ЗАБОТЛИВАЯ ЖЕНСКАЯ РУКА - Страница 10

– Вот и нет!

– Светк, не психуй, - мирно сказал Гена. - Вопрос стоит не этим ребром. Вопрос к Трифону: где его девушка?

По лицу Нины растеклась змеиная улыбка.

– Нет у меня девушки! - отрезал Трифон. А Гранечка поперхнулась кусочком колбаски и принялась ужасно кашлять.

– Знаешь, друг, - в голосе Гены прорезались нотки задушевности. - Это наводит на определенные размышления. Это притом, что размышлять я не люблю и не умею.

– Заметно.

– Триша, неужели тебе никогда не бывает одиноко и скучно? - захлопала ресницами Ниночка.

– Нет. - Трифон мысленно проклял Нину приблизительно до седьмого колена.

– А по ночам? - не унималась юная супруга поэта.

– По ночам я сплю. У меня режим.

– Ага, режим, как же! - подал голос Гена. - Тришка, ты не просто тормоз, ты ручной тормоз! Намек просекаешь?

– А шел бы ты…

Полированная Нина скабрезно хихикнула. Похоже, она поняла Геночкин намек куда быстрее, чем сам Трифон. А милая Гранечка впервые за весь вечер оглядела окружающих с каким-то плохо замаскированным торжеством и спросила Трифона:

– И тебя это устраивает?

– Вполне.

Все заржали.

Трифон хмыкнул:

– Идиоты. Как будто мне заняться больше нечем.

– Трифон прав, - авторитетно сказала Фотиния. - Секс - это не главное в жизни. Главное - совершенство духа, и тела.

Муж Фотинии опять кисло посмотрел на нее. Видимо, он этим самым совершенством был преисполнен по самое не хочу.

– Тришка, неправильный ты какой-то. - Поэт Славик был юн, в отличие от Трифона субтилен телом, но на щеках его пылал огонь каких-то прыщаво-революционных идей. - Вот чего ты добиваешься в жизни?

«Чтоб никто не лез ко мне в душу», - хотел ответить Трифон, но из присущей ему деликатности сказал:

– Ничего.

– Как, совсем?

– Ну да. А чего добиваться-то? Все, что нужно, у меня есть. Мне даже зарплаты моей хватает. Потом на режиссерское поступлю, выучусь, буду ставить спектакли… Чего еще надо?

– Молоток, - не по-церковнославянски определила Фотиния. - А ведь ты в своих духовных исканиях продолжаешь путь греческих исихастов, индийских йогов и буддийских монахов. Так сказать, черпаешь счастье в себе самом. Трифон, у тебя никогда не было желания уйти в монастырь?

– Нет.

– Зря. Из тебя бы первосортный монах получился.

– Не уверен.

– Почему?

– Поспать люблю. А у них там всенощные бдения всякие…

– Всенощное бдение - это… - начала было Фотиния, но тут ее неделикатно прервал подающий надежды поэт:

– Тришка, ты хочешь сказать, что всем доволен?!

– Да. А почему должно быть иначе?

– Потому что жизнь делают недовольные! Ищущие! Находящиеся в непрерывном движении! А ты…

– А я и не собираюсь делать жизнь. Я просто живу. И кстати, я не понимаю, какое отношение к недовольству жизнью имеет вопрос о наличии у меня девушки. Что бы изменилось, если б она у меня была?

– Все! - воскликнула Ниночка. - Ты стал бы более романтичным, мир вокруг тебя преобразился бы как…

– Ага. Ну да. Вот, оказывается, для чего нужны девушки. Мир преображать. А я-то думал, все гораздо проще…

– Грубиян!

– Просто не романтик. Нина, зато у тебя Славик - такой романтик, что закачаешься. Чего тебе от меня-то надо?

Трифон слегка покривил душой. Девушка у него конечно же была. Только она об этом не знала. А то, что наш герой скрывал от приятелей свои сердечные тайны, скорее говорит в его пользу. В конце концов, это вам не ток-шоу «Двери» с Нагием Дмитриевым, где специально подготовленные актеры разыгрывают перед зрителями сцены жутких душевных откровений.

Девушку, из-за которой Трифон изредка не спал по ночам и чьим именем собирался назвать новый сорт выведенной им среднеспелой фасоли, звали Людмилой. Но откликалась она исключительно на Димку, презирая своих родителей, которые родили ее девочкой, да еще и всучили ей столь нежное и дамское имечко. Димка Романцева с самого нежного возраста являлась звездой местной сцены. Димка была не просто симпатичной или красивой, она разила наповал. И именно за свою неотразимость она себя и ненавидела. Да, Димка хотела сделать сценическую карьеру. Но не при помощи своих бедер и волос. Ее раздражало то, что всякий мужчина, увидев ее, катастрофически и необратимо глупел. А глупых мужчин Димка ненавидела еще больше, чем умных.

