Загадки Короны - Страница 10

– Дети, вы остаетесь здесь, во дворце, – объявила Лоранелла. – Пока действует проклятие, нам всем лучше держаться вместе.

Миг расставания близился – фамильяры и верные понимали это. Все приготовления были окончены, оставалось только сказать друг другу слова прощания. Скайлар вспорхнула Далтону на плечо, и оба о чем-то тихо заговорили. Эти двое были очень нежно привязаны друг к другу. Чувств напоказ они не выставляли, но ведь все равно такого не скроешь. А вот Гилберт, наоборот, готов был трубить на всех углах о своей любви к Марианне.

– Я не хочу идти без тебя! – Давясь слезами, лягух намертво вцепился в щиколотку девочки. – Вдруг с тобой что-то случится? Вдруг со мной что-то случится?

– Я верю в тебя, Гилберт, – ласково и спокойно ответила Марианна. Она всегда так разговаривала с Гилбертом, когда тот пугался и падал духом. – Ты и оглянуться не успеешь, а мы уже снова будем вместе.

Она аккуратно, один за другим, отлепила оранжевые пальцы от своей ноги и усадила лягуха перед собой.

Джек присел рядом с Элдвином. Две пары зеленых глаз смотрели друг на друга.

– Куда бы ты ни шел – в Огромии или в Запределье, – я всегда с тобой, – произнес Джек. Элдвин потыкался в ладонь мальчика и от удовольствия свернул хвост колечком. – А встретишь Паксахару – дай ей в нос от меня!

– Пора, фамильяры! – прервала их королева Лоранелла. – Если отправитесь сейчас же, еще до вечера будете возле Глубинных лесов. Я даю вам путевую грамоту с печатью. Там говорится, что вы исполняете поручение королевы. Никто не посмеет чинить вам преграды – ни мужчина, ни женщина, ни дитя. – Она вручила Скайлар сложенный и запечатанный королевским перстнем пергамент. – И кое-кто вам еще понадобится! – Лоранелла обернулась к двери и позвала: – Писарус!

Зачарованное перо тут же возникло рядом, чрезвычайно довольное тем, что его не забыли.

– Полагаю, путь в Глубинные леса тебе известен, – обратилась к нему королева.

Она еще не договорила, а Писарус уже вовсю чертил карту на куске пергамента.

– А вам не кажется странным, что все магические предметы перестали работать, а Писарус строчит себе как ни в чем не бывало? – спросила Эдна.

– Может, им движет магия, древнее людской? – предположил Далтон.

– Его веками передавали как фамильную реликвию в семье Кальстаффа, – сказала королева. – Происхождение Писаруса – тайна.

Последним росчерком Писарус завершил карту маршрута. Целый день пути ждал фамильяров – от западных бронзхэвенских равнин через Эбс к северной границе Глубинных лесов.

Скайлар затолкала карту и перо в сумочку. Они стояли плечом к плечу: кот, сойка и лягух. Королева заговорила, обращаясь к троим фамильярам:

– Разыщите Корону и доставьте ее во дворец. Мы соберем воинство, и когда Цитадель будет призвана, мы вместе – и люди, и животные – сумеем все исправить.

Троица дружно кивнула.

– Фамильяры, долгие столетия защита Огромии была уделом людей, – продолжила королева. – Теперь же будущее королевства зависит лишь от вас.

Элдвин, Скайлар и Гилберт стояли перед огромными подъемными воротами из чистой бронзы. Бронзхэвен получил свое имя в их честь. Теперь, чтобы поднять тяжеленную створку, требовалась сила дюжины лошадей – а раньше-то хватало королевского заклинания под названием «Легче пуха». Проходя под сверкающими бронзой воротами, Элдвин оглянулся. Джек махал ему из дворцового окна. Мяукать было бесполезно – все равно мальчик его бы не услышал, – поэтому Элдвин просто поднял лапу. Фамильяр и его верный снова попрощались – на этот раз без слов. Оставив позади сверкающие ворота, троица зашагала по главной городской улице, мощенной золотом и серебром, которые добывали в Лилейных Копях у подножия пиков Кайласы. Бронзхэвен был совсем не то, что Бриджтауэр, бывшее обиталище Элдвина, с его грязными задворками и Помойными рынками, где приторговывали всякой незаконной всячиной. Столица была под стать самой королеве – ухоженная и безукоризненная, куда ни глянь. Горожане следовали совету старейшин и сидели по домам, поэтому прохожие на улицах почти не попадались. Но те, что встречались на пути фамильяров, тут же отскакивали, уступая им дорогу. Это оттого, что все узнают в них Троих из Пророчества, решил про себя Элдвин.

