За жизнь платят кровью (СИ) - Страница 6

— Так, давайте чашки, орлы. Сначала орлы старшие. — Я плюхнул пару поварешек в миску Сергеича, передал ему ее, и принял миску сержанта…

— Так, теперь следим в оба, до старого города осталось чуть. — Старший поудобнее перехватил свой дробовик. Мы поднялись на насыпь древней дороги. На ней хоть и проросли деревья и трава, но идти все равно удобнее, чем внизу.

Никаких старых машин, дорожных указателей, вообще ничего железного здесь не было. Отсюда все что могли, то вывезли. Здесь это было сделать проще всего. Насколько я знаю, отсюда неподалеку вообще одно время стан был разбит, где разбирались на запчасти машины, складировалось уцелевшее имущество. Там сейчас пусто, да и расположен этот стан несколько в другом месте, овчар Шушкиной бежал так, как ему больше понравилось.

— А где? — Клим явно нервничал, перебирая пальцами по своей винтовке. Тоже штатная, кстати, у нас что для армии, что для полиции делают оружие одинаковое.

— За холмом, километрах в пяти. — Я его прекрасно понял.

Город уже ощутимо давил. Мы, некроманты, это выносили намного проще, было ясно что и как. А вот народ простой плющило не по — детски, заставляя нервничать.

Ночами в городе простому человеку вообще лучше не оставаться, можно и сдвиг крыши заработать. Или какой‑либо неупокой захватит, майся потом с одержимым. Далеко не каждого можно обратно вернуть, даже если аккуратно спеленать успевают.

Рафаль уверенно тянул нас по старой дороге, так что вскоре мы встали на гребне холма. Снизу развалился, по — другому и не скажешь, заросший американским кленом и осинником старый город.

— Ох ты ж твою маман! — Клим сбил на затылок форменную фуражку, застыв в восхищении.

— Ну да, ну да. — Задумчиво кивнул старший, неторопливо осматривая руины в бинокль.

Здесь когда‑то жило чуть больше полумиллиона человек. Довольно крупный город даже по меркам тех времен. И практически одномоментно был снесен десятибалльным толчком, от которого в городе не осталось ни одного целого здания. Причем толчок был поздней ночью, когда большинство были дома.

Все, старые купеческие бревенчатые особняки, переделанные в коммуналки, каменные постройки царских времен, двухэтажные бараки старых заводов, сталинские, хрущевские и брежневские многоэтажки, небоскребы постсоветских времен — все было развалено и разрушено. В живых остались единицы. Правда, таких единиц набралось около пятидесяти тысяч, живых людей.

Большинство были ранены, почти все в чудовищном шоке, помощи ждать особо было неоткуда. Но все‑таки люди сумели выжить, да и помощь все‑таки появилась.

Армию тогдашний министр обороны вывел своим приказом в полном составе в полевые лагеря. И сберег людей, да и большую часть техники.

И сюда на помощь людям прибыл целый мотострелковый полк. При помощи вояк был организован штаб спасения, людей начали выводить из района разрушений, собирать имущество и уцелевшую технику.

Собирали имущество долго, минимум лет пятьдесят. Разбирали заводские корпуса, извлекая станки и инструмент, снимали рельсы, резали тяжелое оборудование на металлолом. Искали электронику, лекарства. Короче, все, что можно, то и тащили.

И хоронили, до кого могли дотянуться.

Тогда впервые и столкнулись с неупокоями, с призраками и прочим. Впрочем, сейчас день, столкнуться с ними маловероятно. Не очень любят они солнечный свет.

— Так, повышенное внимание и осторожность! — Старший оглянулся на нас. — Вась, Сеня, сканируйте не скрываясь, мы не на "охоте". Остальные, глядеть в оба глаза и слушать. Проверить оружие, быть наготове. И друг друга не перестреляйте!

Какое‑то время мы проверяли оружие, береженого и бог бережет. А потом пошли за натянувшим поводок Рафалем.

Город начался внезапно, грудами оплывшего кирпича, поросшего деревьями и кустарником. Какие‑то древние автомобили, из тех, что не стали брать сборщики имущества, ржавыми блямбами стояли на бывших дорогах. Некоторые все еще поблескивали стеклами и зеркалами заднего вида.

— "Сбербанк" — С трудом прочел когда‑то зеленую надпись на уцелевшей стене Клим. — Надо же, какие окна огромные. И смотри, стекло уцелело! Интересно, почему его не вытащили?

