Зачетная алхимия. Разозлить дракона (СИ) - Страница 8

Благодаря ему реакцию адептов я проигнорировала и озадачилась делом куда как более важным: поиском свободного места. Мой взгляд скользнул по партам, плотность адепто-населения которого была прямо противоположна типичной для гор. Обычно густонаселенными были долины, а чем выше и круче — тем жилищ меньше. Но то у нормальных люди. А тут — драконы, эльфы и иже с ними…

Вот один, такой остроухий, кстати, обитал за второй партой один. Остроухий был в меру изящный и без меры надменный. С длинными светлыми волосами, светящимися под лучами солнца, он сидел с прямой осанкой, словно орел на вершине скалы или великий мыслитель на ночном горшке. Одним словом, сын леса источал одухотворение всем в целом и презрение мне в частности.

Я посмотрела на этого стройного дивного, телосложение которого вызывало у меня опасения: подуй ветер посильнее, и эльф нелегально эмигрирует через море на Новый континент — и решила, что для счастья (и тонуса) ему сегодня не хватает меня. А если я решила кого-то обрадовать, то ему стоит забыть о спасении.

Поправив ремень сумки на плече, я бодро подошла в к дивному.

— Даже не думай, — прошипел он едва слышно.

— Хорошо. Как скажешь, — охотно согласилась я. — Тогда я сразу буду действовать

С этими словами я села на скамью и тут же услышала от соседа:

— Тебе конец, выскочка.

— Знаешь, какой-то ты замухрышистый для моего конца… Даже на начало не тянешь, — призналась я. И ведь чистейшую правду скала. А остроухий обиделся. Да так, что в мою сторону полетели чары стазиса. Качественные.

Я среагировать даже толком не успела. И вот кто после этого благородный эльф, а кто — злостная нарушительница закона? Без объявления войны…

Я так растерялась, что даже проклятие, которым хотела атаковать первой, до конца силой не наполнила. Так и сорвалось оно у меня с пальцев недоделанное. Зато попало точно в цель, заморозив ушастого.

Двумя истуканами мы и просидели минут десять, пока остальные старательно записывали лекцию по теории аналитической алхимии, которую диктовал профессор. Этот убеленный сединами дракон буравил нас с остроухим неодобрительным взглядом, но ничего не говорил.

А я старалась запомнить материал и одновременно взломать чары эльфа. Он, подозреваю, был занят тем же. Но я справилась первой и… Сосед получил бонусную заморозку до конца занятия! Единственное, что ему было доступно — это злобные взгляды, весь арсенал которых он на мне и опробовал. Никогда не думала, что глазами можно было сказать столько всего. Даже наобещать мне семь видов казней.

Когда же прозвучал звонок, оповестивший об окончании лекции, я с невинным видом щелкнула пальцами, снимая чары. Вовремя. Ровно в этот момент профессор обратился к остроухому со словами:

— Адепт Лириниэль Сельверинский, я попрошу вас остаться.

Всего одна фраза, но я чуяла ж… жизненным опытом, неприятности, которые она сулила. По моим губам скользнула ехидная улыбка.

— Ну что, мальчик-колокольчик, мне все еще конец? — насмешливо уточнила я.

— Тебе крышка. Надгробная, — пообещал.

— Когда будешь тащить ее на кладбище, смотри не надорвись, — усмехнулась я и тут на всю аудиторию прогремело:

— И вас, госпожа Страйкер, я тоже бы попросил задержаться.

Остроухий радостно оскалился. А спустя пару минут мы стояли перед магистром.

— Адепт Лириниэль. Вам за нерасторопность, неправильную оценку ситуации и противника и долгий взлом — пересдача по защитным чарам у магистра Горохира. Я его уведомлю, — вынес вердикт профессор, побарабанил узловатыми пальцами по столешнице и добавил: — а также полный запрет на использование магии вне занятий на неделю.

После этих слов он щелкнул пальцами и в воздухе материализовался ограничивающий дар браслет. Твою ж эссенцию! Что? Правда? У них тут такие варварские допотопные методы наказания? А как же общественно-бесполезный труд в духе пыль с библиотечных полок смахнуть, малышне правила поведения объяснить или назначить дежурным по столовой?

