Загадочный перстень - Страница 4

Леваневский первым обратил внимание на шум в коридоре. Уж ему-то точно было известно, что такое нарушение порядка может быть вызвано только особыми обстоятельствами.

– Что это?

Петрусенко поднял голову, удивленный испуганным голосом директора. Ну, шумят люди немного по какому-то поводу... Однако Леваневский уже шел к двери.

– Ох, Викентий Павлович, чует мое сердце – что-то случилось! Одна беда не ходит!

Петрусенко тоже уловил в общем гаме истеричные выкрики. Быстро встал:

– Пойдемте вниз!

В холле гостиницы, ярко освещенном, несколько человек суетились около одного из диванов. Две горничные стояли на коленях, еще одна, испуганно прижав ладони к губам, жалась в углу, пробегали мимо служащие. В распахнутые двери ресторана видно было, что сидящие там люди оглядываются встревоженно. А несколько постояльцев уже вышли в холл.

На диване лежала девушка в платье горничной. Ее голову поддерживал пожилой портье. Он оглянулся на быстро подходящих следователя и директора – губы его дрожали, по щекам катились слезы.

– Господи, боже мой, – проговорил он растерянно. – За что девочке такие испытания! Снова то же самое! Как она переживет?

Петрусенко уже увидел, что на диване без сознания лежит Варя. Чепца на девушке не было, волосы растрепались, на щеке – ссадина и царапины, рукав платья оторван.

– Что случилось? – воскликнул Леваневский и схватился за сердце.

Горничные и служащие окружили его.

– На Вареньку напали!

– Во дворе, где подсобки!

– Бандит какой-то. Душил ее, тянул к сараям!

– А шофер спас, такой молодчина!

– А бандита Кузьмич и Петро держат!

Викентий Павлович первым сориентировался в этом многоголосом рассказе. Он быстро выхватил взглядом человека в форменной тужурке шофера, стоявшего рядом с диваном, подошел к нему, протянул руку:

– Следователь Петрусенко из сыскной полиции.

Мужчина был приблизительно его ровесник – около сорока лет, приятное, несколько суровое лицо, заметная седина в густых волосах. Его рукопожатие оказалось крепким и коротким.

– Коринцев, Александр Игнатьевич. Шофер муниципального управления. Прикомандирован к иностранной делегации.

– Где тот, кто напал на девушку?

– В хозяйственном дворе, связан. С ним двое работников, охраняют.

– Хорошо. Я сейчас распоряжусь насчет него, а потом мы с вами побеседуем.

Коринцев кивнул и вновь посмотрел на девушку.

– Что с Варей? Она не слишком пострадала?

– А? – Мужчина перевел взгляд на Петрусенко. – Ее зовут Варя? Не знал. – Уголки его твердых, четкого рисунка губ дрогнули. – Нет, только сильно испугалась. Мерзавец ничего не успел сделать.

Через десять минут приехала полицейская карета. К этому времени Петрусенко уже повидал задержанного. Молодой парень, явно криминальный тип: серая нездоровая кожа, мутные глаза, толстые губы, редкие жирные пряди нестриженых волос, закрывающие лоб. Он был крепок фигурой, но двое мужчин – грузчик и помощник повара, державшие его, – выглядели еще мощнее. Петрусенко думал, что, может быть, узнает нападавшего. Но тот ему оказался незнаком: наверное, мелкая сошка в бандитском мире.

– Ты кто? Имя, фамилия? – спросил следователь парня.

Но тот лишь постанывал с подвыванием.

– Ладно, – махнул рукой Викентий Павлович и сказал уже ожидавшим городовым: – Везите в управление, там разберемся.

И поспешил наверх, в бюро Леваневского. Варю к этому времени тоже уже увезли к врачу, с ней поехал ее дядя и одна из горничных. Директор встретил следователя тяжелым вздохом.

– Какой несчастный день для гостиницы! Такое роковое совпадение двух печальных событий. И одно-то – редкость, из ряда вон! А тут – сразу два!

– Вы правы, странное совпадение, – протянул Петрусенко. Леваневский сразу уловил его мысль:

– Как? Вы думаете?.. Но как эти два события могут быть связаны между собой?

– Вот и я думаю... Девушка первой узнала о краже в номере Арженов. Она кое-что заметила.

– Заметила? Я не знал!

