Заговор (СИ) - Страница 61

— И все же, подарите мне счастье чуточку пострадать за своего императора, — настаивал я.

— Пусть так, — бросил Павел и отвернулся к окну. — Хотите опалы, получите ее!

Поняв, что разговоры закончились, и быть рядом с императором нельзя без ущерба для себя, я поспешил прочь. Еще часа два назад мне было передано сообщение по уже отлаженным каналам, что во дворец прибыла Катя и ожидает в заднего входа.

— Ваше превосходительство, вас ждут. Это обязательно, — на выходе из дворца меня остановил ротмистр-гвардеец.

— Ротмистр, вы ничего не перепутали? Требовать меня к себе может только его императорское величество, — вызверился я.

Не тот я нынче человек, не те пагоны ношу… пусть не погоны, но это сути дела не меняет. Не тот я, чтобы меня требовали.

— Прошу меня простить, ваше превосходительство, для меня крайне затруднительная ситуация, но не могли бы вы пройти со мной. Еще раз прошу прощения, — гвардеец-семеновец, а сегодня их дежурство, был сама любезность.

Как собирают аналитики информацию? Да вот по таким интересным моментам, в том числе. Ведь, получается, что только что я узнал, что дежурный офицер охраны всего дворца подчиняется кому-то, человеку, которому не может отказать. И я догадывался кто именно меня ожидает. Вот только, не мог понять, почему гвардия ему подчинена.

— Ну, же, господин обер-гофмаршал, не нужно ввергать в растерянность моего подчиненного, — как-будто из-за колоны, где подглядывал, вышел Аргамаков Александр Васильевич.

Мне приходилось по служебным делам встречаться и общаться с этим человеком, являвшимся, по сути, начальником дворцовой охраны.

— Я не понимаю причину вашей фамильярности, господин плац-майор. Перед вами генерал-лейтенант армии Российской империи, извольте, сударь, обращаться по форме! — я с некоторой брезгливостью посмотрел на плац-майора.

Пусть он сейчас даже станет рассказывать мне про то, что еще является и полковым адъютантом Преображенского полка. Стоп! Сегодня же смена семеновцев…

— Господин Сперанский, я…

— Господин Сперанский здесь я! А вы — плац-майор! Вот и занимайтесь своими обязанностями! — я включил начальника и сдавать назад никак не собирался.

На самом деле, пока я не узнал, что Аргамаков является одним из заговорщиков, этот малый мне даже нравился. Теперь же кроме брезгливости, Сашок, никаких эмоций не вызывает. Но я сдерживался при виде этой рожи, но и «рожа» меня не цепляла ранее.

— Браво, Михаил Михайлович, правильно, все так! — на крик пришел и главный персонаж всей этой комедийной пьесы.

— Петр Алексеевич, так это вы просили меня подойти? — сказал я, смущая Палена, так как он не мог «просить», он мог «требовать». — Я к вашим услугам.

— Пройдемте! — сохраняя невозмутимость, сказал Петербургский генерал-губернатор.

— Я к вашим услугам, сударь! — выкрикнул мне в след Аргамаков.

Я остановился, повернулся лишь туловищем назад.

— Это вызов? — уточнил я.

— Имею честь, выз… — начал было официально вызывать меня на дуэль Аргамаков, но я его перебил.

— Через месяц, или два, сударь, я к вашим услугам, прошу прощения, но я отправляюсь в имение, ненадолго, смею предположить, — сказал я и, более не выслушивая плац-майора, ввергая его в еще большее унижение, пошел.

Пален по-хозяйски вел меня во второй кабинет императора. Я узнал только сегодня, что генерал-губернатор, с позволения государя, стал осваивать это помещение по свои нужды. Пока меня не было и в то время, когда я спешно готовил операцию по освобождению шведской королевы, Петербургский генерал-губернатор переплюнул всех и стал-таки фаворитом среди фаворитов.

— Присаживайтесь, Михаил Михайлович, — с любезной улыбкой предложил Пален, указывая на такое знакомое мне кресло.

Раньше только император мне говорил похожие слова в этом кабинете.

— Слушаю, Петр Алексеевич, — сказал я, также используя панибратское обращение.

— Вы же умеете хранить тайны? — спросил Пален.