Я нервно сглотнула. Моя магия мне нужна. И точка!

— Адептка Хеллавина, — между тем обратился ко мне преподаватель. — Реакция у вас хоть и оставляет желать лучшего, но изобретательность на высоте. На моей памяти это были лучшие чары заморозки, что я видел. К тому же вы пропустили лишь часть моей лекции, так что на первый раз ограничимся одним днем. Вашу руку.

Моя кисть подниматься не хотела категорически. Ну вот как так! Я успешно удирала от закона все двадцать три года, что живу на этом свете, а наручник мне на запястье застегнет даже не офицер, а магистр! И за что⁈

Я посмотрела на Колокольчика — а именно так я мысленно я назвала эльфа — взглядом, каким гробовщик снимает мерку для домовины. И остроухий это почувствовал и сглотнул. А затем приложив усилия, все же протянула руку, и на ней тут же защелкнулся браслет.

— Он расстегнется сам ровно в полночь, — прокомментировал магистр. — Сдадите его мне завтра на занятии. Взламывать защитный временной контур не советую.

Я кивнула в жесте, все поняла и попрощавшись, поспешила на следующее занятие. Благо то оказалась практика по кристаллической алхимии с разбивкой по подгруппам. Колокольчика в моей не было. Потому я смогла незаметно заняться тем, что мне только что запретили — взломом. Пришлось повозиться. Из-за этого выращиваемый кристалл вышел у меня кривым, мутным и с трещинкой. За него я заслуженно получила «терпимо». Зато теперь была свободна.

И на обед я уже шла уверенной в том, что смогу отразить любую магическую атаку. А вот о любовных я не подумала. А она обо мне, в лице одного оборотня — очень даже. Я не успела дойти до столовой всего ничего, когда путь мне заступил плечистый адепт со словами:

— Я смотрю, к алхимикам свежее мясцо подвезли… И весьма аппетитное. И один волчок хочет куснуть его за бочок. Смекаешь, малышка, папочка хочет позабавиться, пока ты к своим не перевелась… — и перевертыш самодовольно усмехнулся, а затем его пальцы коснулись верхней пуговицы моей блузки и расстегнули ее. — Упс…

Словно это и не он сделал, произнес перевертыш.

— Куснуть? А клыки не пообломаешь, блохастый? — без обиняков спросила я.

— С ограничителем — и такая дерзкая, — намекнув о том, что я не в том положении, чтобы хамить произнес оборотень и ощерил упомянутые клыки. Сахарно-белоснежные, ровные и не по-человечески большие. А еще у этого плечистого типа начала проступать шерсть на лице. Кто-то не любил, когда перед ним не метут хвостом.

— В челюсть или под дых? — уточнила я и уже собрала силу в руке, чтоб как следует врезать. И пусть потом оправдывается перед дружками, почему позволил человеческой девчонке, лишенной магии, сломать себе нос, психику, репутацию одним ударом. А он, к слову, был у меня хорошо поставлен. Папа позаботился, чтобы его малышка могла за себя постоять, и тренировал на совесть. Так, что я в свое время пару раз свернула челюсть и зазевавшемуся Бертрандо-старшему…

Но продемонстрировать фирменный, я бы даже сказала, фамильный прием я не успела.

— Оставь ее, Морис! — прозвучало сбоку.

Повернула голову и увидела рядом с собой девушку-перевертыша. О принадлежности к расе оборотней свидетельствовали удлинившиеся в трансформации ощеренные клыки и не типично для людей заострившиеся и начавшие покрываться шерстью уши.

Серые глаза, русые волосы, средний рост — я позавидовала ее внешности. Вот ведь повезло! Такая тихая серая мышка затеряется в любой толпе. Если этой двуликой еще и одеться понеприметнее, с нее взгляд будет стекать. От любой погони уйдет и останется даже на малолюдной улице не замеченной наблюдателями. Не то что я со своими темными длинными кудрявыми волосами чуть смуглой кожей и зелеными глазищами…

На Новом континенте с этим было проще — там такая мешанина, что и брюнетки, и блондинки, и рыженькие… — я в этой пестроте и не особо выделялась. Другое дело — северная часть Изначальных земель рождала в основном светлокожих… А еще эти места считались родиной скальных драконов.