– Да, этот разговор произошел не при вас. Варя обратила внимание на некоторые манипуляции мадам с одеждой. Похоже, что мадам Аржен сегодня не ночевала у себя в номере.

Леваневский минуту молчал, пораженный. Потом покачал головой:

– Но все же... Не думаете вы, что мадам Аржен?..

– Нет, – Петрусенко засмеялся. – Конечно, нет! Мадам знать не знала, что Варя догадалась. И главное – абсурдно искать связь между приехавшей на днях парижанкой и этим бандитом.

– Ну вот! – Леваневский вздохнул облегченно, но следователь тут же прервал его:

– Но! – Викентий Павлович поднял палец, как бы фиксируя мысль. – Все-таки такие совпадения странны. Впрочем: Veritas – temporis filio. Истина – дочь времени! Однако времени у нас не так уж много.

– Да, господин Петрусенко, я все время об этом думаю! Гости наши здесь будут еще только пять дней. Неужели уедут, а кража останется нераскрытой?

– Я тоже об этом помню... Пойдемте, господин директор, вниз, к нашим иностранным гостям. Я так понимаю: ужин заканчивается, а они не расходятся, ждут наших разъяснений.

– Вы будете говорить только о нападении на горничную? Впрочем... – Леваневский обреченно махнул рукой. – Теперь уж все равно, коль такой скандал! И о краже, видно, слухов не избежать.

Викентий Павлович согласился:

– Да, надо говорить и о краже. Пойдемте.

Они спустились в холл. Там и в самом деле было шумно. Кто-то еще оставался за столиками в ресторане, но многие уже оккупировали диваны и кресла холла, стояли группами, оживленно разговаривая. Несколько человек тут же устремились навстречу Петрусенко и Леваневскому.

– Господин директор, что случилось?

– Да, расскажите подробно!

– Что с девушкой? Она жива?

Директор и следователь прошли к диванам, где расположились в основном дамы. Мужчины подтянулись к ним. Викентий Павлович только собрался заговорить. Но не успел.

Крик, раздавшийся откуда-то с верхних этажей, был так пронзителен и резок, что шум мгновенно стих. В холле и без того царило нервное возбуждение, а тут!.. В наступившей тишине, не выдержав, вскрикнула одна из дам. И тут же еще один, исполненный жутью и истерикой вопль донесся от центральной лестницы. На ее верхнем пролете показалась женская фигура. Это была мадам Аржен. Она бежала вниз, одной рукой приподнимая длинную юбку, вторую протягивая к ним, стоящим внизу. Бежала и кричала:

– Он мертв! Там, в комнате! Моего мужа убили!

Жорж Аржен лежал во второй спальне на кровати. Однако он был одет – так, как одеваются, чтобы выйти к ужину. Ноги его бессильно свисали вниз, одна туфля касалась ковра. Лица не было видно – он упал на кровать ничком, скрюченные пальцы вцепились в покрывало. Шею перетягивал неширокий кожаный ремень.

Все девять медиков – коллег Аржена – хотели пойти со следователем сюда, в номер. Но он попросил лишь двоих. Посовещавшись, с ним отправились профессор Хлодвиг и мсье Деплесси. Хлодвиг слыл хирургом широкого профиля, а не только офтальмологом, парижанин же Деплесси хорошо знал Аржена. Остальные врачи остались внизу успокаивать дам и приводить в чувство мадам Аржен.

Француженка кричала, что ее муж мертв. И, судя по внешнему виду, так оно и было. Однако врачи первым делом проверили пульс. Он не прощупывался.

– Надо его перевернуть, – сказал Хлодвиг.

Петрусенко, Деплесси и Леваневский осторожно повернули безвольно обмякшее тело на спину. Директор, не удержавшись, тихонько вскрикнул и быстро отошел в сторону: перекошенное, синее лицо удушенного было ужасным. Надежды на то, что жизнь в нем еще теплилась, не оставалось. И все же профессор, быстро расстегнув жилет и рубаху, приник ухом к груди Аржена. Потом посмотрел зрачки и наконец покачал головой:

– Мертв.

Говорили они по-французски: этот язык знали все иностранные гости.

– Как давно? – спросил Петрусенко.

– Совсем недавно, от пятнадцати минут до получаса, не больше. Тело еще теплое, конечности расслабленные, податливые...