За горизонтом событий - Страница 3

Анна тем временем подучила иврит, да так, что могла делать вид, что изъясняется на нём свободно. Филолог по образованию, она легко освоила немудрёную ивритскую грамматику и каждый день форсированно наращивала словарный запас. Курсы риелторов также окончила очень успешно, всё время обучения подавая надежды, и её взяли на стажировку в известное тель-авивское агентство недвижимости.

– Ну что, дорогой, теперь твоя очередь, – заявила Анна в один прекрасный день. – Увольняйся со своего завода и дуй в ульпан! А то за год только пару глаголов да названия инструментов выучил.

Они сидели за столиком в ресторане, куда отвела его жена, по случаю закрытия её первой сделки.

– Послушай… – Александр был очень серьёзен. – Ты помнишь, что я согласился сюда ехать, чтобы полгода спокойно писать, а потом из этого ничего не получилось?

– Я ценю твой подвиг, – она взяла его руку со стола и крепко сжала. – И очень тебе благодарна. Можешь прямо сегодня же получить с меня часть долга.

– Это обязательно, но сейчас не об этом. Как бы тебе это объяснить?.. – он поколебался немного. – Я не хочу учить иврит.

Анна ещё продолжала улыбаться по инерции, но брови у неё недоумённо поползли вверх.

– Но без языка ты не сможешь подтвердить свою врачебную квалификацию.

– А я не хочу её подтверждать.

– Ты шутишь? – её улыбка стала жалкой.

– Вовсе нет.

– А чего же ты хочешь, Невструев?

– Я хочу пойти работать куда-нибудь в охрану. Чтобы сидеть на посту и писать книгу. Денег будет, конечно, меньше, чем на заводе, но пока ты не вышла на стабильный заработок, нам они не помешают.

– Ясно, – Анна снова расцвела, – ты беспокоишься, что моей зарплаты не хватит. Я понимаю. Но это ты зря. Я с этой сделки, кстати, восемь тысяч получу, плюс оклад, в итоге больше твоей зарплаты на заводе в этом месяце получится.

– Поздравляю.

Он звякнул своим бокалом об её. Выпили.

– Давай тогда так, – по-деловому затараторила Анна. – Поработай пока в охране. Посмотрим пару месяцев, как у меня пойдёт. Если денег будет нормально, а я в этом практически уверена, пойдёшь язык учить. Чтобы диплом врача тут подтвердить, иврит почти в совершенстве надо знать…

Александр проговорил громко и твёрдо:

– Не хватит мне пары месяцев. Да не хочу я знать иврит в совершенстве. Для работы охранника мне уже достаточно. И вообще, я русский писатель, зачем мне этот мёртвый язык?

– Тише, прошу тебя. Какая тебе разница: учиться или охранником работать? Днём учись, вечером пиши свою книгу.

– Я так не смогу, я себя знаю. На учёбу вся умственная энергия уходить будет.

– А работая охранником, значит, сможешь?

– Смогу.

Лицо у Анны стало такое, как будто она сейчас расплачется.

– Послушай, дай же мне написать только одну книгу, – страстно взмолился Александр. – Всего лишь одну. Если она не выстрелит, клянусь, пойду квалификацию подтверждать и язык этот дурацкий учить!

– Тише. Люди уже смотрят, – шикнула она. – Что значит «выстрелит»? Что, мы тогда сразу разбогатеем? Ты же понимаешь, что так не бывает.

– Там видно будет.

Она подумала.

– Хорошо. Полгода. Идёт?

– Идёт!

Они снова чокнулись.

Работу секьюрити Александр нашёл без проблем; объектов, которые нужно охранять, в Израиле предостаточно, а вот людей, готовых это делать с каким-никаким риском для жизни и здоровья, тем более за минимальную зарплату не так много. С ним формально побеседовал русскоязычный начальник охранной фирмы, пробил Невструева по полицейской базе, и уже на следующий день будущий писатель заступил на пост.

Пользоваться ноутбуком на этой работе было разрешено без ограничений. Имелась огромная стойка со столешницей, которая прятала охранника, сидящего в роскошном, хоть и сильно потёртом, директорском кресле, по шею. Тут же находились небольшой холодильник, микроволновка и чайник. Еще под стойкой была тревожная кнопка, но, как объяснил начальник, она не работала.

