За тучами всегда Солнце-1. Утро Королевы. - Страница 2

Стешка поначалу нашёптывала, что, мол, сойдитесь обратно, вот круто-то будет, но для меня второй раз на одни и те же грабли, два раза в одну и ту же воду…. Нет, никогда. Только друзья. Материально я независима, сдаю квартиру тётки, есть счёт в банке. Два раза в год езжу в гости к Марго и её мужу, живу одна, а точнее, совместно с вредным, но обаятельным котом Плюшем.

Мои утренние воспоминания резко прервались из-за сильного грохота у соседей сверху, в пятьдесят первой квартире. Что-то там упало очень тяжёлое, наверное, стена. Ну правильно, если что-то долго долбить и сверлить, то это непременно упадёт, рухнет и сломается, хотя мне казалось, что перфоратор работал где-то сбоку, а не надо мной. Это стало неважно, так как грохот повторился с новой силой, и я замерла, прислушиваясь к крикам и стуку. Мне с соседями не повезло, год назад в квартиру надо мной въехали беспокойные ребята, муж и жена. Крики, ссоры, сдвигание мебели в три часа ночи – это для них было нормально, но я сама видела, как две недели назад они съехали. Четырнадцать или около того дней я наслаждалась тишиной, и вот пожалуйста. Кто там теперь живёт, понятия не имею.

Тем временем к крикам и возне наверху присоединились звуки падающей мебели, разбитого стекла, нечеловеческие вопли и топот половины обитателей африканской саванны. Короче, я допивала кофе и сидела как мышка, слушая всё это и молясь, чтобы новенькая люстра на кухне не упала мне на голову. Наверху повоевали ещё минуты две-три, и наступила гробовая тишина, а я автоматически посмотрела на стенные часы: девять двадцать три. Что ж, зажигательно день начался.

Я вышла в коридор и уже успела открыть общую дверь, как сверху раздался тихий скрип, и я снова замерла. Чёрт, это уже становится привычкой – замирать. А ещё я узнала этот звук: так всегда скрипит дверь пятьдесят первой, когда её закрывают. Неуверенно потоптавшись на месте, я юркнула обратно в коридор, прикрыла дверь и прильнула к глазку. Не подумайте, что любопытство моё второе имя, просто стало страшновато: сначала драка с битьём посуды, а затем тишина, как ночью на кладбище. По-прежнему пристально глядя в глазок (надо, кстати, его протереть, а то видимость не очень), я уже было решила, что ничего не произойдёт и у меня паранойя, как сбоку на лестнице появилась тень, все мои чувства обострились, а сердце забилось где-то в горле.

Сверху медленно спускался мужчина. Высокий, как мне показалось, под два метра роста, на вид лет тридцать, может, меньше. Тёмные взлохмаченные волосы, обрамлявшие бледное лицо, были немного длинноваты, но ему шло. Крепкое телосложение, широкие плечи, узкие бёдра и, наверное, восхитительная задница. Остановившись, он развернулся и взглянул прямо на меня, точнее, на то место, где был дверной глазок, давая возможность рассмотреть его внимательней. Это был тот тип мужчин, которых показывают по телевизору и снимают для журналов в рубрике «Из жизни известных спортсменов и популярных актёров».

Незнакомец, которого я тут же решила назвать Спортсмен, смотрел вперёд не моргая, будто знал, что по ту сторону на него пялится другая пара глаз. Вот его чёрные брови на секунду нахмурились, бледно-голубые глаза сверкнули льдом, прямой нос был идеален, а чувственные губы немного приоткрылись. Я не дышала. Игра в кто-кого-переглядит затянулась, и я стала рассматривать его одежду. Синие джинсы, белая футболка, сверху тёмно-рыжая кожаная куртка. Мужчина на вид был спокоен, как море в штиль, но всё равно мне показалось, что он напряжён, натянут, как пружина.

Резко втянув в себя воздух, Спортсмен на мгновение закрыл глаза, открыл, кивнул головой, будто в чём-то удостоверившись, а дальше произошло то, что потом мучило меня долгое время. Он полез в задний карман джинсов, сдвинув при этом куртку вбок, и на правой стороне его футболки я увидела красный узор: несколько клякс и яркие брызги.

Красиво.

Пока я наслаждалась красным цветом на белом фоне, мужчина вытащил из кармана лист бумаги, развернул текстом ко мне, и в мой мозг впечаталась надпись:

Никому не верь. Никому.

