За решеткой (ЛП) - Страница 3

С этими словами он ушел.

Я сидел неподвижно, стиснув зубы и напрягшись, и снова гадал, был ли этот перевод лучшим решением. Вспыльчивый нрав начальника тюрьмы можно списать на многие вещи, включая нехватку персонала, долгие рабочие часы или слишком тесный контакт с темной стороной жизни. Правда в том, что работа в подобном месте неизбежно высасывала искру из человека. Судя по свидетельствам на стене, начальник тюрьмы Оберк занимался этим почти столько же лет, сколько я прожил на свете.

На часах было почти шесть тридцать, когда меня нашел заведующий корпуса. Когда дверь открылась, я поднялся со своего места и оказался лицом к лицу с рыжим мужчиной лет сорока, одетым в пепельно-серую униформу с темно-синими полосками по бокам штанин и на плечах сверху. К толстому поясному ремню крепилась рация и несколько карманов с такими сокровищами как фонарик, наручники, ключи, износостойкие перчатки, аптечка, перцовый спрей и другие полезные инструменты, делавшие работу проще и безопаснее.

Многие считали, что тюремные надзиратели вооружены, но это не так. Меньше всего нам надо, чтобы какой-то отчаянный заключенный переборол кого-то из нас и отобрал оружие.

Бледные щеки Реймонда были густо усыпаны веснушками, а его сине-зеленые глаза блестели первой улыбкой, что я увидел с момента выхода из своего джипа.

— Я так понимаю, ты давно потерянный Энсон Миллер.

Его рукопожатие было таким же крепким, как его осанка. Он был немаленьким мужчиной, не уступавшим мне в росте, и униформа хорошо сидела на нем.

— Он самый. Путаница в документах. Прошу прощения за задержку.

— Ничего страшного. Я просто рад, что ты не дал деру еще до начала работы. Такое случалось.

Я вскинул бровь.

— Очень обнадеживает.

— Ай, все будет хорошо. Тут не так плохо, как говорят. Я Реймонд Маккарти, но все зовут меня Рей. Следуй за мной, и я отведу тебя в логово зверя.

Я подхватил рюкзак с пола, и мы пошли в другую часть учреждения, затем поднялись по двум лестничным пролетам на верхний этаж.

— Я выделю тебе шкафчик, выдам униформу и покажу, где мы проводим утренние планерки. Я также выдам тебе пароль для компьютеров, чтобы ты мог вносить свои ежедневные отчеты. Ты же раньше уже работал в тюрьме, верно?

— Да. Десять лет в Ай-макс в Мичигане.

— Общего режима?

— Ага.

— Тут тебя ждет совершенно другая история.

— На это и надеюсь.

— Плохой опыт? Я еще не успел прочесть твое досье.

— Да нормально, — я не хотел вдаваться в детали того, почему уволился из Айонии. В этом и смысле переезда. Начать с нуля, где никто не знает меня или секреты, которые должны оставаться скрытыми. Рей узнает необходимое из моего досье, но я верил, что это останется конфиденциальным. — Просто надо было сменить обстановку.

— Ладно. Ну, ты увидишь, что здесь все делается иначе. Ты раньше бывал в отсеке смертников?

— Нет, сам не бывал. Я немного почитал на эту тему, чтобы знать, чего ожидать, но информация разнится.

— Так и есть, — мы добрались до безликой металлической двери, и Рей отсканировал карту, после чего дверь зажужжала и щелкнула. Он открыл ее и прошел за мной внутрь. — Ты узнаешь, что отсек смертников в Техасе не похож на остальных. Мы крутые мудаки с самыми строгими правилами. Наши ребята получают мало привилегий. Что есть, то есть, это не изменишь. Правила диктуются сверху.

— Понял.

Мы вошли во что-то вроде комнаты для персонала, которая служила комнатой для совещаний и рабочим местом. Вдоль одной стены стояли шкафчики для личных вещей, длинные металлические столы, куча стульев вроде того, на котором я сидел в кабинете начальника тюрьмы, и ряд окон с массивными перекрещивающимися решетками, образующими ромбики. Окна выходили на огражденный забором двор, который в данный момент пустовал. На столе стоял старый кофе в кофейнике, тут имелся небольшой холодильник и еще несколько умирающих растений, которые поставили тут в провальной попытке сделать это место уютнее.

