За пять остановок от города - Страница 7

***

Юлька оказалась права, произошли замены, с отказом от претенденток в королевы, в пользу других кандидатур. Когда я выехала на своей инвалидной коляске, в центр выборочного подиума, раздался недовольный шум зрителей и свист. Руководители Секторов молчали, со многими из них мне приходилось стоять плечом к плечу, отражая атаки противника. И не смотря на то, что во внутренней войне королевских интриг, мы стояли по разную сторону баррикад, в их глазах, чувствовалось уважение к моей особе. Они не замечали моей инвалидности, моего горба и парализованного тела, они видели меня прежней, видели воином. Я была благодарна им. Для остальных я была отработанным куском гниющего мяса, неудачницей, поскользнувшейся на ровном месте. Я знала, как меня воспримет народ, и поначалу, не хотела ввязываться в эту интригу, но вспомнила Михайловича, который один, безоружный, противостоял самолётам, принадлежащим неведомой агрессивной стране, ракетами разрушивших наш лагерь. Он погибая, улыбался, потому, что до конца исполнил свой долг. Он спас нас, оставив врага в злобном бессилии, которое враг вымещал на опустевшие казармы, скалы и тропинки, протоптанные нашими обоймами. Может он жил и умер, ради того, чтобы насладиться бессильностью врага? Он учил нас бороться и побеждать, сражаясь до последнего, не бояться, даже у сильного противника, есть своя ахиллесова пята, только нужно её найти. Напротив, меня, стояли достойные противники. Четыре претендентки на трон королевы, четыре храбрых сердца, чьи тела были отточены многолетними тренировками, битвами, и изнуряющими переходами по землям, занятых врагом. Они мне чем-то напоминали Юльку, эти девочки, так – же, были смелы, могли командовать декурией, центурией, армией, но не могли командовать страной, несколькими странами. У них не было королевского опыта, им никогда не понять, что став королевой, твоя жизнь перестаёт принадлежать тебе, в ней не остаётся места для друзей, близких, любимых, не остаётся место, даже для твоего народа. Твоя душа, через сердце Земли, соединяется со все могучим космосом, становится сменной шестерёнкой времени. Египетские фараоны-это называли приближением к богу, даже себя называя богами. Только быть богом-это проклятый труд, осуждённый на людскую неблагодарность. Я всматривалась в красивые лица соперниц, нет, никогда мы не встречались. Распорядитель ритуала вынес красиво оформленную, обшитую бархатом коробку, в которой, в удобной нише лежал обыкновенный воронённый пистолет, типа револьвер, выпущенный вначале двадцатого века. На нём не было, ни позолоты, не вензелей. Это был обыкновенный армейский пистолет. Мне казалось, что смерти было безразлично, как выглядело её лицо. Распорядитель в присутствии многих свидетелей заполнил барабан четырьмя патронами, прокрутил. Напомнил претенденткам, что они могут отказаться от выстрела, и их никто не осудит. Дальше был жребий. Не верьте, что дуэлянты не боятся смерти, смерти боятся все, просто возникают такие обстоятельства, когда нужно переступить через смерть. Я опять вспомнила воспитателя, он мог уползти, спрятаться, но он предпочёл посмотреть в глаза своей смерти. По жребию, я была второй, испытывающей свою судьбу. Я улыбнулась, правда этого никто не видел, кроме внезапно появившихся спиритян. Энергоноиды столпились над головой Юльки, бесплатной бижутерией, и для зрения посвящённых, выглядели, как сверкающие капельки росы, проявляя свойственное им беспокойство, когда они сталкиваются с тем, что считают глупым и диким. Я вспомнила, как они смотрели футбол по телевизору, разместясь на широких плечах моего мужа. Я не любила футбол, не понимала смысла этой игры, но мне нравилось наблюдать за Вовкой и энергоноидами, сколько в небе витало энергии, сколько эмоций, особенно, когда судьи назначали пенальти. Я задумалась и пропустила, когда первая девочка нажала на курок. Раздался выстрел, разбрызгав мозги первой претендентке, натренированное тело, потеряв опору, рухнуло на ковёр, забившись в конвульсиях. Мышцы сокращались, оголяя фигуру, окровавленная голова билась о пол. По залу