Поёжившись от внезапного сквозняка, я старалась перевести текст с русского на русский, так как не сразу вникла в суть происходящего, затем ощущение холода резко исчезло, меня обдало жаром, а по телу пошло лёгкое покалывание. Я встряхнулась, замотала головой, будто хотела избавиться от наваждения, и снова прильнула к глазку. Спортсмен всё ещё стоял и держал записку, но через несколько секунд сложил её, убрал в карман и ушёл вниз по лестнице. Я подождала немного, вспомнила, как дышать, и начала успокаивать бившееся в истерике сердечко. Метнувшись на кухню, залпом выпила два стакана воды и вышла из квартиры. Мысли в голове летали, как пьяные ведьмы на шабаше, хаотично врезаясь друг в друга. Кто он? Был ли он в той квартире? Что там случилось? Что за нелепая записка? Какая всё-таки у него задница? Откуда он меня знает…?

Я зажмурилась от яркого весеннего солнышка и тут же задрожала от пока ещё зимнего морозца. Оглянувшись по сторонам, понадеялась увидеть уходящего Спортсмена, но, увы, у подъезда заметила лишь тётю Нину, соседку с нижнего этажа.

- Доброе утро, Светочка! На работу собралась? А я вот из магазина иду, племянник пирожков попросил испечь.

- Что же вы его-то в магазин не отправили, а сами пошли?

- Да спит он. Всю ночь работал, пускай отдохнёт, - ответила соседка и зашла в подъезд, - ну, бывай, дорогая.

- Всего хорошего, - на автомате ответила я, подошла к своей машине, оставила прогреваться и, закурив, решила постоять на воздухе, вдруг поможет. Сначала надо успокоиться. Начав дышать медленней, я прислушалась к биению сердца и обрадовалась, что оно перестало скакать между грудью и горлом, а вот руки подкачали, немного трясясь. Докурив, села в машину и схватилась за руль, чтобы унять дрожь. Так, спокойно, кто бы ни был этот человек, он меня не знает, я его тоже, иначе запомнила бы такого красавца. Ошибся дверью, этажом, домом, городом, страной.

Дальше, записка. А что записка? Даже если пофантазировать, что она имеет ко мне какое-то отношение, то в ней ничего криминального нет, просто совет незнакомца, проходящего мимо. Может, у него хобби такое – давать советы на каждый день, как гороскоп. Если бы в ней было написано: «Тебе хана» или «Завтра в семь на пустыре», то я бы испугалась, а он просто посоветовал никому не верить. Спасибо, дорогой парень-спортсмен, а то ещё вчера я доверяла всем, даже цыганам в полнолуние, и с сегодняшнего дня никому-никому не буду верить. Всё! С запиской разобрались. Подумав немного, я определилась с остальными проблемами и белыми пятнами сегодняшнего утра. Значит, дело было так:

Вчера познакомившись с девушкой, невероятно красивый парень спортивного телосложения пришёл к ней в гости. Почему рано утром? Так всё объяснимо: кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро! Позвонил в квартиру надо мной, а вместо девушки ему открыл алкаш с похмелья/амбал с татуировками/бабуля без вставной челюсти. Поняв, что Спортсмена, мягко говоря, обманули, он пошумел, слегка побил посуду и покидал на пол шкафы и холодильник.

Попрощавшись, обиженный парень решил спуститься вниз по лестнице, чтобы проветрить вскипевший мозг, а оказавшись на моём этаже, остановился пофилософствовать на тему несправедливости жизни и ветреного поведения девушек в наше время. Взяв лист бумаги, он нацарапал свой манифест про-никому-не-верить и решил, что эта фраза будет девизом его жизни. А то, что лист с текстом повёрнут в мою сторону, тоже объяснимо. Парень-то был не в себе от обиды и разочарования, вот и перепутал. Ура! Всё сошлось! Я – гений, решила головоломку, не выходя из автомобиля. Холмс, кури трубку! Пуаро, уезжай обратно в Бельгию!

***

Улыбаясь, я выехала с парковки и направилась на работу, которая находилась от моего дома всего в паре кварталов. Летом я часто ходила туда пешком, а зимой или в такое межсезонье, как сейчас, только на машинке. Уезжая всё дальше от дома, я никак не могла сосредоточиться, и мысли лезли со всех сторон. Что-то было не так во внешности парня. Не было эмоций. Никаких эмоций. Его каменное лицо словно застыло, льдистые глаза как мёртвые, но было что-то ещё, что я упустила. Решив подумать об этом после обеда, я покатила дальше.