За пределами игр и сценариев - Страница 10

Впрочем, наблюдение за застывшими личностями весьма полезно. Люди, подобные мистеру Трою, почти всегда говорят от имени Родителя; неэмоциональные и объективно смотрящие на мир ученые редко выходят из состояния Взрослого; «большие дети» («Малышка Сью») не знают, что такое ответственность. Такие персонажи служат прекрасным образчиком каждого из эго-состояний. Существуют даже профессии, представители которых зарабатывают себе на жизнь тем, что постоянно находятся в одном из эго-состояний: священник – в состоянии Родителя, диагност – в состоянии Взрослого, клоун – в состоянии Ребенка.

На рассмотренных нами примерах был показан теоретический базис структурного анализа. Он включает три прагматических постулата и три общие гипотезы. Под прагматическим постулатом понимается утверждение, прилагаемое ко всем людям без исключения.

1. Каждый взрослый когда-то был ребенком.

2. Каждый индивид с нормально функционирующей корой головного мозга обладает потенциальной способностью адекватного восприятия реальности.

3. У каждого взрослого индивида были родители либо те, кто их заменял.

А вот как выглядят общие гипотезы: 1. Состояния сознания и паттерны поведения, существовавшие у индивида в детстве, сохраняются во взрослой жизни в виде полноценных эго-состояний (археопсихические останки).

2. Исследование реальности – это функция особого эго-состояния, а не просто отдельная «способность» (неопсихическое функционирование).

3. Эго-состояние, находящееся за пределами личности индивида, может перехватить контроль над его деятельностью (экстеропсихическое функционирование).

Подытожим сказанное. Структура личности включает в себя три гипотетических органа: экстеропсихе, неопсихе и археопсихе. В качестве их феноменологических и операциональных проявлений выступают три эго-состояния, носящие название Родителя, Взрослого и Ребенка соответственно (см. рис. 1).

4. Трансактный анализ: новый и эффективный метод групповой терапии[13]

Давно назрела необходимость разработки нового подхода к психодинамической групповой терапии, подхода, более адекватного тем задачам, которые стоят перед этим видом лечения. Для работы в группе врачи обычно заимствуют методы индивидуальной психотерапии, надеясь, что они возымеют должный эффект (иногда их надежды оправдываются). Я хотел бы предложить другую систему, хорошо апробированную и более соответствующую своим целям и задачам. Используя ее, работающие с группой психотерапевты обретут независимость, им больше не придется опираться на техники, разработанные совсем для другого типа терапевтического воздействия.

Вообще говоря, характерной чертой индивидуальной аналитической терапии является поиск материала, лежащего в области «сопротивления переносу» и «реакций переноса». Конечно, такой материал будет полезен и при групповой работе, но дело в том, что в группе систематический поиск материала затруднен: здесь с самого начала на первый план выходят многочисленные трансакции. Поэтому кажется разумным уделить главное внимание именно анализу трансакций. По моему мнению, структурный и созданный на его основе трансактный анализ предлагают наиболее конструктивные решения для осуществления данной цели. Сравнение эффективности обоих подходов свидетельствует о наличии ряда преимуществ структурного и трансактного анализа перед попытками проведения психоанализа в группе. Среди плюсов отметим следующие: повышается заинтересованность пациентов, как это видно из статистики посещаемости; возрастает терапевтический эффект, о чем свидетельствует уменьшение числа серьезных провалов; повышается стабильность результатов, как показывают долговременные испытания; расширяется круг пациентов, с которыми может работать групповой психотерапевт (в него добавляются психопаты, умственно отсталые и люди, находящиеся в пред- или постпсихотическом состоянии). Кроме того, врачи и пациенты, познакомившиеся с новыми видами анализа, получают более ясное и точное представление о назначении тех или иных техник.

В основе подхода лежит выделение и анализ трех эго-состояний: экстеропсихического, неопсихического и археопсихического. Структурный анализ изучает взаимодействие этих трех состояний в пределах психики пациента, обращая внимание на их взаимную изоляцию, контаминацию, конфликт, вторжение, доминирование или сотрудничество в рамках личности. Трансактный анализ занимается диагностикой того, какое эго-состояние каждого из индивидов активно в течение данной трансакции или серии трансакций. Также он вскрывает понимание или непонимание участниками трансакции сути происходящего. Понимание либо непонимание зависят от осознания индивидами своего текущего эго-состояния.

Я не раз обсуждал природу эго-состояний и проблемы их классификации. Последняя осуществляется на основании того, являются ли эти состояния экстеропсихическими, то есть заимствованными извне; неопсихическими, которые адекватны требованиям текущей ситуации; либо археопсихическими, представляющими собой реминисценции детских образцов поведения. Пациентам не составляет особого труда понять эти различия, если они иллюстрируются клиническим материалом и для их обозначения используются более близкие всем нам понятия: Родитель, Взрослый и Ребенок соответственно.

Я постараюсь на нескольких страницах уместить всю психотерапевтическую систему целиком. Вследствие этого будет приведено всего несколько достаточно наглядных и драматичных примеров, которые иллюстрируют теоретические положения. Я надеюсь, что они привлекут внимание читателей к основным принципам структурного и трансактного анализа.

СТРУКТУРНЫЙ АНАЛИЗ

Первый пример – пациент по имени Мэттью, чьи жесты, позы, манера поведения, тон голоса, намерения и сфера интересов варьировались настолько широко, что поначалу он всем казался странным. Однако после внимательного наблюдения за ним удалось обнаружить, что все особенности его поведения могут быть сведены к ограниченному числу согласованных, внутренне непротиворечивых моделей. Когда речь заходила о жене, взгляд Мэттью приобретал суровость, он говорил громко и категорично. Откинувшись на спинку стула, он начинал перечислять все ее смертные грехи, загибая при этом пальцы. В другой ситуации Мэттью мог деловым тоном обсуждать плотничные работы, в дружеской манере подавшись корпусом в сторону собеседника. Иногда, с презрительной усмешкой на губах, он упрекал остальных членов группы за их чрезмерное доверие психотерапевту. При этом он слегка наклонял голову и демонстративно поворачивался спиной к ведущему. Но прошло немного времени, и пациенты поняли, что к чему, и определили указанные эго-состояния Мэттью как Родителя, Взрослого и Ребенка соответственно. Затем они стали задавать вопросы о родителях Мэттью и о том, как проходило его детство. Вскоре все члены группы, включая самого пациента, согласились принять схему, изображенную на рисунке 2, как адекватное представление структуры его личности.

Рисунок 2. Структурный анализ

По ходу лечения Мэттью попросил обследовать его отца, находившегося на грани параноидного психоза. Несмотря на свои ожидания, врач был поражен тем, насколько точно Родитель Мэттью воспроизводил застывшее параноидное эго-состояние его отца. На протяжении всего интервью отец сидел, откинувшись на спинку стула, и, глядя остекленевшими глазами на окружающих, громко и категорично перечислял свои претензии к тем, кто сидел перед ним. При этом он тоже загибал пальцы.

Следует подчеркнуть, что Родитель, Взрослый и Ребенок не являются синонимами суперэго, эго и ид. Последние представляют собой психические факторы, тогда как первые суть полноценные эго-состояния, каждое из которых испытывает влияние со стороны эго, суперэго и ид. Например, когда Мэттью воспроизводил эго-состояние Родителя, он не только вел себя как строгий отец, но и, подобно ему, искажал реальность, давая выход своим садистским импульсам. А когда катексис переходил к эго-состоянию Ребенка, привыкшего смеяться над окружающими, Мэттью нападал на других, испытывая при этом чувство вины, чем походил на задиристого мальчугана.