— Скорее всего, не рискнули подходить к стене. — Пожал я плечами, вскидывая винтовку и попытавшись взять на мушку собаковолка, мелькнувшего в дальнем переулке. — Не успел, блин. Кто‑то их основательно шуганул, причем недавно. Похоже, как раз наши спасаемые. Сень, вы скоро?

На лапы Рафалю обували специальные ботиночки из плотной кожи. Правильно, тут стекол, всякой ржавой дряни — немеряно. Еще располосует лапы псина.

— Все, пошли. — Рафаль снова натянул корду, уверенно взяв след. Роскошный пес, прямо скажем.

— Осторожнее, тут борщевника заросли. Обгорим на солнце потом, не дай бог! — Старший вытащил из‑за спины лопату. Нормальную такую БСЛ, с чуть укороченным череном. Снял с нее чехол и принялся аккуратно подрубать высоченные растения.

Около четырех часов мы шли по городу. С каждым шагом мне эта ситуевина все больше не нравилась, если мы не успеем найти своих клиентов через час — другой, то придется ночевать в городе.

Сержант уже давно хмурил брови, Клим судорожно стискивал свою винтовку, смахивая пот со лба. Город здорово давил, заставляя нервничать. И веселый птичий щебет не помогал, над руинами ощутимо висела аура смерти.

Рафаль свернул с одного из древних проспектов, вглубь разрушенного квартала многоэтажек. Под ногами хрустел крупный бетонный щебень, порой приходилось перебираться через здоровенные глыбы с торчащими во все стороны ржавыми прутьями арматуры.

— Так, стоим. — Скомандовал старший, открывая планшетку. Сергеич вытащил карту города, прикинул, куда мы идем. — Хреново, в этом районе вообще никаких работ не проводилось. Но есть старая церковь, похоже, там схоронилась эта Шушкина. Идем, аккуратно и неторопливо.

— Глянь. "Мерседес"! — Я ткунл палцев в насквозь проржавевшую когда‑то роскошую машину. От всего былого великолепия осталась только звезда на капоте. — Интересно, а почему никто на этой стоянке не пошерудил? Ты погляди. Сколько тачек уцелело, сюда же ни один кирпич не долетел.

— выводить тяжело машины хоть и дорогие, но тогда на хер не нужны были. — Сержант поглядел на старую стоянку богатых машин. Сквозь толстый слой асфальта пробились кусты и деревья, приподняв и подвинув лимузины и дорогие вездеходы. — Тогда не до жиру было, а потом поздно стало. Хотя, можно было бы погглядеть, что там в салонах есть. Мало ли что богатеи в машинах оставляли.

— не до того. — Отрицательно покачал головой старший. — Хотя. Гляди, точно в церковь прет. Давайте, вскроем пару машин, раз уж через стоянку идем. Только чтобы стекла закрыты были. Вон, гляди, как раз в рядок стоят. Сень, давай поводок, и поработай монтажкой. Вась, ты топориком кусты посрубай вокруг.

— Хорошо, Мартын Сергеевич. — Я, вслед за Сенькой сбросил рюкзак на асфальт, и начал обрубать ветки, мешающие подобраться к машинам.

Мародерка нас увлекла было, мы распотрошили пяток машин.

— Глянь, что. — Присвистнув, Клим вытащил из оперативной пластиковой кобуры пистолет. — А, ерунда, резинострел. Только на сувенир. Блин, богатеи же, неужели у них ничего стоящего не было, кроме этого?

И молодой урядник кивнул на небольшую кучу хабара около наших рюкзаков. Десяток бутылок старого коньяка и водки, пара блоков сигар в пластике (кому они нужны, понятия не имею), три кейса с инструментами, монтажки — и, в принципе, больше ничего хорошего.

— ты немного не прав, Клим. — Я вытащил из окаменевшей барсетки, добротно сделанной из какой‑то кожи, пачку древних долларов, и плотную банковскую упаковку пятитысячных рублевых купюр, несколько платиковых карт. — тогда этого было достаточно, в большинстве случаев.

— Ага, а на тебя волк нападет или бандит, ты ему деньги совать будешь. — вскинулся молодой урядник. — Вась, ты же сам в прошлом году с отрядом ходил, банду гонял. Знаешь ведь, они как ласки, дуреют от крови, и режут всех подряд.