прокатился стон, смешанный с криками ужаса. Распорядитель накрыл тело покрывалом, скрывая от зрителей грязное торжество смерти. Подбежали слуги с носилками, и вскоре, на месте этого жесточайшего ритуала, остались только пятна крови, напоминающие нам о недавнем происшествии. Пистолет перекочевал в мои руки. В барабане осталось три патрона. Я набралась силы воли, нет я не боялась выстрела, меня не поразила смерть соперницы, в сраженьях я видела вещи и пострашней, я боялась, что не смогу прокрутить барабан и полупарализованные пальцы, не смогут нажать на курок. Неуклюже прокрутив барабан, я краем глаза увидела, заметавшихся в ужасе гуманоидов, сигналящих мне всеми частями своего энергетического тела, чтобы я немедленно отказалась от этой опасной игры. Я поняла, что взведённый боёк, прочно встал напротив капсюля патрона, и ждёт старта для пули, ощущающей звериный ужас жертвы. Я с невероятным усилием нажала на курок. Пистолет сработал, но не выстрелил. Это была осечка. Видимо от сильного эмоционального стресса, я почувствовала, что заработало тело, стали сжиматься пальцы, я почувствовала ноги, заболел горб. Даже находясь на грани смерти, я обрадовалась этим обстоятельствам, эта радость отобразилась на моём лице. Энергоноиды первые заметили эти преображения, и пока судьи от Исков, спорили, что необходимо делать, в случае осечки, на состязании, претендующих на место королевы, энергоноиды, не выдержали, и миллиардом маленьких, невидимых, микроскопических искринок, кинулись обнимать меня. Распорядитель передал пистолет следующей претендентке. Девочки храбро держались перед лицом Исков, ни один мускул не дрогнул, когда смерть унесла первую претендентку. Но, как только холодная рукоять пистолета, коснулась ладони очередной претендентки, смерть улыбнулась и заявила о своей победе, разделив свой триумф со страхом, который прочно закрепился в мозгах двух участниц этого кровавого соревнования. Не смотря на горячую поддержку своих Сегментов, две очередные участницы отказались от продолжения игр со смертью. Нас осталось двое. Пистолет перекочевал в руки Колумбийке, я не знаю, откуда я знала, что она из Колумбии. Медленно прокрутился барабан, ко мне частично стали возвращаться мои натренированные способности, я непроизвольно растянула время, я слышала скрип каждой револьверной пружины, слышала щелчок взведённого курка, сопровождающийся каким– то растянутым шумом, издаваемым в ритм замедленных взрывов работающего сердца. Я увидела пистолет изнутри, где всё было готово, и смерть восторженно смотрела на указательный палец своей очередной избранницы. Я постаралась отсеять шум внутри головы, непроизвольно увеличив скорость восприятия. Не знаю, как, но я прочитала мысли соперницы, которая осознала весь драматизм, создавшейся для неё ситуации, руки её задрожали, но она не смирилась, не смогла побороть своё Эго: – Ага, всё для неё, для этой старой уродины! Я поняла, что выиграла эту дуэль! Но претендентка сделала то, что не я, никто не ожидал от неё, резко выкинула руку с пистолетом в мою сторону, и выстрелила с двух метров. И только благодаря моим вернувшимся способностям, связанным с шуточными экспериментами со временем, на грани фантастики, мне удалось увернуться. Пуля скользнула по поручню кресла и через мягкую обивку кресел, встряла в пол. Девушка не осознавая, что она делает, бросила пистолет, и спряталась в своём Сегменте, который её окружил, ощетинясь оружием, и медленно стал отступать, под укорливыми взглядами зрителей и судей. Руководитель этого Сегмента, неожиданно, поднял оружие к виску. Смыв смертью, позор своих подчинённых. Я остановила толпу, которая кинулась преследовать людей колумбийского Сегмента. Они выбрали путь изгоев, это было их право. На такой трагической ноте, закончился выбор королевы Исков. Распорядитель поднял револьвер, выставил напротив бойка, не выстреливший патрон, взвёл и нажал на курок, раздался выстрел. Все проснулись, и бросились поздравлять новую королеву Исков. Первой меня поздравила Юлька. Толпа подхватила кресло, и меня, на руках внесли в тронный зал. Да здравствует королева! – скандировал народ.