Юность воина - Страница 18
Намек был более чем прозрачный. Слушать такое очень неприятно, но не поклеп. Многие, получив власть, моментально забывают о законе. Даже в низших кастах люди и достойны нормального обращения.
– Скот как раз находится в доме, – продолжал между тем Док. – Первые два нижних этажа предназначаются для его содержания. На первом держат коров, яков и лошадей. Еще зерно в специальной яме, с обложенными плиткой стенами. На втором этаже держат овец и коз, и туда имеется отдельный вход.
– И как животные поднимаются? – невольно заинтересовался Блор.
– По специальному настилу, сколоченному из бревен. Живут на третьем. Там и очаг для приготовления пищи. Мы с тобой питаемся отдельно.
– Боятся, испоганим пищу? – зло поинтересовался Блор, поднимаясь. Отдохнул уже. Не очень приятно на морозе сидеть. На улице далеко не жарко. В доме приятнее. Там натоплено.
– Вот для этого, – проникновенно сказал Док, – я и надеюсь написать книгу. Чтобы глупости без знания не распространяли. Ничего не видел, а уже полные карманы обид. У крато очень сложное общественное устройство. Сразу и не поймешь иерархии, тем более она двойная – мужская и женская. И старший – не наследник вождя и даже не самый сильный. Он – политик, контролирующий происходящее внутри группы. В любом коллективе имеются трения, проблемы, недовольные, ищущие карьеры или развивающих умений. Мужчины меряются силой, но и женщины мало похожи на человеческих.
– Да уж, – подтвердил с чувством Блор.
– Ой, да при чем тут внешность! – правильно поняв, отверг целитель. – Я о поведении. Любая на полном скаку из лука попадет в цель. Они ходят на охоту и выполняют в хозяйстве почти все тяжелые работы.
– На лошадь в штанах?
– Естественно! Они в юбках одни праздники посещают. То, где требуется крутить задом перед мужиками.
Блор невольно ухмыльнулся. Кто-то ведь и в таких влюбляется.
– Но «скачки до обрыва» – это изумительное зрелище. Не кто быстрее домчится, а остановить на линии. За пятнадцать-двадцать шагов до пропасти намечается черта, и очень важно, чтобы лошадь остановилась как можно ближе к линии, не доходя до пропасти. Наиболее искусные добивались остановки через шесть-восемь шагов. Берзона во время тренировки приучала лошадь падать – садиться на задние ноги.
Блор оценил описание. Кони не любят становиться на колени. Они и спят стоя.
– Падают? В пропасть?
– Случается. Я дважды видел. Зато победитель в огромном почете!
Он толкнул дверь в дом и пропустил Блора вперед. То ли из вежливости, то ли заметил, насколько тот устал, и ненавязчиво решил облегчить последний бросок до табурета.
– Ах, да! Совсем вылетело из головы. Это тоже твое имущество, – и Док извлек из-под стола игральную доску.
– А золота мне не оставили? – как бы между прочим спросил Блор.
– Будешь уходить – спросишь. Но вряд ли. Считай, за постой взяли и обучение.
– В смысле?
– Ну как! Во-первых, воин обязан уметь драться…
Сонливость мгновенно испарилась в неизвестном направлении.
– До весны получишь достаточно уроков. Хм… достаточно суровых. Но это уж насколько согласен терпеть ради науки убивать. Можешь отказаться и просто спокойно жить.
– Действительно дадут уроки?
– От тебя все зависит. За несколько месяцев великим фехтовальщиком не стать, однако дать могут много. По любому пригодится. И во-вторых, домашние дела делаем по очереди. Продукты выдавать никто не обязан. Ты не гость, а временный жилец.
Все-таки к гостю относятся уважительно, отложил на будущее парень.
– Покажешь, где брать уголь и как с едой. В такой печке я готовить не умею.
Целитель удовлетворенно кивнул. И Блор понимал почему. Он мог заартачиться и высказаться в смысле «воин не обязан заниматься хозяйством». Ага. А жить в чужом доме и жрать еду он имеет право? Надо иметь совесть. Тем более что его лечили и спасали. Уподобляться неведомому фему Вердеру не хотелось. Ничего плохого ему целитель не сделал. Напротив, спас и помогал.
– Может, сыграем? – спросил тот с надеждой.
