Z – значит Зомби (сборник) - Страница 2

Привокзальная площадь была полна – только в противовес дачникам с тележками тут народ был в основном рабочий, серьезный, деловитый. Вдоль полотна, поднимая пыль, шла колонна натруженных МАЗов-самосвалов, груженных песком. У привокзального гастронома урчали, испуская сизые дымки, три фургона с солдатами-строителями. Трещали трактора, лязгали гусеницами экскаваторы, сновало туда-сюда озабоченное начальство с папками и портфелями. Начальства было много.

Трошин в своей выцветшей штормовке, потертых черных брюках, заправленных в резиновые сапоги, с рюкзаком вписывался в этот кипучий мир почти идеально. Он подошел к пыльному уазику и постучал по стойке двери, привлекая внимание дремлющего водителя.

– День добрый, – он подмигнул усатому шоферу в клетчатой кепке. – А где я тут руководство могу найти?

– А это смотря какое руководство, – шофер неспешно потянулся за пачкой «Ватры», чиркнул спичкой, выпустил облако терпкого дыма. – Районное – оно в исполкоме, три квартала отсюда и налево через сквер. Строительное – в бывшей школе механизаторов, это вот туда с полкилометра, по улице Мира. У них там временный штаб…

– Строительное – это какое? – уточнил Трошин.

– Трестовское, «Гидрострой». А какое надо-то? Тут еще и военное есть, но оно за городом, в лагерях…

– Нет-нет, военного не надо. «Гидрострой» как раз и нужен. Значит, говоришь, полкилометра туда?

– Меньше, пожалуй. Иди, не перепутаешь. Там еще памятник стоит, такой, с голубями…

Найти школу механизаторов не составило труда – почти все общественные заведения в городке стояли на центральной улице. Правда, «памятник с голубями» оказался гипсовой статуей на тему счастливого отрочества, но это не сбило с пути.

Трошин поднялся в приемную и представился. Насупленная секретарша сказала, что – да, их предупредили – звонили из облисполкома, но начальника управления нет – уехал с товарищами из Госплана смотреть какие-то участки под переселение. И зама нет – с утра на объекте.

Из приемной Трошина направили почему-то в инженерную группу. Тамошний руководитель – толстый пожилой дядька с мохнатыми бровями – долго вертел в руках предписание с московскими печатями и силился понять, что же от него надо.

– Так вы из санконтроля? – произнес он наконец.

– Точно так, – кивнул Трошин. – Старший государственный инспектор, Трошин Сергей Владиленович.

– Минздрав, что ли?

– Нет, Главное управление гидротехнических сооружений.

– А что вам надо-то? Уже двадцать раз все проверяли! Люди отселены, строения ликвидированы, лесные массивы вырублены – все давно подготовлено. Тем более в Плетеневке, это ж десять километров от дамбы, там вода поднимется дай бог на полтора метра.

– Торфяники интересуют. Есть опасение, что они рано или поздно поплывут. А вы не хуже меня знаете, что будет, если такой плавучий остров подтянет к водосбросу.

– Ну, вам видней, конечно, – хмыкнул главный инженер. – Поздновато только спохватились. Вода уже поднялась.

– Не поздновато. Делаем очередной замер в соответствии с общим планом исследований.

– Дело ваше… надо вам – измеряйте сколько влезет. Я-то чем могу помочь?

– Руководство обещало содействие в виде транспорта и проводника. Я тут в первый раз, а точки замеров нужно определить с максимальной привязкой к плану…

– Транспорт вам… – толстяк глубоко вздохнул, всем своим видом показывая: «Свалился ты на мою голову со своими замерами». Поразмышляв с минуту, он сообщил: – Дам вам машину – до самого места добраться. Там вас встретит Василий Андреевич, я позвоню в сельсовет – его предупредят.

– Василий Андреевич – это кто, ваш работник?

– Нет, он обходчик из лесничества. Сейчас помогает временной администрации по организационной части. Сам местный, коренной, территорию знает как свою ладонь.

Он взял телефон и какое-то время договаривался насчет машины. Судя по всему, задача вышла непростая – весь транспорт был нарасхват. Наконец он бросил трубку, отдуваясь.