— Петр Алексеевич, я, признаться не так, чтобы сильно хотел иметь с вами общие тайны, — сказал я, показывая, что не хочу играть в игры. — Давайте по делу. Знаете ли, спешу.

Пален встал с кресла, которое занимал раньше император и прошелся по кабинету.

— Против нашего государя созрел заговор, — словно некое таинство поведал мне генерал-губернатор.

— Я знаю, — сказал я.

Какой бы выдержкой не обладал Пален, но сейчас он закашлялся, а глаза генерал-губернатора, как сказали бы в будущем, «вылезли из орбит».

— Вам плохо? — безучастно спросил я, даже не пошевельнувшись в сторону Палена.

— Нет, нет, все хорошо! — откашлявшись сказал Петр Алексеевич. — Но позвольте полюбопытствовать. Откуда вам известно о заговоре?

— Его величество сказал, — безэмоционально ответил я.

— Ах, вот в чем дело! — Пален не скрывал своей радости.

Он подошел к столу и сел не во главе его, а на кресло рядом со мной, словно хотел подчеркнуть наше равенство. Но я и так уже не ощущал себя человеком с более низким статусом, чем у этого курлядца. Пусть моя должность придворная, но я один из богатейших людей Российской империи, герой последней войны. Я тот, кто должен «поиметь» Палена!

— У меня есть предложение к вам. Не хотите ли послужить нашему государю? — вопрос звучал, словно приглашение на вечеринку.

— Я только то и делаю, Петр Алексеевич, что служу. А в чем суть очередного этапа службы? -спросил я.

— Поучаствовать в заговоре! — выпалил генерал-губернатор, беззастенчиво всматриваясь в мое лицо, пытаясь понять реакцию.

— Объяснитесь! — спокойным тоном попросил, даже не потребовал, я.

— Вы станете одним из заговорщиков, но поможете мне разоблачить всех. Придете на их собрание, но один, без вашей вечной охраны, чтобы не спугнуть подлецов. У меня есть сведения, где оно встреча, — сказал Пален.

— Не интересно, — сказал я, встал с кресла и уже на выходе произнес. — Государь меня отправляет в опалу. Я хотел, как лучше, когда привез королеву, но поставил под удар честь его величества. Так что уже завтра меня в Петербурге не будет.

— Вот как? — Пален задумался, но скоро просиял. — Что ж, мне искренне жаль. Я попробую уговорить государя простить вас. Но, да, нужно несколько обождать. Но я уверен, что у вас найдется много дел и вне дворцовой кухни.

— Честь имею! — сказал я и вышел прочь.

Уже вечером две из моих карет оправятся в сторону Надеждово, в одном из экипажей будут опальный обер-гофмаршал Сперанский с супругой. А в доме Сперанского появится всего-то еще один слуга, но он будет одного роста с Михаилом Михайловичем, с одним цветом глаз, может только с усами, черноволосый… Я еще не выбрал себе парик.

Эпилог

Сломать можно любого человека. Для этого нужно лишь время и профессионализм палачей. Одних ломают физически, через боль. Люди настолько не хотят испытывать болезненные ощущения, что готовы делать все, что угодно, руководствуясь лишь животным инстинктом самосохранения. К другим нужен особый подход, через психологию, убеждение, хотя и тут не обходится без физического насилия.

Джон Спенсер мне сразу показался человеком, который долго будет терпеть, сопротивляться, он был психически устойчивым. Поэтому я был рад тому, что именно над этим англичанином оставленные мной в Петербурге люди, когда я еще был в Швеции, решили провести эксперимент.

На самом деле, модератора русского заговора зовут Ричард Бедфорд. Просто эта фамилия достаточно известна в Англии, вот и не захотел агент ее светить.

Десять дней, на грани выживания, Бедфорду вводили героин. Опасное дело, могли устроить и передозировку, а убивать англичанина нельзя. Он важная фигура, его еще общественности предоставлять. Так что новомодный шприц по чуть-чуть вводил в вену англичанина наркотик.

— Ну, что, на стенку еще не лезет? — спросил я у Карпа, когда пришел в подвал проведать главного, правда, пока единственного, заключенного в моей «домашней тюрьме».