– Я не умею, – сознался Блор. – Это же из саркофага. Никогда такой не видел.
– Очень подходящая для развития стратегического мышления, – тоном заманивающего жулика сказал целитель.
Развернул доску и принялся расставлять белые и красные фишки на поле 9×9.
– Это король на троне, – объяснил, водружая в центр ту, что с короной на макушке. – Защитники (восемь красных фишек) крестообразно установлены перед королем. Шестнадцать нападающих (белые фишки) занимают середины противоположных кантов игрового поля. Король остается победителем в игре, если он достигнет канта игровой доски. При этом сам он не участвует в битве. Нападающая сторона, которая играет белыми фишками, одерживает верх, если ей удается полностью окружить короля с четырех сторон или прижать его с трех сторон таким образом, чтобы королю оставалось только укрыться на клетке трона. Э… Да ты спишь на ходу. Ладно. Будет еще время. Отдыхай, – предложил Док добродушно. – Только на печке – кровать все-таки моя. Сегодня твой последний спокойный день.
Блору уже без разницы было, что он там бубнит. Залезть на теплую полку – и спать, спать, спать…
Глава 7. Обучение
Не позволяя удлинить дистанцию, что давало преимущество длиннорукому Цабельну, он двигался постоянно, пусть на маленький шажок в сторону. Удары беспрерывно сыпались отовсюду, но Блор приспособился к манере действий псоголового и уверенно отбивал их все. Цабельн только казался обделенным присущей им всем от природы ловкостью. Впечатление медлительности могло появиться лишь у никогда не тренировавшегося ним в паре.
На фоне Шуена, Руена или Фикеле он не котировался в глазах остальных, однако в семейном боевом отряде по уровню находился где-то на пятом месте. Совсем недурное достижение держаться против него. До здешней долины Блор и не подозревал о такой скорости движения. Ни один из прежде знакомых ему воинов не сумел бы драться с этими на равных. Даже отец. Это обидно признавать, но он достаточно взрослый, чтобы помнить и сравнивать.
На очередной удар он ответил боковым и, ментально изменив направление, попытался совершить укол в живот. Ага, нечего и рассчитывать было, с трудом уклоняясь от ответного выпада, осознал Блор.
Будь у них в руках настоящие клинки – непременно гудел бы металлический перезвон и лязг. Но вместо опасных для жизни клинков на тренировках постоянно использовали специально подобранные по весу и выточенные в виде личного оружия дубинки из того странного дерева, из которого изготовлен скипетр. По весу они даже тяжелее реального.
Да! Первое, что он поучил взамен исчезнувшего золота и бронзового изогнутого клинка, оказались прямой обоюдоострый слегка более узкий, чем привычный, меч и кинжал.
Меч – это признак воина. Обычный человек не имеет права им владеть. Разрешен максимально нож длиной с предплечье. И таким можно убить кого угодно, но разница заметна с первого взгляда.
В этот он моментально влюбился. Идеально подходящий под руку и прекрасно сбалансированный. Им удобно как колоть, так и наносить рубящие удары. Специальная гарда защищала пальцы, и не требовалось перчатки. Именно такой он и выбрал бы, имей возможность.
«Ангх-Кхола» назывался подобный набор у псоголовых. Меч – ангх, кинжал – кхола. Щит они использовали, но мало и редко. А в поединках дрались сразу двумя руками. Стиль в империи неизвестный и оттого еще более опасный. Впрочем, его учили работать со щитом, топором и копьями. Коротким и длинным. Единственное – не с луком. Да он и сам знал: поздно. Годы потеряны, и привычки нет.
А лично его никто и не подумал спрашивать о мнении. Надо ему такое, или он предпочитает нечто знакомое. Отвели к кузнецу, сняли мерки – и через несколько дней вручили Ангх-Кхола, без всякой торжественности. Заготовка почти наверняка уже имелась. За такой срок хорошего клинка не создать.
На самом деле ему принадлежала еще куча оружия, доставшегося от отравленных в долине. Почти все потерялось, но кое-что он донес. Два топора – метательный и хозяйственный, – три коротких копья-дротика, десяток метательных ножей, богато украшенный парадный нож Зевтица и гораздо более дорогой, с накладками и растительным орнаментом, – фем Кнаута.