– Никогда к этому не привыкну, – проворчал Гилберт. – Когда незнакомые люди так пялятся, мне все время кажется, что у меня рот чем-то вымазан.

– А чего ты ждал, если кругом болтают, будто кот, птица и лягушка спасут Огромию?

– Не знаю, – задумался Гилберт. – Может, чтобы о нас написали в каком-нибудь свитке.

– Почему это ты решил, что на нас смотрят с почтением? – вмешалась сойка. – Просто они все боятся, что мы не справимся.

Элдвин покосился на прохожих. Пожалуй, Скайлар права. Горожане смотрели вслед троице с недоверием, и винить их за это трудно. Если бы ему, Элдвину, вдруг сообщили, что трое каких-то зверюшек вдесятеро меньше, чем он сам, вершат судьбы страны, он бы тоже засомневался.

Трое друзей добрались до городской окраины. Блистающая золотом и серебром мостовая сменилась обыкновенной утоптанной землей, и фамильяры повернули на запад. Они шли вдоль изгородей, окаймлявших дорогу, мимо загородных домиков на западных равнинах. Друзья шагали бы довольно быстро, только вот Гилберт все время отставал. Приглядевшись, Элдвин заметил, что лягух как-то странно припрыгивает.

– Ты чего это так ковыляешь? – спросил Элдвин.

Гилберт промямлил что-то вроде: «Всегда так ходил».

Элдвин подозрительно глянул на друга. Все-таки они не одну милю прошагали бок о бок, и эта походка – определенно что-то новенькое.

– Ну ладно-ладно, я просто хотел потренировать одно заклинание из Марианниных карманных свитков, – признался Гилберт. – Но если честно, по этой части я тот еще умелец.

– А походка-то тут при чем? – не понял Элдвин.

– Пальцы у меня на ногах когда-нибудь считали? – осведомился Гилберт.

Элдвин и Скайлар разом уставились на Гилбертову перепончатую лапку. Вместо привычных четырех пальцев там, вне всяких сомнений, было семь!

– Гилберт! – ахнула Скайлар. – Как ты умудрился такое сотворить?

– Прыгать хотел побыстрее, вот как. Там есть такое заклинание для друзей, отправляющихся в дорогу, оно скороходное:

Ну и вот, пожалуйста: «Где четыре – там семь»… Шагайте шире, ага. Хорошо я хоть в птицу не додумался превращаться.

Друзья с трудом удерживались от смеха.

– А я рассказывала вам, как впервые вызывала огненную фею? – прочирикала Скайлар. – У меня тоже все пошло наперекосяк. Она получилась скорее желтая, чем оранжевая.

– И что потом? – заинтересовался Гилберт.

– Да ничего. Просто они же должны быть оранжевыми. Такое позорище!

Гилберт только головой помотал:

– Да уж, Скайлар, умеешь ты подбодрить друга.

– У меня тоже пока не ладится с телекинезом, – утешил лягуха Элдвин.

– А лично я подготовилась гораздо лучше, чем в первый раз, – заявила Скайлар. – Целый месяц учебы и тренировок не прошел даром. Мои заклинательные способности сейчас хороши, как никогда. – Тут сойка заметила, что друзья укоризненно смотрят на нее, и осеклась. – Ну ладно, вы правы. Подбодрить друга – тут я слабое звено, да?

Почти все утро фамильяры шли через бронзхэвенские равнины. Королевские погодные заклинания не действовали, и в преддверии зимы это особенно ощущалось – уже заметно похолодало. Деревеньки стояли в окружении золотистых пшеничных полей. Если бы не дворцовые ворота, можно было бы подумать, что Бронзхэвен назвали так из-за этих солнечных квадратиков.

Вот солнце уже достигло зенита, и фамильяры миновали поворот, за которым на них обрушился калейдоскоп красок. И справа и слева все пестрело, словно вдоль дороги раскинули покрывала с узором из броских цветов – ошеломляюще красных, удивительно синих – и крошечных золотых шариков, поблескивающих, словно монетки.