– Так а как быть, если что случится? – удивился Александр.

– Просто позвони в полицию. Ни в какие разборки и драки не встревай. Ты охранник без оружия, это не в твоих полномочиях. Считай, что ты неравнодушный наблюдатель.

– А если бы у меня было оружие, насколько больше я бы получал? – новичок покосился на кобуру на поясе начальника.

Тот отмахнулся.

– На пару шекелей в час, не больше. Особенной разницы в зарплате не почувствуешь. Но совершенно другой статус, другая ответственность, другой риск. Поверь мне, тебе это не надо.

За смену нужно было три раза совершить обход здания, занимало это минут пятнадцать. Вечером запереть три входа в ТЦ. И всё. Все обязанности. Казалось бы, кайфуй, пиши. Но не тут-то было.

В рабочее время постоянно мимо шастали люди. Здоровались, чего-то спрашивали – сосредоточиться было абсолютно невозможно. К тому же спрашивали в основном на иврите, и Александру стоило неимоверных усилий, чтобы подтверждать знание основ иврита, как это требовалось в условиях приёма на работу.

Писательский труд требует концентрации, которой очень непросто достичь человеку, не умеющему по желанию отключать свои органы чувств, как это делают просветлённые индийские йоги. Отвлекает всё: телефонные звонки, уличный шум, даже капающая из неплотного закрытого крана вода, хотя дождь, например, совсем наоборот… Поэтому в идеале нужно вовсе не иметь телефона и жить в лесной глуши у озера. Но это становится возможно уже потом, когда три-четыре книги становятся мировыми бестселлерами. Пока же этого не произошло, начинающему писателю приходится работать, что существенно, а иногда и навсегда отодвигает саму возможность прославиться и приобрести недвижимость в живописном захолустье. А пока суета и проклятые приветствия от абсолютно незнакомых людей.

Кроме того, на работе было чрезвычайно скучно, настолько, что это отрицательно сказывалось на творческом потенциале. Александр никак не мог понять природу этой страшной скуки, почти тоски. Ведь дома он так не скучал, хотя и там главным источником его развлечений был ноутбук, как и на посту. Но дома не было скучно, а тут было… И точно так же не писалось, как и дома. Видимо, его угнетал сам факт, что за относительно смешные деньги он должен по двенадцать часов смены торчать в неуютном, проходном месте.

Пять месяцев Невструев потратил на начало повести о репатрианте в Израиль, которую хотел выдержать в сатирическом тоне а ля Ильф и Петров. Очень долго вводил главного героя, подробно описывая его настоящее и прошедшее, при этом постоянно натужно шутя и балагуря. В итоге понял, что получаются какие-то нуднейшие псевдомемуары, у которых не может быть ни развития, ни окончания. Он бросил текст, утешая себя тем, что получил ценный профессиональный опыт.

Согласно братьям Стругатским, писать нужно либо о том, что очень хорошо знаешь, либо о том, что не знает никто. Александр решил послать соцреализм куда подальше и обратиться к фантастике. Идея с межгалактическим кораблем, вылетевшим за пределы Вселенной, появилась за месяц до конца оговоренного с женой срока. Но дальше первой страницы дело не шло, и он уже прекрасно понимал, что ничего не успеет. Это доводило до отчаяния и лишало остатков вдохновения.

[1]Ульпан – ивр. учебное заведение для изучения иврита. (Здесь и далее примечания автора, кроме оговорённых отдельно).

Он посмотрел на часы в углу экрана ноутбука, на них значилось 07:52 02/10/2023. Ровно полгода, как Александр заступил на пост в ТЦ «Панорама» с твёрдым намерением написать книгу. Анна, у которой была прекрасная память на даты, сегодня же обязательно напомнит ему об этом. К этому моменту она продала уже пять квартир, три последние сделки провела самостоятельно. В среднем зарабатывала в месяц в три раза больше, чем муж.

Его двенадцатичасовая смена заканчивалась через три минуты, странно, что до сих пор не подошёл сменщик. Он пошёл в туалет на втором этаже, рядом с залами для торжеств, самый приличный во всём здании. Умываясь и начищая зубы, наблюдал в зеркале своё, возможно, не самое красивое, но, как ему казалось, умное лицо с капризным ртом и проницательными карими глазами.