Загадки Нострадамуса - Страница 7
– Мне с утра из прокуратур субъектов Федерации докладывают – СКП на местах также дали запросы…
– Неужто, на 122-миллиметровые гаубицы?
– Пока пистолеты запрашивают, но зато десяти разновидностей. А также аэрозольные распылители «Сирень-10», «Зверобой-10Б», резиновые дубинки, палки, наручники, электрошокеры…
– Я так понимаю, Медликин задумывает крестовый поход против преступности.
– Смотри, как причудливо история повторяется. В середине 90-х годов, ты помнишь, решили в первый раз создать Следственный комитет. Выделили следственные части из прокуратуры, МВД, ФСБ, чтобы создать, как это декларировалось, независимое от ведомств следствие. И назначили на пост начальника Следственного комитета независимого эксперта – главного специалиста Управления криминалистики Генпрокуратуры, доктора искусствоведения, профессора Милованова-Миловидова…
– А он возьми, да и окажись одновременно криминальным авторитетом по прозвищу Командир… Много воды с тех пор утекло из кранов в туалетах на Большой Дмитровке.
– Раскрыли мы тогда замысел олигархов…
– Командира отправили в места не столь отдаленные. Хотя и не надолго. Следственный комитет расформировали, и все вернулось в прежнее русло…
– Мы тогда взялись общими усилиями за борьбу с оргпреступностью, получив поддержку Генерального прокурора Кожина…
– Пока это снова кое-кого не насторожило.
Помолчали. Если бы курили – самое время перекурить, но Кадышев вообще никогда не курил, а Егор Патрикеев бросил это приятное занятие еще лет двадцать назад, во время тяжелой командировки в Никарагуа.
– Вооружения, запрашиваемого Медликиным, хватит, чтобы оснастить целую дивизию спецназа, – со знанием дела заметил Егор.
– А тем временем, – Кадышев поморщился, как от зубной боли, – мне тут с мест докладывают: качество и уровень следствия резко упали. Во всех регионах следователи пачками возвращаются в прокуратуру. Та же история со следователями МВД и ФСБ.
– Нельзя дважды войти в одну реку.
– Признаем, Борис Михалыч: в следствии и раньше были ошибки, были и факты, пусть редкие, коррупции, непрофессионализма…
– Мы с ними боролись, а не вооружали «Сиренью» и «Зверобоем» попавшихся на предательстве и коррупции следователей.
– И потом, Егор, согласись, – нравилось нам или нет, но при всех поворотах судьбы каждый делал свою работу.
– В армии есть правило: не согласен со своим командиром – выполни его приказ, а уж потом, по инстанции, пытайся доказать его неправомерность.
– И я про это. Ума не приложу: сам он этот ход придумал, олигархические стратеги надоумили, или, что хуже всего, президент дал карт-бланш?
– Это про обращение Медликина в СМИ с жалобами на Генерального прокурора? За то, что, по сути, не дает разваливать уголовные дела против олигархов?
– Да… Чтобы руководитель СКП в открытую, через прессу выяснял отношения со своим начальством… Из области абсурда. Мы запрашивали в порядке надзора материалы уголовных дел, связанных с хищением драгоценностей, убийствами коллекционеров, ограблением ряда центральных и периферийных музеев…
– В том-то и дело. Не пойму, как говорит мой внук, в чем фишка? Имеет место тенденция. По всем законам борьбы с оргпреступностью мы с тобой это хорошо знаем, нужно увидеть взаимосвязь событий. Ведь совершенно очевидно, что в двух десятках уголовных дел, возбужденных органами прокуратуры за последние две недели, как в Москве и Питере, так и в ряде областных и республиканских центров, прослеживается некая закономерность.
– Да самая прямая: по 24 уголовным делам проходят рубины, как камни средней величины – в случае Романова, так и очень крупные – в случае Долгополова.
– Я понимаю: тебя беспокоит не реальная стоимость камней, а то, что скорее всего заказ исходит от очень небольшого круга лиц… Если не от одного человека…
– Есть соображения?