– Будет вам машина. Минут через пятнадцать газик подъедет, можете подождать во дворе, – инженер отвернулся, давая понять, что более тратить время на непрошеного гостя не намерен.

– Одну минутку, – Трошин извлек из рюкзака планшет и расстелил перед инженером карту. – Вы не могли бы примерно отметить зоны затопления на сегодняшний момент.

– Хм… – толстяк с недоумением уставился на маленькую, чуть ли не туристическую карту. – Сейчас посмотрим…

Он послюнявил химический карандаш, поскреб им затылок и наконец уверенно очертил на карте неровный овал.

– Вот это – очертания берегов будущего водохранилища, так сказать, окончательные. А сегодня… – он прищурился, еще больше склонившись над картой. – Сегодня вода примерно где-то здесь… – теперь из-под его руки вышла мелкая, но более замысловатая фигура, похожая на размазанную кляксу. – Но это очень приблизительно.

Трошин глянул на карту. Брови его удивленно изогнулись.

– Простите, не понял… я думал, вода должна пойти вот так… – он отобрал карандаш у инженера и нарисовал свою версию. – Был же план…

– Правильно думали, – вздохнул толстяк. – Был план. Только планировать тут мало, надо считать. Секции до паводка забетонировать не успели – пришлось отводить русло и временно упирать в насыпную плотину, вот тут, видите? Плюс – дожди, промоины на глине пошли – тут, тут и здесь. Вот и смотрите сами, что в итоге получается…

– Черт… – едва слышно пробормотал Трошин, но с вопросами больше не полез.

Через двадцать минут он забрался в кабину обещанного газика и устроил рядом рюкзак.

– Проверяющий что ли? – поинтересовался шофер, кусая спичку.

– Вроде того.

– Я сразу понял. Вас, командировочных, за версту видать.

– А это плохо?

– Да мне все равно.

Машина выбралась из городка и поползла по грунтовке, напрочь разбитой тяжелой техникой. Машин было много, и двигаться приходилось медленно. То и дело газик останавливался, пропуская «Татры»-самосвалы с песком.

– С карьера идут, – проговорил шофер. – Плотину засыпать.

– Я думал, уж все засыпали, – хмыкнул Трошин.

– Ага, засыпали… – фыркнул шофер. – По весне вода поднялась, такой тут пердимонокль начался! Чуть не смыло всех этих гидростроевцев с их тракторами. Они давай скорей-скорей земляную плотину латать. А откосы бетонировать никто и не собирался. Они ее насыпают, вода ее обратно размывает. Да еще и профиль русла не рассчитали с запасом, а тут – ливни в верховьях. И потекло, поехало. Вот так и бьются. У нас ведь все через задний рукав…

– Много деревень под затопление пошло?

– Да не знаю, может, двадцать, тридцать… Не особо много, у нас тут не Днепрогэс какой-нибудь… До моего села вообще полсотни верст, мне эти дела до фонаря. Говорят, поджигальщики тут кудряво зарабатывают. Один дом – двадцать пять рублей, поди плохо.

– Какие поджигальщики?

– Из санитарной очистки. Которые дно готовят. Приходят в деревню – там, к слову скажем, полсотни домов. Бензином побрызгал, факел бросил – вся работа. Вот и умножай.

Газик в очередной раз встал, пропуская колонну грузовиков с узлами, чемоданами и сундуками – пожитками, которые последние переселенцы увозили на новое место. Колонна шла медленно, рывками – пробираться по разбитой перегруженной колее тяжело было всем.

– Такая была дорога – никакого асфальта не надо! – высказал шофер и плюнул своей спичкой в окно. – Все побили своими самосвалами, черти! Хорошо хоть лесовозы сюда не пустили. Какой-то умный человек додумал весь вал на местах оставлять и в плоты вязать. Вода поднимется – сплавщики все соберут.

– Да ладно, – хмыкнул Трошин. – Этой дороге все равно жить недолго осталось.

– Эт-да…

Между тем рядом притормозила желтая «Нива» с помятым крылом. Из салона летели звуки радио: «Все могут короли, все могут короли…».

– Митрич! – в окно высунулась веселая молодая физиономия с рыжим пушком на подбородке. – Здорово!

– Здорово, Саня, – откликнулся шофер Трошина. – Как жизнь молодая?