Забытые боги - Страница 11

Кипя от негодования, Таррэн едва не пнул двери южного крыла.

Он надеялся провести на Алиаре не больше недели, потому что Эланна уверила его в полной лояльности совета и обещала всяческую помощь. Дома остался юный сын, к которому он едва успел привыкнуть. Там же остались Траш, Карраш и Айша со своей сильно разросшейся стаей. Столько дел накопилось за время его отсутствия. С перевертышами было необходимо уточнить кое-какие детали насчет кордонов. Сами кордоны — усилить и подновить. У Милле побыть, с нетерпением ожидая рождения третьего внука. Вернее, внучки, да еще и не одной. А теперь выяснилось, что за каждую букву в этом проклятом договоре ему придется драться, с боем вырывая у совета право голоса! Что им придется задержаться Торк знает насколько! Из-за этих многомудрых гадов, которые явно считают себя умнее всех! Проще, конечно, спалить тут все к Торку, но они уже пообещали мир…

Таррэн же и пообещал, когда покидал Алиару! А теперь об этом жалел. Прав был отец: меньше чем за месяц им не управиться. И это при том, что даже Тиль, интриган с огромным опытом, не ожидал столь искусного саботажа!

— Иррадэ! — процедил Таррэн, быстрым шагом приближаясь к временному жилищу.

— Спокойнее, — тревожно покосился на побратима Элиар. — Мы предполагали, что будет нелегко. Тирриниэль сразу сказал, чтобы ждали чего-то подобного. Правда, масштабы сопротивления оказались гигантскими…

— Я не понимаю, чего они хотят добиться!

— Я тоже. Но, боюсь, нам придется собственноручно переписать этот договор с нуля… или же покинуть Алиару немедленно.

Идущий последним Тирриниэль сердито покосился на светлого и сжал челюсти: кто бы знал, чего ему сегодня стоило сдержаться! Такой был соблазн избавиться сразу от десяти проблем разом! Только выпусти «Огонь жизни», как все разногласия разрешились бы моментально! Однако он стерпел. И даже никого не убил. Но сделал это не ради договора. Не ради Эла. И даже не ради скорейшего возвращения домой. Последние несколько часов он занимался исключительно тем, что старался не замечать умоляющего взгляда Эланны. Зная о вспыльчивости потомков Изиара, она не напрасно опасалась за свой совет. И Тирриниэль не захотел ее подводить.

— Нет, — вздохнул Таррэн, прекрасно чувствуя состояние отца. — Совет советом, но договор должен быть заключен. В противном случае они найдут способ закрыть портал или сбить его настройки. А нам это не нужно.

— А разбирать договор по буковке — нужно? — буркнул Элиар, но прекратил бесполезный спор.

Рен Сорен ал Эверон, выполняющий роль сопровождающего, настороженно покосился в сторону раздраженных гостей. Приказ госпожи никто не отменял, а если высокие лорды сорвутся, то отвечать за случившуюся катастрофу придется именно ему. Как не справившемуся со своими обязанностями. Как не успевшему предупредить старейшин об опасности. И просмотревшему эту самую опасность, из-за приближения которой у него уже мурашки бежали по коже: чужаки были опасны… Зря их так разозлили.

Рен Эверон даже начал обдумывать свои действия на случай внезапного пожара, но тут его внимание привлек непонятный шум. Причем шум, доносящийся именно из южного крыла, где что-то приглушенно грохотало, падало, то и дело издавало подозрительный скрежет, смутно напоминающий звук скребущихся по камню когтей.

Рен Эверон требовательно уставился на двоих стражей, чутко охраняющих подходы к гостевому крылу:

— Это еще что такое?

Таррэн и Тирриниэль, заслышав доносящуюся изнутри какофонию, понимающе переглянулись. Элиар даже отступил на шажок, предоставив высокую честь открыть дверь начальнику здешней стражи. Тогда как два остроухих охранника (довольно бледных и растерянных, надо сказать) при виде командира с невыразимым облегчением вздохнули:

— Мы не знаем, рен. Шумят давно. С час уже, если не больше.

— Внутрь не заходили? — нахмурившись, спросил рен Эверон.

— Никак нет, господин. Нам запрещено.

Эльф нахмурился еще сильнее, не заметив на лице Стрегона странного выражения, смутно напоминающего зависть. А затем, на свою беду, решил войти. Опрометчиво толкнул незапертую створку, переступая порог с намерением выяснить, в чем там дело и нет ли какой опасности на вверенной ему территории. Даже потянулся к родовому оружию, готовый встретить неведомую угрозу лицом к лицу, и… ошарашенно замер.