– Коли у нас по всем ограблениям и хищениям проходит за две недели уже шесть убийств – значит, у кого-то вдруг возникла очень большая нужда в рубинах… Помните, четыре года назад прокуратура расследовала уголовное дело, связанное с таким же вот многоэпизодным хищением алмазов и бриллиантов, с убийством коллекционеров и просто владельцев антикварных ювелирных украшений?
– Операция «Алмазная пыль»? Конечно, помню.
– Тогда камни в критической предвыборной ситуации понадобились и криминалитету, и коррумпированным политикам для создания за рубежом «бриллиантового фонда».
– Но если я правильно помню твои же рассказы о драгоценных камнях, рубины не могут соревноваться в ценности с бриллиантами.
– Они могут соперничать с ними в своих до сих пор неизученных свойствах. Одну из необычайных особенностей крупных камней ученые открыли совсем недавно: во время максимального приближения к Земле ее спутника, в момент лунного затмения, расположенные «в определенной композиции» алмазы и бриллианты позволяли людям, находящимся в радиусе нескольких метров от них, «проваливаться» в четвертое измерение, и уже через него попадать в прошлые эпохи…
– А рубины позволяют при благоприятных обстоятельствах вернуться из прошлого?
– Нет, как показал опыт, из прошлого можно вернуться только благодаря удачному прохождению света сверхновой звезды через расположенные в определенном порядке бриллианты. Но собрать такую композицию очень и очень непросто. Достаточно сказать, что бриллиантов нужно много, и среди них должны быть «исторические» камни, тщательно охраняемые в государственных и частных коллекциях в разных странах.
– А рубины?
– Та же история. Максимально свою силу рубины могут реализовать, как я читал в старинных источниках, в частности, в «Записках» великого врача и химика древности Парацельса, если сложить их в определенную композицию… Для нее требуется очень много крупных камней.
– Они в государственных и частных коллекциях?
– Да, и хорошо охраняются. Но рубины средней величины, теоретически, могут быть доступны злоумышленникам…
– Может быть, они начали с простого – с тех камней, что более доступны, рассчитывая, что пока не привлекут внимания. Но при чем тут Медликин? И почему он тормозит расследование?
Зазуммерил телефон связи с президентом России…
Глава четвертая
Подвиги Геракла
Телефон звенел не переставая. Казалось даже, что с каждой секундой все громче. Однако он слишком хорошо разбирался в сложной технике, чтобы поверить в это. Просто звон его необычайно раздражал – настолько, что, казалось, еще мгновение – и он швырнет трубку в стену. Но швырять было нельзя: на стене висела большая картина, подаренная ему другом, когда он вернулся «с холода». Аппарат как раз и угодил бы в центр изящной композиции: на холсте была изображена высокая хрустальная ваза, в ней ярко-красная роза, а слева, уравновешивая композицию, располагались вертикально написанные крупной кистью три японских иероглифа.
А может, и китайских. Он всю сознательную жизнь занимался европейскими странами, и культура Востока оставалась для него terra incognita [2]. Упущение, конечно.
Левое плечо болело. И врач в травмпункте с ним колдовала, и Татьяна потом делала примочки и втирания с использованием всех известных в стране народных рецептов. Однако ж…
Черт его дернул вчера на даче, в выдавшийся в плотном графике выходной, прокатиться на мотоцикле молодого соседа Паши Кортнева. Лет сорок, а то и все пятьдесят «не брал он в руки шашки»… И откуда тот пенек вынырнул на проселочной дороге? Да не пенек даже, а не выкорчеванное корневище. И совершил он высокий полет. Летел красиво. Наверное. Слава богу, что никто не видел. Некому и смеяться было. Кое-как взгромоздился на своего конька-горбунка, доехал до дачи… Потом Паша вез его в ближайшую больницу, она оказалась в Ногинске, потом кошмарная бессонная ночь. Руку вправили. А вот колено разнесло.
Поспать бы еще – глядишь, все и рассосется.