— Ты увидишь, что здесь везде камеры, — Рей показал на камеру в углу потолка. — После кое-какого дерьма в 2008-м мы получили финансирование для установки видеонаблюдения. В наших 19 корпусах установлено более тысячи камер. Не переживай из-за того, что за тобой все время следят. У нас нет персонала, который постоянно просматривал бы камеры 24/7, если только ты не работаешь в самых горячих и оживленных точках. Для этого надо слишком много трудочасов, но баксов не хватает. У нас есть маленькая команда, которая сосредоточена строго на шести проблемных местах. И все. Камеры здесь и в остальной тюрьме хранят видеосъемку за последние две недели, так что, если происходит инцидент, мы отматываем и проверяем записи. Если мы видим подозрительное поведение, то тоже можем проверить. Вот такие дела.

— Звучит хорошо. У нас в Ай-макс было нечто похожее.

Рей пересек комнату и повозился с замком одного из шкафчиков в нижнем углу, затем успешно распахнул его. Внутри оказалась высокая стопка униформ в пакетах, похожих на его собственную униформу.

— Иди выбери свой размер и возьми по две штуки всего. Если хочешь запасной комплект, придется доплатить. Сейчас дам тебе ремень.

Я покопался в стопках рубашек и брюк, пока не нашел два подходящих комплекта. Рей повозился с ремнем, который разложил на столе и проверил, что все кармашки содержат в себе необходимое. Он объяснил мне каждый предмет, и я внимательно слушал, хотя в Айонии мы носили при себе то же самое.

Рей кивнул на двери на противоположной стене.

— Уборные, душевые, раздевалки. У нас также есть спортзал для сотрудников на территории тюрьмы, если тебе такое надо. Могу показать попозже. Пока иди туда и переоденься. Я найду для тебя пароли, и мы быстренько ознакомимся с компами, а потом поведу тебя на экскурсию.

Не теряя времени, я переоделся, а когда я вышел, Рей уже подготовил для меня шкафчик. Я убрал свой ланч в холодильник для персонала, а остальные вещи сунул в свой новый шкафчик.

Рей усадил меня рядом с собой за один из многих компьютеров вдоль стены и показал, где найти бланки документов, которые могли мне понадобиться. Бланки ежедневных отчетов, бланки докладов об инцидентах и все такое. Это было схожим с моей предыдущей работой, так что у меня не возникало вопросов.

— Каждый день перед началом смены мы проводим массовое совещание, где ты узнаешь обо всех инцидентах в тюрьме вне зависимости от того, относятся они к твоей секции или нет. Когда ты встретишься с охранником, которого сменяешь, он детальнее расскажет о твоей секции и сообщит, были ли заметные проблемы с кем-то из твоих подопечных.

Как только я ознакомился с базовыми административными процедурами, Рей объявил, что пора спуститься в темницу.

Он повел меня обратно на основной уровень, и мы прошли по бесчисленным безжизненным коридорам, где посередине стен тянулась все та же темно-синяя зазубренная полоса. Она выделялась на фоне блеклого белесого цвета и привлекала мое внимание, пока мы шли. Она подскакивала и опускалась неровными линиями, и где-то эти изгибы были крупнее, а где-то меньше.

— 12 корпус будет твоим новым домом, — сказал Рей на ходу. — Там размещены все заключенные-смертники и те, кто приговорены к карцеру, то есть, к одиночному заключению. В 12 корпусе есть шесть блоков, и в каждом содержится по 84 камеры, разделенных на шесть секций. Каждая секция вмещает 14 камер. Два охранника работают в двух секциях. То есть, на смене ты с коллегой будешь отвечать за двадцать восемь подопечных.

— В данный момент у нас 287 мужчин в отсеке смертников и 46 в карцере. Мы держим их в отсеке Е, и если тебя еще не предупреждали, с этими мудаками надо быть осторожнее. Они не дадут тебе расслабиться.

— Серьезно? Я думал, все наоборот.

— Распространенное заблуждение. Хотя смертникам нечего терять, это они подают апелляции направо и налево. Судья не будет снисходителен к тому, кто чинит проблему. Большинство наших парней исправно подчиняются всем правилам. А те, кого посадили в карцер, плевать хотели на все.