Юлия Данзас. От императорского двора до красной каторги - Страница 2
До сих пор основным источником сведений о Юлии Данзас была биография экзарха русских католиков Леонида Фёдорова (причисленного к лику блаженных в 2001 г.), составленная бенедиктинским иеродиаконом Католической церкви восточного обряда, Василием фон Бурманом[7]. Бурман родился в Варшаве в 1891 г., в 1921‑м эмигрировал, в 1945‑м стал католиком и умер в Детройте в 1959 году. За биографию Л. Фёдорова он принялся в 1956 году. В распоряжении Бурмана был дневник Фёдорова и неизданные воспоминания Юлии Данзас, надиктованные ею архивисту униатского митрополита Шептицкого, князю Петру Михайловичу Волконскому (1861–1948) в Париже. Также Бурман использовал переписку Юлии с князем Волконским. Судьба этих воспоминаний и писем Юлии Данзас, к которым обратился Бурман, к сожалению, неизвестна – возможно, они утеряны[8]. Бурман часто вставляет отрывки из них в свое повествование без кавычек, и нам приходится устанавливать их авторство, сопоставляя такие фрагменты с другими источниками.
К биографии Фёдорова следует добавить две статьи доминиканца о. Амброджо Эшера O. P. (здесь и далее O. P. – Ordo fratrum praedicatorium, Орден братьев-проповедников), главного референта Конгрегации по канонизации святых, вышедшие в журналах, столь мало известных, что опубликованные там архивные документы никогда не были использованы и даже никем не были цитированы; в них речь идет о конфликтных отношениях Юлии Данзас с московской общиной доминиканского Третьего ордена в 1923 г., приведены первый вариант «Красной каторги» и воспоминания Сестры Мари Тома, которая вместе с Юлией была послушницей в монастыре Нотр-Дам-де-Пруй в 1934 году. Также следует упомянуть справку из Публичной библиотеки Санкт-Петербурга, где Юлия Данзас работала с 1919 по 1923 г.[9]; справку, в которой указаны точные даты ее арестов согласно архивам ГПУ (Мемо), а также публикацию нескольких документов из московских архивов, а именно: протокол допроса Юлии Данзас и несколько писем Екатерины Пешковой, руководившей Политическим Красным Крестом. Книга Бурмана и эти свидетельства, кроме документов Эшера, послужили основой для небольшой монографии, вышедшей на итальянском языке в 2001 году[10]. В ряде других справок и статей имеются ошибки, которые в настоящей работе будут исправлены без упоминания об этом.
В 2011 г. Алла Михайловна Грачёва опубликовала автобиографию Юлии Данзас, написанную в 1920 г. от третьего лица по просьбе историка литературы и библиографа Семена Венгерова (1855–1920) для «Биографического словаря» и так и не изданную. Основные сведения, приведенные в этой автобиографии, можно найти в работе Бурмана. В 2020 А. М. Грачёва опубликовала еще одну автобиографию (1932 г. ?) и несколько писем Ю. Данзас к Е. П. Пешковой и М. Горькому, содержащих важные сведения о ее жизни после освобождения и до эмиграции (1932–1934).
Наши поиски в архивах Санкт-Петербурга, Парижа и Рима существенно дополняют имевшиеся до сих пор сведения. Они раскрывают совершенно неизвестные аспекты жизни Юлии Данзас – в частности, необычайные мистические переживания, изложенные в двух тетрадях. Ниже кратко перечислена эта документальная основа, никогда ранее не публиковавшаяся, большинство документов из которой никогда не изучались:
– Архивы Данзас из Института русской литературы в Санкт-Петербурге (ИРЛИ, Пушкинский дом, фонд 451), 23 единицы хранения, в частности, два рукописных дневника за 1914–1922 гг. под псевдонимом Юрий Николаев, «Наедине с собой»* (122 страницы большого формата) и «Неизреченное»* (60 страниц).
– Архивы Province dominicaine de France (Библиотека Сошуар, Париж, улица Гласьер, папка «Истина», 1922–1947 гг., III J 25): неполная рукопись статей Юлии Данзас о Восточной и Русской Церквях для третьего тома «Всеобщей истории религий» (Paris, A. Quillet, 1947) с двумя неизданными исследованиями: «Заступничество девы Марии в русском благочестии»* и «Восстановление Патриархата и Церкви в эпоху революции»*.
– Архивы центра «Истина», не описанные и не нумерованные, хранящиеся вместе с архивами Province dominicaine: папка Юлии Данзас содержит среди прочего неизданные статьи «Случай одержимости»*, «Священный мужик. Российский двор и Распутин»*, письма, краткую автобиографию для ходатайства о предоставлении французского гражданства. Далее обозначаются как архивы «Истины».
