За деньги - Страница 2

Ему, что, в рожу никто никогда за такие слова не давал?

Кожу на лице, словно от нехилой пощечины, припекает. Флешбэками воспоминания множатся. Как оказалась здесь, наступив на горло собственной гордости.

Я с двенадцати лет жила в соцсетях. Каждого блогера знаю, каждого инфлюенсера.

Переехав в июне в Москву под предлогом поступления в колледж, устроилась в фитнес-центр, отметки о котором вот уже несколько лет наблюдала у любимых блогерш.

Ставка администратора сначала даже обрадовала.

Семьдесят тысяч. Такие деньжищи для Пьянково!

Но столица быстро дала по лбу. Аренда комнаты – тридцать тысяч. Карта «Тройка» на шестьдесят поездок – почти три с половиной. Сотовая связь, проводной интернет, кредит на мою «двенашку» (айфон – прим.авт)… В общем, на то, что остается, даже на рынке не оденешься.

– А твоя напарница обдолбанная? – слышу все тот же низкий голос.

– Я против наркотиков, – заявляю прямо. – В любом виде.

Видела я, как умирают наркоманы. Сама так не хочу.

– Очень разумно для эскортницы, – усмехается главный.

Мельком переглядываемся с Аей. Она, зная мой темперамент, умоляюще сверкает глазами.

– Я модель, – отвечаю, перенося вес тела на другую ногу.

– Модель вагины и ануса? – приподнимает он брови.

Сжимаю зубы до резкой боли. Умудряюсь это сделать с прилепленной к губам улыбкой.

Изучающе осматриваю оппонента.

Выглядит как уголовник. Пальцы все в наколках, на шее и груди тоже синева расплескалась. На спине – ставлю сотку – купола, наверное.

Сидел он, что ли?

– Ама, ты бы в зал сходил или и правда потрахался. Негативный какой-то, – произносит Вадик и обращается к нам. – Девочки, падайте.

Обойдя низкий столик, прохожу мимо брюнета и, как назло, чуть поскальзываюсь на гладком мраморе. Аккуратно наклонившись, поднимаю сумочку и усаживаюсь рядом с Аей.

– Вы откуда, девочки? – спрашивает Вадик, пытаясь придвинуться ко мне.

Третий мужчина складывает руки на груди и тоже на нас смотрит. Ощущения не из приятных, потому что я чувствую себя куриной тушкой на прилавке.

– Из России, – отвечаю сдержанно.

– В России с работой плохо? Раз вы сюда подались.

– Я же сказала, я модель, – отвечаю с улыбкой, потому что Рубен как раз проходит мимо. – И я не продаюсь.

– Все продаются, Киса, – неожиданно произносит главный.

Многозначительно на меня смотрит и… подмигивает. Черт. Видел мои веселенькие трусы, пока я наклонялась за сумкой?

– И даже вы продаетесь? – спрашиваю завороженно.

– Конечно, – закатывает он глаза с раздражением, словно перед ним первоклассница. – Я – так вообще в первую очередь. Потому что знаю основное правило торговли.

– Торговли людьми?

– А ты думаешь, торговля людьми чем-то отличается от торговли пряниками?..

– Я не знаю, – мотаю головой.

– Важно определить, а кто, в общем-то, покупатель? И если этот человек окажется влиятельнее тебя, вопрос времени – и ты все равно продашься. Главное, теперь не продешевить. Но и не передержать – есть риск вообще достаться ему за бесценок. Потому что власть дороже денег.

– Там, откуда я родом, принято считать, что «честь дороже денег», – возражаю.

Вадик пьяно ржет и больно сжимает мое колено.

– Шлюха, рассуждающая о чести. Обожаю Рубена. Где он вас находит?

– Я не шлюха, – шиплю под нос.

Задеваю взглядом брюнета. Ищу в нем поддержки. Так получается интуитивно, не специально. Я, конечно, ничего доброго не жду от такого, как он.

Наоборот. Я его боюсь.

Весь его вид излучает власть. Черная рубашка, плотно облегающая широкие плечи и подтянутый живот, темные брюки и закрытые кожаные туфли.

Как он по такой жаре во всем черном, бедный?

– А там, откуда ты родом? – продолжает главный. – Кому-то предлагали деньги за честь?