Про Димку в Кимовске ходили чудовищные слухи. Мол, она хочет сделать себе кучу пластических операций, чтоб зубы не были такими белыми, ноги - стройными, а грудь - высокой и пленительной. Она носит татуировку «Это тебе не достанется, гад!» на внутренней стороне бедер. Она стрижется наголо, а во время спектаклей надевает парики. Она необратимо фригидна. Она разводит дома кроликов, а затем собственноручно их стерилизует. Она тоннами пожирает шоколад, чтоб испортить свою фигуру, достойную резца Бенвенуто Челлини. Она вообще хочет сменить пол, хотя ненавидит мужчин во всех их проявлениях.

Димка не опровергала, но и не подтверждала этих слухов. Трифону казалось, что ее они вообще не задевают.

Хитовыми ролями Димки были Энни Уилкс в постановке по «Мизери» Стивена Кинга, Антигона в одноименной трагедии Софокла и Регана в «Короле Лире». Но отнюдь не это влекло Трифона к ершистой и холодной девушке. Всякий раз, когда Трифон имел счастье лицезреть сердито-прекрасную Димку - во время ли спектакля либо в буфете, где она пила жалкий кофе с крекерами, - его тело превращалось в подушку для булавок, а взгляд был жалким и нежным одновременно. Он понимал, что Димка - не просто существо противоположного пола. Она существо высшего порядка. Бешеная небожительница, которая никогда не снизойдет до его размеренного бытия. Трифону казалось, что призрачно-холодные глаза Людмилы-Димки взирают лишь на небеса, а ее рук достойны касаться исключительно падшие ангелы. И то, что Димка являлась официально признанной любовницей бандитского авторитета Олега, ничего не меняло. И Трифон вовсе не испытывал ревности, когда к театру подкатывал белый лимузин и Олег усаживал него аристократически безучастную ко всему происходящему Димку…

Словом, ситуация такая, что не за столом в обществе легковесных приятелей ее рассказывать. И Трифон мудро промолчал.

Компания просидела примерно до полуночи - до того момента, как тихая Гранечка уснула, уткнувшись в тарелку из-под салата. Тут уж все поняли, что пора откланяться, Гранечку с трудом разбудили (прощаясь, она старательно пыталась поцеловать Трифона в щеку, но почему-то попадала в шкафик с обувью). Гена с Юриком изъявляли активное желание остаться у Трифона ночевать под тем предлогом, что надо же кому-нибудь поливать елку. Но Трифон проявил настойчивость, всех выпроводил и остался один на один с разгромленной квартирой. А это было не особенно приятно, учитывая все усиливающуюся головную боль. Трифон выпил пару таблеток шипучего аспирина и с отвращением поплелся в кухню, где его встретили несимпатичные остатки прошедшего пиршества, грязная мойка и даже пара нагло расположившихся на столе тараканов. При виде похмельно настроенного чернокожего гиганта тараканы не изобразили попытки к бегству, а нагло сидели на куске недоеденного кем-то сервелата и поводили усиками.

– Паршивцы, - сказал безо всякого выражения Трифон тараканам и по стеночке передислоцировался в комнату. Предварительно поклявшись самому себе в том, что отныне и навсегда водка изгоняется из его жизненного расписания.

Пиршественный разгром почему-то показался еще более неприглядным. Елка раздражала своим дурацким видом, тем более что гости не придумали ничего лучше, как украсить ее всем, что попало им в квартире под руку. Поэтому с веток свисали тюбики с зубной пастой и кремом для бритья, носовые платки, вилки, невнятные плюшевые игрушки, оставшиеся с детских времен, и прочая чепуха. Трифон, кривясь как от зубной боли и неожиданно резко раздражившись на самого себя за несанкционированное веселье, принялся собирать со стола грязные тарелки. При этом у него мелькнула циничная мысль о том, что, будь у него девушка (обычная, на каждый день, а не блистательная Димка, конечно!), эту неприятную процедуру вкупе с мытьем посуды и дальнейшей уборкой квартиры можно было бы передоверить ей. Эти мысли вовсе не означают, что Трифон был несамостоятельным мужчиной, способным только паразитировать на теле любимой женщины. Но вы же знаете, даже у самых порядочных мужчин бывают такие мысли… Иногда.