Зачем ты так? - Страница 30
— Но на этот раз здесь было что-то не то. Ты оказалась такой красивой, гордой и пылкой, что я постепенно все меньше думал о благополучии Фейсела и все больше о том, как бы самому завоевать твое сердце. В то же самое время я презирал себя за то, что поддался чарам женщины-хищницы, которой я тебя тогда считал. Я говорил себе, что поступаю, как глупец, но твой образ уже жил в моем сердце, и я сходил с ума при мысли о том, что ты предпочитаешь мне Фейсела. Мне хотелось сломить твое сопротивление, заставить признаться, что ты любишь меня. А ты каждый раз ускользала от меня. В конце концов я пришел к выводу, что ты манипулируешь мной, чтобы вырвать согласие на вашу помолвку. Мне было горько и обидно.
— Теперь я понимаю, что был слеп и видел только то, что хотел видеть. Когда ты самостоятельно отправилась в город, я получил веские улики против тебя, но ничего не написал Фейселу. Я не мог разоблачить тебя перед ним, хотя страстно мечтал разлучить вас. А когда ты заявила, что я знаю о том, что ваш с ним роман подошел к концу, я вообще перестал что-либо понимать.
— Дело в том, что тогда я еще я не читал его письма. Когда мы были в пустыне, я собирался его прочесть, но у меня не было времени. — Он пожал плечами. — Честно говоря, я думал, что он собирается вернуться и жениться на тебе… А я все еще надеялся, что смогу завоевать твое сердце.
— Потом ты пропала… Никогда больше не испытать мне таких мучений! Когда я нашел тебя, мне показалось, что я самый счастливый человек на свете. На следующее утро я позвонил Фейселу и сказал, что получил письмо и прочел его. Думаю, что ему написала Ясмин после того, как увидела нас вместе в Кувейте, и он с радостью ухватился за этот повод. В отличие от меня, он знал о твоей невинности и понимал, что ты никогда не согласишься на те отношения, которые он обычно предпочитает.
— Когда я узнал о твоем намерении уехать, то понял, что должен остановить тебя. Ради этого готов был забыть даже о своей гордости…
Выходи за меня замуж, Фелиция, — попросил он. — Я буду любить тебя… Я хочу быть тем мужчиной, который расстегнет сто одну пуговицу на твоем свадебном платье… Ты родишь моих детей… Ты будешь моей единственной женой, Фелиция. Моя сестра давно мечтает о том, чтобы я женился, но… Я всегда знал, что еще не встретил ту, с которой готов разделить свою жизнь. Только увидев тебя, я понял, что нашел ее. Разреши мне показать тебе, что такое настовая любовь.
— Но ведь ты сам говорил, что брак между Востоком и Западом невозможен, — напомнила Фелиция, выслушав эту пламенную речь. Она еще не верила, что счастье наконец улыбнулось ей.
— Между тобой и Фейселом, — поправил Рашид. — Я сразу понял, что никогда не отдам тебя ему, потому что люблю в сто раз сильнее. Но ты отвергла меня. Я чуть не сошел сума от ревности, воображая тебя в объятиях Фейсела. — Фелиция подняла на него сияющие глаза.
— Скажи, что любишь меня, — хрипло умолял он, — скажи, что я не ошибся, прочитав это в твоем взгляде. Прошлая ночь была дурным сном. Сегодня все будет по-другому.
Теперь в его прикосновениях чувствовалось не только желание, но и глубокая почтительность. Он шептал ей на ухо ласковые слова о том, что никогда не даст ей уехать. Она станет его пленницей навсегда.
Легкая улыбка тронула губы Фелиции. Она молча скользнула пальцами по его лицу.
— Нет, не сейчас… — хрипло прошептал он. — Я не могу тебя опозорить.
— Но я хочу тебя, — умоляюще прошептала Фелиция.
Сильные руки сжали ее плечи, и темные глаза взглянули ей в лицо.
— Я тоже безумно хочу тебя, — пробормотал Рашид и, взяв ее руку, потянул вниз, показывая, как напряжена его мужская плоть. — Но если я возьму тебя сейчас, то это будет неправильно. — Он печально улыбнулся. — Я так долго сдерживал себя, что постараюсь подождать еще немного, но не слишком, чтобы не сойти с ума. Ты поняла меня?
Она смущенно кивнула.
— Ждать придется совсем недолго, — пообещал Рашид, заботливо накидывая на ее плечи рубашку. — Моя сестра всегда первой узнает мои мысли. Сегодня будет объявлено о нашей помолвке. Я не стану дарить тебе изумруд, — сказал он, и она поняла, что ему известно о подарке Фейсела. — Помнишь стеклянное пресс-папье? — вдруг спросил он. — Оно у меня, хотя я знаю, что ты не собиралась дарить его мне. После того как ты ушла, я подобрал эту вещицу и, глядя на нее, вспоминал о тебе. С тех пор, как ты вошла в мою жизнь, я почти перестал спать, Фелиция, но скоро моим страданиям придет конец, и я познаю твое тело.
Последние гости, приглашенные на свадьбу, наконец уехали, и молодые остались совсем одни.
Фелиция попросила, чтобы их медовый месяц прошел в оазисе.
Слабый свет масляных ламп бросал причудливые тени на мозаичный пол. Восточная ночь разукрасила небо бриллиантами звезд, похожих на драгоценные пуговицы на ее свадебном наряде.
Рашид молча опустился перед ней на колени и одну за другой стал расстегивать пуговицы. Закончив, он отвел с ее плеч тяжелые пряди волос и снял золотые украшения, которые она надела несколько часов назад, как символ их вечной любви.
Фелиция сбросила тяжелый наряд и оказалась в нежных и сильных руках мужа.
— Люби меня, моя голубка… — страстно прошептал Рашид. — Верь мне. Вместе с болью придет наслаждение, и мы не забудем эту ночь никогда…