– Я не знаю…

– Вот и ответ на твой вопрос. Легко быть неподкупным, когда ты мухами на сеновале заведуешь. Чем выше должность, тем сложнее жить по принципам. Чем выше сумма, тем меньше ты модель…

Негодующе забираю воздух в нос и продолжаю улыбаться. Как Джокер, ей-богу.

– Ты правда понимаешь, о чем он говорит? – простодушно шепчет на ухо Ая.

Кивнув, делаю еще один глоток охлажденного шампанского. С каждым новым собеседник становится все интереснее.

Мужчины опять ведут разговор между собой. Я же смотрю на эту троицу, как на инопланетян. Бизнес-джеты, лизинг, чартеры – эти слова вдруг вылетели из мамкиных сканвордов и встроились в предложения.

– Как тебя зовут? – отвлекается главный от разговора.

– Меня? – переспрашиваю. – Злата, – шепчу дрожащим голосом.

– Хочешь, я сделаю так, что сегодня уйду отсюда с тобой?..

Добрый день, дорогие!

Ну что, начнем новый роман?

Это будет непростая история, как вы поняли.

Продолжения – 3 раза в неделю.

Очень прошу Вас поставить книге все звезды и лобавить к себе в библиотеку.

На моем канале в Телеграм "Лина Коваль. Автор" вы можете увидеть буктрейлер и визуализацию к новинке.

Всем удачи!

Погнали наши (Златкины) городских (Дубайских)!

Когда Ая, с которой я познакомилась в московском фитнес-клубе, предложила мне поездку в «эскорт-тур», я сразу отказалась.

– Я не проститутка, – гордо произнесла.

– Эй, я тоже. Сравнила, блин. Проститутки в России на трассе стоят, а эскортница – это другое.

– И что же?

– Там ведь можно и не спать, Злат. Шейхи и иранцы хорошо платят просто за ужин.

– Они импотенты?

– Нет.

– Фуд-фетишисты?

– Нет.

– Одинокие люди?

– Да нет, блин.

– Тогда зачем им со мной ужинать и платить за это?

– Потому что ты красивая, а они любят эстетику.

– Не понимаю…

Слова Аи подтвердили еще несколько девочек-блогерш, с которыми мы подружились. Но решающим толчком к тому, чтобы здесь оказаться, было другое.

Вадик и третий мужик вскоре уходят.

Молча наблюдаю, как главный поднимается из кожаного кресла, лениво разминает шею и поправляет блестящую пряжку на ремне. Живот над ним такой ровный, что, кажется, под рубашкой этот тип картонку прячет.

Слежу за тем, как мужчина прямой походкой отправляется к Рубену.

Я в свои восемнадцать мало что понимаю в крепких мужских задницах, но конкретно эта мне плюс-минус нравится. Терпеть не могу толстозадых парней. У них обычно покатые узкие плечи и куча самомнений.

Правда, у татуированного тоже последнего хоть ложкой черпай.

Опускаю взгляд в пол.

После сегодняшнего вечера я определенно возненавижу улыбаться. Если думаете, что это легко, попробуйте два часа не опускать уголки губ.

– Может, передумаешь? – шепчет Ая. – Это же Амир Хаджаев.

Амир Хаджаев. Перекатываю имя на языке. Звучит вкусно.

– Зачем тебе твоя девственность? – продолжает моя искусительница. – Когда-то все равно придется с кем-нибудь ее потерять. Лучше уж с этим, чем в деревне твоей с каким-нибудь Василием.

Отчаянно мотаю головой.

– Подумай хорошо, Златик. За ночь платят не меньше трешки.

Округляю глаза. Три тысячи баксов.

Три тысячи баксов…

Твою мать.

Боюсь высчитывать эту цистерну с Таськиным молоком. Правда.

Но, блин…

Не могу даже представить себя в постели с этим кавказским громилой. А еще не знаю, как описать чувства, шилом вспарывающие душу. Мне страшно находиться с Амиром в одном помещении и одновременно с этим… не хочется никуда бежать.

Перманентное желание бояться, перечить ему и тут же подчиняться – вот что я испытываю, когда вижу перед собой господина Хаджаева.

– У него своя авиакомпания. «Бизнес-авиация» называется. Он мегакрутой мужик и щедрый, – шепчет Ая. – Девочки в мою прошлую поездку рассказывали, даже самолетами сам умеет управлять…

Закусываю губу, хоть немного расслабляясь, потому что Рубик, общаясь с Хаджаевым, отворачивается и потирает блестящую лысину.