Заезженная виниловая пластинка (СИ) - Страница 13

Максим уже точно знал, что "он", или "оно.." начинает неторопливо и как бы нехотя просыпаться. И что "он" скоро вылезет из-под земли, из этой тёмной глубины и смердящей жижи, и станет повсюду преследовать Максима. И не дожидаясь, когда это "оно" окончательно вылезет из своего подземного логова, он пускался наутёк.... Максим улепётывал от этого страшного, неземного чудовища, что есть мочи..., во все лопатки. Он летел словно пуля, выпущенная из ружья, по совершенно пустынным, и тоже неухоженным и неопрятным улицам, по которым хаотично летал разный мусор, как правило, незнакомого ему города или большого посёлка. И при этом, нигде не было видно ни одного живого человека. Ни одного...! Максим бежал по улицам чужого и совершенно мёртвого города...

Пробежав довольно большое расстояние, Максим выскакивал на какую-нибудь улицу или проулок и там останавливался передохнуть. И он уже точно знал, что "оно" сейчас непременно появится. И действительно, из-за ближайшего угла, или из какой-то грязной подворотни появлялся "он", и как-то очень медленно, подчёркнуто лениво и безразлично, начинал приближаться к Максиму. Максим заново пускался в бега. Опять где-то останавливался и опять почти сразу появлялся "он"....

Максим чувствовал, что от него, ему убежать никогда не удастся. И если "он" этого захочет, то Максим, тут же будет "им" настигнут, обезоружен и повержен. "Он" как бы развлекался с Максимом, издевался над ним, держал его в постоянном напряжении и не давал ему расслабляться. Максим чувствовал себя..., его потенциальным заложником на заклание. Потом, этот "он" или "оно" не имел какой-то определенной и устойчивой формы. Его телесная оболочка всё время изменялась. Она непрерывно переходила из одной формы в другую. Он, чем-то напоминал хамелеона или воск, принимающий любую форму. Максим, никогда не мог различить и увидеть его лицо или хотя бы морду, или рыло. Ни разу, и ни при каких обстоятельствах, это сделать ему не удавалось. Как будто "он", совсем не хотел, чтобы его кто-то разглядывал.

В очередной раз, пробежав приличную дистанцию по улицам и переулкам, Максим остановился немного перевести дух, на какой-то небольшой возвышенности. И то, что он увидел с этой возвышенности, ему раньше никогда не снилось. Это Максимка увидел впервые....

Внизу, перед ним, насколько мог видеть глаз, шли люди. Огромное количество людей.

Шла гигантская толпа народа. Она, где-то там, очень и очень далеко, сливалась с вечно недосягаемым горизонтом. Но только, наверное, само слово "шли...", к этой толпе, было скорее всего, неприменимо. Люди не шли, нет..., они тихо и молча через силу, передвигались, или даже точнее, они, с большим трудом тащились по этой земле....

Каждый из них нёс на спине груз. Это были деревянные кресты....

Максим заметил, что кресты, которые несли на себе люди, были разной величины и веса. У одних они были маленькие, у других побольше, у третьих, кресты, были просто огромные. Таких людей в этой толпе, было подавляющее большинство.

Эти тяжёлые кресты придавливали несущих людей к самой земле до тех пор, пока совсем уже обессиленные, они не падали на неё всем телом. И затем, в конце концов, эти, громадные кресты, всем своим весом вдавливали людей в сырую землю, а идущие сзади такие же крестоносцы, безучастно, с полным равнодушием и безразличием, втаптывали в землю и сами кресты, и их владельцев. И это происходило везде и повсюду, в любом месте, этой огромной, уныло бредущей на Запад, людской толпы.

Можно было сказать, что по Земле передвигается ходячее кладбище, состоящее из пока ещё живых, но уже давно глубоко несчастных и обречённых людей.

И тут Максим почувствовал, что кто-то сзади положил руку на его правое плечо. Максим не оборачиваясь, сразу догадался кто это был. Это был "он", или "оно".... Сейчас, какое-либо уточнение, не имело никакого значения. Максим замер. Рука у незнакомца была непомерно тяжелой....

- Вот захотел и сразу же догнал...! - как-то устало подумал Максим.

