таясь, - Я ведь действительно много чего подслушала давеча. Ответь, откуда у чернокнижника наши заклинания?

Духовлад тяжело вздохнул.

- Я не собираюсь оправдываться перед тобой. Твое любопытство к судьбе людей не только неправильно, оно смешно, нелепо, вредно.

- Он грабил гробницы знатных людей, там находил руны заговоров. - Говорила, словно не слыша Духовлада, Сейвина, - И якобы среди этих рун он нашел заклинание перемещения и видения? И все же откуда в гробницах знатных людей наши руны? Кто их туда подбросил?

- Это не твои руны и не твои заклинания, уже много сотен лет. Ты отдала их все мне и, повторюсь, дала слово, что не будешь вмешиваться в мои дела с людьми. А сейчас ты пытаешься встрять.

- Я ничего не пытаюсь, я просто задала вопрос. Что может быть вредного и неправильного в том, что я хочу помочь кому-то из людей. Кто этот чернокнижник и откуда он взялся? Разве справедливо теперь, что он обратит или казнит славного Велибора? Почему ты не можешь остановить грядущую резню? Ведь все это в твоей власти.

- Забавно, что ты так сопереживаешь людям, которых совершенно не знаешь.

- А ты бы хотел, чтобы я очерствела за годы нашего союза, как и ты?

- Очерствела! - презрительно фыркнул Духовлад, - не от душевной мягкости и не из сострадания ты пытаешься встрять в мои дела сейчас, а от скуки. Ты хандришь, и уже давно, оттого пытаешься найти себе какие-то занятия, мнимые цели, которые оправдали бы суть твоего значения, твоего существования. Однако, если пустить тебя к людям, дабы нести добро и мир, ты вскоре убедишься, что все это надуманные цели, невыполнимые и бессмысленные, и еще раз уверишься в том, что нет никакой сути твоего значения, да никогда и не было.

- Вот этого ты хотел бы! - засмеялась Сейвина, - ты давно уже пытаешься убедить меня в моей ничтожности, отобрав магию, отобрав способности.

- Дело не в ничтожности, а совсем в другом, - раздраженно отвечал Духовлад, - как ты переигрываешь мои слова! Вы, духи, все время пытаетесь подчеркнуть свою значимость, свое превосходство над всеми, хотя вы и проиграли в первой и последней войне. Вот и сейчас ты бы взмахнула рукой, освободила Велибора, а потом много дней упивалась бы своим добросердечным поступком, смаковала бы его, с удовольствием бы выслушивала похвалу других. Ведь только ради этого ты и стремишься туда. В этом и заключается суть вашего лицемерия, да и вообще лживость всех благих дел.

В такие мгновения Духовладу очень хорошо получалось сбить Сейвину с толку; она начинала копаться в себе, пытаясь понять, что же на самом деле двигало ею. И ей начинало казаться, что он, возможно, прав, и даже в большей степени, чем сам думает.