– Исторические архивы Государственного секретариата Ватикана: curriculum vitae на 18 страницах, датированный 9 мая 1934 г. (Берлин), с приложенным испытанием совести кандидатки в Орден доминиканцев, датированным 20 марта 1934 г. (Кто я*).
– Архивы доминиканского ордена Братьев-проповедников в Риме: докладная записка о. Жана-Батиста Амудрю о русских католиках Петрограда (127 страниц). О. Амудрю, настоятель церкви Французской Богоматери в Петрограде с 1908 по 1935 г., был духовным отцом Юлии Данзас после ареста экзарха русских католиков Леонида Фёдорова в марте 1923 года.
– Архивы кардинала Э. Тиссерана, который помогал Юлии в Риме, заказал ей апологетическое произведение и присутствовал при последних днях ее жизни.
– Исторические архивы архиепископства Лиона: воспоминания Анатолии Новицкой (сестра Иосафат), а также воспоминания Доната Новицкого, втайне рукоположенного в священники на Соловках владыкой Слокансом, о доминиканской общине Москвы и ее преследованиях при «абсолютном запрете сообщать об этом прессе и говорить об этом публично» (фонд кардинала Герлье, серия A, 11/II 26, 46 и 33 с.).
– Архивы Владимира Кейдана в Риме. Осенью 2022 г. В. Кейдан каким-то чудом получил чемодан, в котором Юлия Данзас хранила свои рукописи и который от ее подруги-покровительницы Лилы Лагомарсино (1896–1966) перешел по цепочке к русской римлянке Анне Лиховидовой, передавшей его В. Кейдану. Там лежали воспоминания о детстве и юности (278 с.), «Ночные письма»* об Иркутском изоляторе (те и другие на французском языке). Эти ценные материалы (как и публикация А. М. Грачёвой 2020 г.) не могли быть использованы для французского издания биографии Ю. Данзас (вышедшего в 2020 г.). В чемодане был и французский оригинал книги Ю. Данзас об Александре Федоровне – «Трагическая императрица и ее время».
Все известные нам сведения о Юлии Данзас фактически собраны в этой книге. Но стоит пожелать, чтобы данная первая биография повлекла за собой новые исследования и публикации, так как еще остаются не до конца исследованными другие архивы, например в Риме и в ФСБ – наследнице ГПУ.
За содействие я благодарю Ирину Владимировну Кощиенко из Рукописного отдела ИРЛИ; брата Жан-Мишеля Потена [Potin] O. P., архивиста Доминиканской провинции Франции; мадам Лауру Петтинароли (за помощь в Архивах Государственного секретариата Ватикана); брата Гаспара Сигайа [Sigaya] O. P., архивиста ордена Братьев-проповедников в Риме; мадам Поль Эннкен [Hennequin], хранительницу Архива кардинала Тиссерана; Владимира Кейдана (Рим) за любезное предоставление полученного им архива.
Поскольку бóльшая часть документов, на которые мы опираемся при написании этой биографии, недоступны читателю (неопубликованные материалы, тексты на французском языке, библиографические редкости), нельзя было составлять «классическую» биографию, опираясь на уже обнародованные документы и извлекая из них лишь сведения, необходимые для написания или реконструкции биографии. В случае Юлии Данзас следовало в первую очередь предоставить основную документальную базу, чтобы избежать произвольного выбора при цитировании лишь обрывков документов. Также не следовало пренебрегать тем, что составляет изюминку в этих документах – голосом самой Юлии, громким и вольнолюбивым, который не сводится к одной информации, в котором слышны радость и боль, отчаяние и вера в себя. Таким образом, читатель найдет здесь не документальный роман, а документальную биографию, в которой мы не станем переписывать или пересказывать своими словами ее свидетельство. Мы не могли, сами ознакомившись с важными документами, разочаровать читателя, предложив ему лишь краткое их описание или отрывки. Таким образом, каждая глава будет начинаться с выделенного курсивом отрывка из неизданной автобиографии (curriculum vitae), написанной Юлией Данзас на французском языке в 1934 г., сразу по прибытии в Германию с целью поступления в доминиканский монастырь. Конечно, назначение этой автобиографии придает ей особую направленность и окраску, в других источниках могут появиться иные аспекты. В совокупности эти семь отрывков, следующих друг за другом в хронологическом порядке без купюр, полностью представляют собой этот исключительный документ, до настоящего времени неизвестный, – единственный, в котором упоминается самоубийство ее отца, ставшее решающим событием для формирования характера Юлии, для которой таинство смерти имело некую притягательность.