- "Не оборачивайся...!" - раздался, как показалось ему, тихий и вкрадчивый голос сзади: - "Ты не должен и не можешь видеть моё лицо...".

Максимка и так стоял, как вкопанный в землю соляной столб, не двигаясь и даже не шевелясь. Он и не думал смотреть назад. Ещё чего не хватало...! Сейчас не до глупой самодеятельности! Максимка не был трусом, но он так же не был и полным идиотом....

- "Возьми это...!" - тихо продолжал шуршать голос сзади: - "Время твоё пришло.... Это твой крест. И ты будешь нести его, до конца своей жизни на этой земле. Ты будешь нести его до своей смерти. Размер и его вес будут напрямую зависеть от того, что ты будешь делать, и как ты будешь поступать в этой жизни. Его тяжесть будет зависеть абсолютно от всего. От любых твоих действий, поступков и даже от твоих, ещё не высказанных вслух, собственных мыслей. Если у тебя получится, то постарайся, в своей жизни, всегда это помнить. А не получится...!? Что скорее всего и произойдёт с тобой! Ну что ж...!? Не обессудь тогда дружище! Спрос с тебя будет совсем даже нешуточный и совсе-е-м даже не земной. Вот такие наши дела дорогой .... На...! Держи и неси, теперь уже, свой родимый крест...!"

Максим, увидел перед своими глазами качающийся на тонкой верёвочке, пропитанной воском, маленький деревянный крестик. Максим, словно загипнотизированный, безропотно взял его и повесил себе на шею. Крестик был настолько горячий, что Максимке показалось, будто у него горит кожа на груди, и вокруг него, неприятно запахло жареным мясом. И ещё, он, почему-то именно сейчас вспомнил, как его, совсем ещё маленького, крестили в местной городской церкви, и как потОм, после всей этой унылой процедуры, толстый и потный поп, тоже повесил ему на шею крестик.

- "Мы ещё с тобой увидимся...!" - прошелестел голос позади Максима: - "До следующей встречи мой юный друг...! Она для тебя, может оказаться и последней...! Можешь мне поверить, она, эта наша встреча, непременно состоится. А можешь и не верить...! Дело твоё! Тебе выбирать! А у тебя, вроде, как, и право выбора есть...!? Вот и используй это право. Если сможешь конечно...! Но здесь нужно сказать, что вы все, то есть люди, как правило, это своё право, употребляете себе же во вред. И я думаю, что ты не исключение.... Хотя, всякое бывает...! Встретился мне как-то один...! Насколько помнится, из Назарета. Очень крепкий орешек попался...! Никаких уговоров, никаких компромиссов не признавал. С Ним я здорово попотел...! Но так ничего и не добился, и результат для меня оказался нулевой. Зеро...! И вот эти же самые люди, как мне кажется, часто, и совершенно незаслуженно называют меня Лжецом и отцом Лжи. Какая наивность, какое заблуждение...! Даже иногда обидно мне бывает...! А ведь я, с этим несговорчивым Назаретяниным, как впрочем и с тобой, мой дорогой Макс, был и есть предельно правдив и откровенен...! Можно смело сказать, что я практически безгрешен..., ну..., почти что, как..., - сама Святость...!

Постой...! Что-то мы с тобой отвлеклись от нашей темы Максим! Тебя то эта история мало касается. Вернее не касается вовсе. Поэтому, давай-ка дружок, закончим, наш с тобою разговор. Ну, так вот, о нашей встрече.... Она у нас с тобой, обязательно произойдёт. В своё время. В какое время, не скажу...! Это есть мой маленький, профессиональный секрет, а для тебя будет очень большой и неожиданный сюрприз! И, скорее всего, не очень то приятный.... Так, что ты, если сможешь, то особенно не расстраивайся и не унывай мой друг.... В этом деле, всё равно нет никакого смысла! А уж тем более пользы! Как впрочем, и в других делах тоже Максим! Крестик, смотри не потеряй дружище...!" - и тут неведомый голос неожиданно замолк. Максим почувствовал, что сзади никого нет. Никто сзади него уже не стоял. Он остался наедине с самим собой, с крестиком на шее, и с понуро бредущей мимо него толпой.