Главный коридор южного крыла оказался заполнен лениво летающим по воздуху гусиным пухом — нежным, легким, жестоко выпотрошенным из какой-то подушки. Роскошный травяной ковер был нещадно вытоптан. Вдоль стен — ни тумб с цветами, как должно быть в доме любого уважающего себя эльфа, ни драпировок, ни статуй, ни других украшений. А вместо них повсюду виднелись глубокие, устрашающие по величине разрывы в стенах. На полу — сплошное месиво из неопознаваемых обломков, вывороченных с мясом колонн, остатки которых, если приглядеться, еще можно было угадать. Возле одной из дверей, которые Таррэн попросил сделать особенно устойчивыми, валялась изорванная в клочья наволочка. Рядом лежала жестоко обгрызенная и очень острая щепка, чей кончик словно обмакнули в красные чернила. К потолку испуганно жались два потускневших светильника, число которых еще утром достигало полусотни. А в противоположной стороне, содрогаясь от творящегося внутри безумия, ходуном ходили каменные стены невесть откуда взявшегося в южном крыле огромного, сложенного из гранитных плит сооружения. Из распахнутых дверей которого (тоже покореженных и будто бы изгрызенных неведомым зверем) как раз и раздавался непонятный шум.

— Рыжий! Гад мохнатый! Как ты посмел поставить мне подножку?! — донесся до остолбеневшего рена Эверона сердитый голосок Белки. — Я ж тебя за это сейчас…

— Сперва догони, а уж потом грозись!

— Ладно. Сам напросился.

— Да я только сказал, что в таком состоянии ты ни за что до меня не-а-у-у-у-у!.. — Ланниец взвыл нечеловеческим голосом, и в каменном мешке что-то гулко упало, заставив завибрировать пол. — Бел… уй, е-мое, за что?!

— Знал бы за что, убил бы!

— Да я ж пошутил!

— А я — нет!

Что-то с металлическим грохотом врезалось в стену.

— Шир, лови его! Быстрее, пока… а, поздно! Ушел гад! Нэш, не смотри на мой зад с таким кровожадным выражением! Он тебе не по зубам! Мы это уже проверяли, так что если не хочешь узнать… ах ты, сволочь! Нечестно!

— Ха-ха! Против тебя все честно!

— Никак опять прошлое вспомнил?! Опять трепки захотел? На вызов напрашиваешься?!

— Нет!!! — в неподдельной панике отозвался невидимый перевертыш. — Бел, нет!!! Я просто неудачно выразился! Я имел в виду, что… ой! Не надо! Остановись! Только не туда!

— Вот уж не-ет, сами напросились, — зловеще протянула Белка, и в комнате что-то звонко щелкнуло, словно два выскочивших из тайника лезвия. — Я обещал вам игру? Обещал. Вы согласились? О да. Значит, я имею полное право ее закончить так, как вы того пожелали. Верно, лохматые?

— Твою ма-а-ать! — донесся до остолбеневших эльфов многоголосый вопль, и шума в южном крыле стало гораздо больше. — Нэш, мы тебе это припомни-и-им…

— Шир, давай! — властно скомандовала Гончая. — Сейчас мы их с тобой под орех разделаем!

— А то, — хмыкнул невидимый Шир, и внутри каменной комнаты будто что-то взорвалось.

Из-под дверей выстрелило целое облако гусиного пуха, словно его оттуда выдул огромный великан. Что-то глухо звякнуло, бумкнуло, застонало. А еще через мгновение обе створки с грохотом распахнулись, и оттуда кубарем выкатился всклокоченный, покрытый кровоточащими царапинами и густо облепленный перьями Лакр — в штанах, босиком и с голой грудью. Правда, отнюдь не сдавшийся и совсем не расстроенный.

Едва закончив кувыркаться, он проворно вскочил на ноги и злобно погрозил кулаком невидимому противнику. А потом увидел вошедших и переменился в лице.

— Ой…

Таррэн вопросительно приподнял брови.

— Народ, харэ! Посторонние на территории! — зычно гаркнул охотник, и бедлам в комнате мгновенно прекратился. Только щелкнуло что-то тихонько, как встающая на место пружина, да кто-то глухо заворчал. Рыжий тем временем выпрямился во весь рост, продемонстрировав завидную мускулатуру. По-звериному отряхнулся, избавляясь от налипшего на торс пуха. Наконец вспомнил о приличиях, поклонился трем лордам и, воровато стрельнув глазами на загаженный коридор, пробормотал: