За тихой и темной рекой - Страница 20

– Какой у тебя срок службы? – Олег Владимирович терпеливо ждал ответа.

– Полгода как в солдатах, – с недоумением ответил часовой, не понимая, куда клонит наглец в цивильном.

– Так вот, если сейчас, немедленно не позовёшь начальника караула, то следующие полгода проведёшь в дисциплинарном батальоне! – Тон не оставлял ни малейшего сомнения в том, что обещание свое неизвестный сдержит.

– Так, ваше благородие, – молодец оробел. – По уставу мне надоть отрекомендовать вас господину штабс-капитану. Кто вы и с какой целью.

Олег Владимирович представился по всей форме.

Часовой крикнул в караульное помещение, чтобы его подменили на посту, и со всех ног бросился в штаб. Белый воспользовался тем, что солдат не прикрыл плотно створки ворот, и заглянул в образовавшуюся щель. Впрочем, ничего компрометирующего он не заметил. По плацу маршировала рота солдат, человек пятьдесят. Шагали строевики дружно, в ногу, поднимая сапогами тяжёлую, вязкую пыль. Белый чуть изменил сектор обзора. Левее от плаца несколько солдат перетаскивали мешки из одного помещения, судя по всему – склада, в другое. Мешки были довольно тяжёлыми, потому, как крепкие солдаты с трудом переносили их на вспотевших спинах и плечах. Белый сделал ещё одну попытку присмотреться, что же всё-таки переносили артиллеристы, но краем глаза вовремя заметил спешащего к воротам часового, и вовремя отпрянув от щели, принял выжидательную позу.

Запыхавшийся солдатик резко отворил ворота, принял стойку «на караул».

– Ваше благородие, господин штабс-капитан ждут вас. Разрешите проводить?

До штаба части от ворот было шагов пятьсот. За время движения Белый успел отметить, что в части поддерживаются строгий порядок и дисциплина. Праздношатающихся ни офицеров, ни солдат он не заметил. Всюду царили чистота и организованность, что приятно радовало глаз.

У входа в штаб их уже поджидала знакомая по вчерашним событиям фигура. Олег Владимирович поневоле ещё более развернул плечи, как бы этим показывая, что готов к встрече с недругом. Однако, словесной дуэли не произошло.

Штабс-капитан вскинул руку козырьку фуражки, и представился:

– Начальник караула штабс-капитан Индуров Юрий Валентинович, – движением головы он отправил часового на пост и, сняв с головы убор, широко улыбнулся. – Рад снова видеть вас. И, прежде всего прошу принять мои извинения за вчерашнее. Сами понимаете, в окружении столь красивых особ как-то непроизвольно теряешь контроль. За что после бывает стыдно. Впрочем, если вы будете настаивать…

– Не буду, – перебил капитана Белый и протянул руку для приветствия. – Я вас прекрасно понимаю, и зла не держу.

– Приятно слышать.

Белый вздрогнул. Рука у штабс-капитана оказалась до физической противности влажной. Будто касался чего-то скользкого, липкого. Моментально появилось желание достать платок, тщательно вытереть ладони и выбросить тряпку куда подальше. Олег Владимирович с трудом сдержался и ограничился тем, что сунул руку в карман.

– А теперь, когда мы утрясли вчерашнее недоразумение, перейдём к делу. Могу я встретиться с командиром полка?

– К сожалению, нет. И командир полка, и начальник штаба откомандированы во Владивосток.

– Надолго?

Штабс-капитан рассмеялся.

– Если бы не рекомендация господина полицмейстера, то я бы решил, что разговариваю со шпионом.

– Простите. А с кем я могу согласовать свою дальнейшую деятельность? Меня интересует казначейская часть.

– Без проблем, – фуражка вновь взлетела вверх, и опустилась на голову начальника караула. – Пройдёмте в помещение. Там как раз все в сборе.

Капитан не спросил документов, подтверждающих мои полномочия. – отметил Белый. – Значит, его предупредили основательно. Или же, если сопоставить его поведение с перемещением мешков, некто, раньше меня, приехал в часть, сообщил о моих намерениях, и, вполне возможно, находится до сих пор в расположении полка, дабы проконтролировать мои дальнейшие действия. А, может быть, сейчас уничтожаются следы незаконной деятельности. Не с бухты же барахты они с утра солдатиков гоняют. Встаёт только вопрос: чей товар прячут или топят в реке господа интенданты? Мичурина, или братьев – молокан?

Полковая канцелярия расположилась в самом конце коридора, за металлической дверью, покрашенной отчего-то в тёмно-зелёный цвет. Индуров игриво подмигнул Белому, постучал в дверь, после чего толкнул её внутрь.

– К вам гости! – произнёс Индуров и, отдав честь, удалился.

Олег Владимирович прошёл в просторное помещение, где стояли два стола и три сейфа. За столами сидели двое военных. Один постарше – в чине капитана – с редкой, седой порослью на голове, довольно грузного телосложения по причине сидячей службы.

Ланкин Сергей Иванович – вспомнил фамилию начальника полковой казны Олег Владимирович. Оклад в сто восемьдесят рубликов. Жалование довольно приличное, если впереди имеется хотя бы с десяток годков дальнейшей службы. У Сергея Ивановича таковых годков не имелось. Исходя из предоставленных в казначействе документов, Белый знал, что капитану Ланкину в скором времени предстояло уйти в отставку. И о его замене месяц тому было подано прошение в Петербург. Ответ пока не пришел. Скорее всего, в главном штабе подыскивали подходящую кандидатуру.

Олег Владимирович слегка повернулся влево. Теперь на него смотрело молодое, с мелкой сеточкой конопушек, лицо. Волнистая шевелюрой на голове была зачесана назад и открывала большой загорелый лоб. Надбровные дуги молодого человека были выдвинуты вперёд, как бы затеняя глаза с тёмными подглазьями то ли от бессонницы, то ли от печёночной болезни, связанной с алкогольными возлияниями.

«А вот и господин Рыбкин,» – мысленно пробормотал Белый, «Он и подписал все контракты с Мичуриным. Поручик. Да не тот, что был вчера в ресторации. Странно, а говорили, будто он ухлёстывает за госпожой Мичуриной. Впрочем, какое мне до всего этого дело. Довольно приятное лицо. Открытое. Я его представлял иначе. Где бегающие глазки? Где нервозность рук? Где вымученная улыбка, дружище, ведь по твою душу приехали?»

Олег Владимирович прошёл в центр комнаты и произнёс:

– Разрешите представиться, титулярный советник Белый Олег Владимирович, – столичный чиновник быстро извлёк из внутреннего кармана пиджака бумаги и протянул их капитану Ланкину. – Вот документы, подтверждающие мою личность. Также требование губернатора оказывать мне всю посильную, и непосильную помощь.

Сергей Иванович уткнулся носом в документацию. «Слеп, как крот.» – решил про себя Белый и осмотрелся вновь в надежде найти ещё один стул, на который он бы смог присесть. Такового не оказалось.

– Простите, – Рыбкин подхватился, вскочил на ноги и поставил свой табурет пред прибывшим начальством. – Присядьте, как говорится, в ногах правды нет. Разрешите представиться: Рыбкин Станислав Валерианович. Вы позволите вам задать вопрос?

– Отчего бы и нет. Задавайте, – любопытно, что заинтересовало поручика.

– Вы, случаем, не родственник Андрея Белого?

Вот те раз. Мало его в столице допекали этим вопросом. Так теперь ещё и на периферии.

– Нет. – резко ответил Олег Владимирович, и, не подумав о последствиях, добавил. – К вашему сожалению, мы с поэтом Белым не родственники. А только однофамильцы.

– Вы знакомы с поэзией Андрея Белого? – поручик в восторге всплеснул руками. – Это просто восхитительно! Вы бывали на его вечерах поэзии! Замечательно! Брависсимо! Я лично считаю, что он звезда первой величины. Сейчас только входит в силу, так сказать, берёт разбег. Но он ещё покажет свою мощь. Вы со мной согласны?

– Простите, – Белый поправил галстук, слегка ослабив узел. В комнате, несмотря на открытое окно, было душно. – Я сейчас не готов обсуждать поэзию. Вы, наверное, заметили, я к вам прибыл совсем с иной целью.

– Да, конечно, – поручик смутился, и ретировался к своему столу. – Простите. Конечно. Действительно, что это я… Приношу извинения.

Так, ещё одна осечка, начиная со вчерашнего дня. Белый мысленно обругал себя. Что-то я расслабился. Коли уж проговорился, то выкачай из сложившейся ситуации максимум полезной информации. Нет, сорвался. Теперь Рыбкин спрячется в своей «коробочке», попробуй его оттуда выковырять.